Обычный мир меняется без конца. Не остаётся постоянным. А за нами тянулся след пристального внимания. Одинаковый, оценивающий. Но объяснять подобное — вызвать недоверие. Рени не поймёт. Вот и сейчас она покачала головой, улыбнулась печально.

— Вы слишком подозрительны и напряжены. Правда, разговоры с доном Педро ещё и не к такому приведут. Пойдёмте. Думаю, обед миссис Фредкин поможет вам расслабиться.

Я улыбнулся в ответ. Может, оно и к лучшему. Ни к чему сейчас, чтобы Рени напрягалась и пугалась ещё больше. Хорошо уже то, что мы отказались от навязываемого транспорта. Нужно успокоиться и принять реальность такой, какая она есть. А дальше кривая выведет, куда надо. Обязательно.

Рени

Миссис Фредкин встретила нас в холле. У этой женщины не мозг, а радар: она чуяла неприятности издалека, и я удивлялась до сих пор, как мне удавалось её обмануть. Судя по всему, моё везение кончилось.

— А теперь вы мне расскажете, Эренифация Пайн, что произошло на самом деле. Я видела погром в комнатах профессора. И только не надо рассказывать мне всякую чушь!

Я вздохнула. Пожалуй, пора выкидывать белый флаг и сдаваться.

— Может, вы накормите нас обедом? — жалобно заканючила я, зная неравнодушие домоправительницы к собственной стряпне. Да и за столом будет легче вывалить не очень весёлые новости. Миссис Фредкин — почти член семьи. Нехорошо её обманывать. Тем более, что больше не имело смысла скрывать то, что вылезет наружу буквально к вечеру.

К сожалению, моя уловка не удалась. Герда поджала губы и не растаяла. Но молча накрыла на стол, всем видом показывая, насколько она оскорблена моим поведением и ложью. Косилась и недобро поглядывала на молчаливого мистера Гесса.

Горькие размышления пришлось прервать на молитву. Часто я молилась машинально, а сегодня — по-настоящему, горячо.

Мистер Гесс и в этот раз ковырялся в тарелке, чем ещё больше разозлил миссис Фредкин. Каждый её жест вопил об оскорблении. Впрочем, вскоре ей стало не до этого.

Я в очередной раз рассказала о случившемся.

— Только вам в голову, Эренифация, могло прийти обратиться к этому негодяю и святотатцу дону Педро, — Герда сложила губы в неодобрительный крендель. — О чём вы думали? Нужно было сразу обратиться к Эдди Монтиферу. Не слушать никого, не идти на поводу негодяев.

— Я не смогла, — спорить не хотелось. — Жизнь отца для меня дороже, чем сомнительная возможность рискнуть и потерять всё.

Герда сопела, как паровоз, грудь её возмущённо вздымалась, но спорить домоправительница больше не стала, понимая, что кулаками после боя не машут.

— Вы виделись с отцом? — её отрывистая речь больше напоминала допрос, чем светскую беседу.

— Виделась, — вздохнула я несчастно, — папа, как всегда, меня не слушал, вёл себя странно. Просил привет вам передавать и что-то бормотал про пироги и новую скалку.

Герда всегда держала спину ровно, а при этих словах даже живот втянула, если такое возможно при её габаритах, плечи расправила, голову вздёрнула. Бросила на меня загадочный взгляд и застыла, как памятник на постаменте.

— Эренифация, деточка, — изрекла она важно, — Не будешь ли ты так любезна принести мои очки. Там, в моей комнате, посмотри на столе, а если нет, то в сумочке. А если нет в сумочке, загляни на кухню, будь добра.

Зачем ей очки понадобились, ума не приложу. Но то, как она метнула взгляд на мистера Гесса, стало понятно, что очки — только предлог. На самом деле, ей просто захотелось поговорить с мужчиной наедине.

Я бы не отказалась узнать, что она собралась обсуждать за моей спиной, но не посмела схитрить и подслушать. Тем более, что вряд ли подозрительная миссис Фредкин не проверит, не притаилась ли я за дверьми гостиной.

Гесс

Как только за Рени мягко закрылась дверь, домоправительница проворно вскочила со своего места и, словно кошка, бесшумно подкралась и проследила, не ослушалась ли её мисс Пайн.

Садиться миссис Фредкин больше не стала. Вернулась назад и, опёршись пухлыми ладонями о стол, вперила в меня тяжёлый взгляд.

— Я понимаю, мистер Гесс, что уже ничего не исправить, — заявила она прямо. — И переубедить мою девочку вряд ли удастся. Даже если я запру её, она найдёт способ улизнуть. И тогда ситуация может оказаться намного хуже, чем есть сейчас.

Я помню этого Орландо — сына Пьетро Фольи, а ныне — дона Педро. Не имею понятия, каков он сейчас, а в детстве мальчишка был слишком изнежен и красив, чтобы из него выросло что-то стоящее. Рени тогда поступила некрасиво — что греха таить, но будь парнишка менее прилипчивым, беды бы не случилось.

Мне бы не хотелось, чтобы судьба снова свела их. Но, как обычно, небеса не спросили моего мнения. И, возможно, это хорошо, что они не смогут оставаться наедине. Вы ведь этого не допустите, правда, мистер Гесс?

Я почувствовал, как милая пухлая женщина одним только взглядом препарировала меня и, будь её воля, вытянула бы мои внутренности без колебания. Во второй раз мне предлагали роль соглядатая. Буфером между этой великолепной парочкой.

— А мне, значит, вы доверяете? — иронию скрыть не получилось — она прорвалась, как бурный поток сквозь утлую плотину.

— Не то, чтобы доверяю… Но два самца рядом будут друг другу только мешать, нежели способствовать сближению. Я ведь вижу, как вы смотрите на Эренифацию, мистер Гесс.

Интересно, как же я на неё смотрю? Взгляд домоправительницы стал острым, как пики горных вершин на Зеоссе.

— У неё больше никого нет. А я заменила ей мать, поэтому сейчас вы дадите мне слово, что не посмеете обидеть мисс Эренифацию, не покуситесь на её честь. А если не удержитесь, то поступите, как положено настоящему джентльмену.

Мне стало смешно, но смеяться я не стал. Честь мисс Пайн и так безвозвратно потеряна. Достаточно того, что она отправляется в путь в сопровождении двух неженатых мужчин. Кому, как не ей, понимать это?

— Я жду, — хлестнула она жёстко.

— Даю слово, — слетело с моих губ, и я даже не удивился, как ей просто удалось вырвать у меня обещание.

Миссис Фредкин бурно вздохнула, колыхнулась всем телом и улыбнулась.

— Вот и замечательно! — сладко пропела она. — Теперь я спокойна на ваш счёт, мистер Гесс. А об остальном я позабочусь.

Стоп. В каком смысле она позаботится?.. Домоправительница сложила губки розочкой, тряхнула кудельками, ещё раз колыхнулась всеми своими формами и дала ответ на мой мысленный вопрос:

— Я отправляюсь с вами, мистер Гесс! — торжественно и с апломбом. — Молодая девушка не должна находиться рядом с мужчинами без сопровождения! Это неприлично!

У двери глухо вскрикнула мисс Пайн и уронила на пол внушительного размера ридикюль.

— Я не нашла ваших очков, миссис Фредкин, — пробормотала бедная девушка.