— Дина, сбрось одежду.

Я смотрела в пол, до боли стиснув пальцы. Под ней я была абсолютно голой. Не позволю.

— Он тебя уже видел. Сними! — тон стал жестче.

Меня вновь заставляли оголяться, а была готова сдохнуть от последствий, лишь бы оставили в покое. Эмиль подошел, рывками расстегнул пуговицы, игнорируя робкие возражения парня, и сдернул рубашку с моих плеч. Хотя бы на бедрах позволил оставить. Я ею прикрылась, потому что трусов на мне не было.

Врач осмотрел меня бегло, не касаясь. Поворачивал меня Эмиль по его просьбе, пальцы на плечах были такими твердыми, что я не посмела перечить, хотя внутри меня выворачивало от обиды и отвращения. Раз за разом меня заставляли раздеваться, словно я утратила права на собственное тело.

Ненавижу его.

— Здесь болит? А здесь?..

Он осмотрел спину, постучал по пояснице и позвал Эмиля на «два слова».

Разговаривал врач со мной мягко, но так, словно я собачонка. Настоящий разговор у него пошел с Эмилем. Они говорили на кухне, без меня, словно я ребенок или домашнее животное, кому не нужно знать о собственном здоровье.

Я съежилась, поджав ноги. Завернулась в рубашку и, обхватив себя руками, прислушивалась к тихим голосам. Вроде бы спокойны. По крайней мере, «врач» не паникует. Это хорошо. Физически я чувствовала себя лучше. Парень пытался объяснить, что «он только по травмам», муж злился. Оставили бы меня в покое… Я была бы очень благодарна.

Хотя бы туда мне не полезли. Этого я бы не пережила.

Я бы их убила за это.

Мне показалось, что врач — какой-то недоучившийся студент. Наверное, подрабатывает в криминальных структурах. Им тоже нужны врачи, которые не донесут в полицию. Как со мной, например. Никому не нужно, чтобы правоохранительные органы узнали, что у Эмиля в квартире изнасилованная и избитая женщина, которую он скоропостижно взял замуж.

Хлопнула дверь. Врач ушел.

Через минуту на пороге комнаты появился Эмиль. Я покосилась на него, но не подняла взгляд до уровня глаз. Боялась.

Он опустился передо мной на колени.

— Выпрямись, — Эмиль спустил с моих плеч сорочку. Я закрыла глаза, мне надоело, что он без спроса лезет к моему телу… Это было противно, я чувствовала себя куклой.

В руках появился тюбик с иностранными надписями. Он выдавил немного мази на кончик пальца и повернул мою голову к свету. Я зажмурилась от легких прикосновений. Кажется, он и раньше это делал — ощущения знакомые, просто я была в отключке. Втирал лекарство несколько раз в день. Шея, ключица… Я съежилась, не пуская к груди.

Эмиль развернул меня спиной, совсем снял рубашку и перекинул спутанные длинные волосы вперед, чтобы не мешали. Спина уже не болела, но судя по тому, как долго Эмиль возится, синяки там есть.

Я повернула голову, из-под опущенных ресниц наблюдая за ним.

Он сказал, врач меня уже видел. Когда? Я абсолютно не помнила. Расскажи мне все… Но я боялась задавать вопросы, хотя провалы в памяти хотелось чем-то заполнить. Невыносимо быть молчащей куклой. Пусть за тобой ухаживают, но это невыносимо.

Неожиданно Эмиль взглянул в глаза, поймав взгляд. Я даже испугаться не успела… А теперь не могла отвернуться, попав в плен серых глаз. Пальцы остановились, он взял меня за плечи.

Самое время спросить… Спроси, пока он не злой.

— Я привез тебе вещи.

— Спасибо, — прошептала я.

Пальцы задвигались. Сначала я не поняла, что он делает, а затем дошло — Эмиль разминал мне плечи. Я молчала, не решаясь прогнать, но и расслабиться не могла, хотя он пытался сделать мне приятное. Может быть, это чувство вины за пощечину.

— Прости меня, — прошептала я.

— Забудь, — ответил Эмиль. — Просто делай, как я говорю.

Делать, как ты говоришь… А это поможет? Чем мне это помогло в прошлый раз?

Но сейчас он добр, и портить момент не стоило. Я улыбнулась, как смогла — слабо, еле-еле.

Возьми его за руку, Дина.

Ничего не ощущая, я положила ладонь поверх его. Глаза остались прежними: холодными, твердыми. Я, чувствовала тепло пальцев и то, как плавно они двигаются, разминая мышцы.

— Я хочу на улицу, — прошептала я. — Можно?

— Нет, — Эмиль говорил терпеливо. — Ты не готова. Неадекватно себя ведешь. Когда сможешь вести себя, как моя жена, свожу.

Как собаку. На поводке. Он когда-нибудь выпустит меня из дома?

Внутри все выкручивало. Я не могла понять, как попала в этот абсурд. Почему я должна отпрашиваться у мужа, чтобы выйти? Почему меня изнасиловали, отдали в распоряжение другому мужчине, словно я не человек? Я свободная женщина. Была когда-то.

Мысли сводили с ума.

Может быть, об этом он и говорит. О том, что я не могу смириться, неадекватно себя веду. А должна быть женой Эмиля. Закрыть рот на замок. Улыбаться. Делать вид, что мне хорошо, что я тут сама осталась. Никому не рассказывать, что произошло и даже не думать об этом.

Вычеркнуть огромный пласт из жизни, который меня изменил. Вычеркнуть себя.

Сделать вид, что так и должно быть.

Эти мысли меня убивали.

Но ради спасения многим можно поступиться. Даже собой, чтобы пройти через ад и найти выход.

— Я сделаю, как ты скажешь. Буду притворяться. Только, пожалуйста, дай выйти из дома.

— Решила сбежать? — заподозрил Эмиль.

— Нет, не думай!.. — я испугалась, в прошлый раз за такую попытку он меня сильно ударил. — Я просто хочу на свежий воздух, живых людей увидеть… Я в четырех стенах, Эмиль. Я буду стараться, я тебя не обманываю, не убегу и не выдам тебя.

— Нас, — поправил он. — Не выдашь нас.

— Не выдам, — горячо пообещала я.

Эмиль вздохнул, выдавил еще мазь и кончиком пальца провел под левым веком. Мазь была легкой и быстро впитывалась.

— Хорошо, Дина, — он снова вздохнул. — Под моим присмотром.

— Спасибо, — прошептала я, борясь с желанием поцеловать ему руку. Но сдержала порыв, чувствуя отвращение. Мучителям не целуют рук за послабления. Даже если очень хочется.

Эмиль встал, из коридора он вернулся с несколькими пакетами. Один бренд я узнала — довольно дорогой. Бросил их на кровать, а сам сел рядом. Я робко обернулась, набросила рубашку обратно и застегнула.

— Дина, — рука Эмиля скользнула в карман.

Я случайно заметила золотую полоску на безымянном пальце. Утром ее не было. Точно помню, варила ему кофе, подавала — я видела правую руку.

Эмиль что-то вытащил из кармана и разжал кулак. На ладони лежало обручальное кольцо — такое же, только поменьше. Моё.

Похоже на кошмар наяву. С ног до головы я покрылась неприятными мурашками.