– Я буду жить здесь, – заявил Джейк.

– Отлично, думаю, Венн не станет возражать. Но прошу, послушай меня. Это важно.

Джейк неохотно закрыл шкаф и развернулся.

– Я увидел это в местной газете. – Уортон протянул ему заметку с оборванными краями.

Юноша взял заметку и посмотрел на фотографию:

– Похожа, только…

– Она обрезала волосы. Почитай, что там написано.

Молодой человек без особого интереса начал читать: «пропала… психиатрическое отделение… криминал… не найдена…» Под конец от наносного равнодушия не осталось и следа.

– Безумие какое-то. Девчонка в бегах, а он скрывает ее у себя в доме?

– Не по доброте душевной уж точно. – Уортон почувствовал себя неловко. – Я слышал, как он кричал на Пирса. Венн решил привлечь ее к своим опытам, потому что, если она исчезнет, ее никто не станет искать. Это бесчеловечно! Венн в отчаянии и ради успеха своих опытов готов пойти на все, что угодно. Неужели он верит, что сможет вернуть жену?

– Жену? – переспросил Джейк.

– А что тут непонятного? – Мужчина посмотрел под ноги. – Его жена погибла в автокатастрофе. Венн был за рулем. С тех пор его снедает чувство вины. От такого любой может немного тронуться умом, а Венн и до этого был экстраординарной личностью.

Джейк подошел к окну:

– Он думает, что способен изменить прошлое? Вернуться во время до аварии и не допустить ее? Похоже на легенду. Или на какой-нибудь греческий миф.

– Легенды – это выдумки. А Хроноптика существует.

Джейк вспомнил про Ши и усомнился в словах Уортона.

– Но почему она, то есть Сара, согласилась в этом участвовать?

– Возможно, он ей платит.

– Но она видела прошлое. Вы сами слышали.

Мужчина с жалостью посмотрел на Джейка:

– Я тебя умоляю. Неужели ты ей поверил? Она прячется здесь от полиции и выдает Венну то, что он хочет услышать. Любой, кто смотрел по телевизору историческое кино, мог бы нарисовать такую картинку. Нет, она просто ему потакает, а Пирс и рад. Хотя, должен сказать, для меня этот раб лампы остается загадкой.

Молодой человек нахмурился, подошел к комоду и выдвинул верхнюю полку.

Аккуратно сложенные футболки, а поверх них лицом вниз фотография в серебряной рамке.

– Кстати, а вы сами с чего вдруг здесь остались? Венн попросил?

– А, ну да… – Уорнер закашлялся. – Видишь ли… я волновался за девушку и настоял на том, чтобы здесь остаться.

Джейк искоса посмотрел на учителя:

– Прямо герой.

Юноша перевернул фотографию.

Зоопарк. Щекастый семилетний Джейк Уайльд слизывает мороженое с рожка. Детеныш шимпанзе на руках у хозяина. Стройная женщина в белых джинсах и голубой рубашке. Волосы темные. Стрижка короткая. Смеется. Положила руку ему на голову.

Джейк вглядывался в фотографию. Он так давно не видел маму, что теперь смотрел на нее как на какую-то незнакомую женщину.

Это все в прошлом. Все, что осталось от прошлого. Пойманное и зафиксированное мгновение. Оно ушло. Но если снова в него попасть, если оказаться в том месте и стать тем мальчиком, прожить этот момент заново – и лучше без глупых реплик или замечаний? Разве не стоит ради этого рискнуть всем, что у тебя есть в этой жизни?

Джейк очень медленно поставил фотографию рядом с теми, которые стояли на туалетном столике, а потом резко повернулся к Уортону:

– И что теперь? Какой у нас план?

– Похоже на то, что Венн сегодня вечером предпримет еще одну попытку. Мы с тобой будем там. Я не позволю, чтобы он использовал Сару… или тебя.

Юноша пожал плечами:

– Если то, что вы говорите, правда, то это не он ее использует, а она его.

Стук в дверь. В комнату заглянула Сара:

– Джейк, тебя к телефону.

Джейк бегом спустился за девушкой. А по пути думал о том, была ли у нее возможность подслушать их разговор. Потом вспомнил о Маскелайне и остановился:

– Это мужчина?

– Это Ребекка, – оглянувшись, сообщила Сара и с видом наивной дурочки добавила: – Она вся такая таинственная, прям ни с кем, кроме тебя, говорить не желает.

Джейк хотел спросить: «Ревнуешь?», но понял, что это будет глупо. Сара ушла дальше по коридору, и только после этого он взял трубку.

– Да?

– Джейк! – Ребекка как будто испытала облегчение, услышав его голос. – С тобой все в порядке?

– Все нормально. Я же просил звонить на мобильный.

– Я пыталась! Здесь вообще нет сигнала. Слушай, ты рассказал Венну про Маскелайна? Про тот пистолет.

– Нет пока. Ты говори поменьше, телефон могут прослушивать. Пирс тут все оборудовал похлеще, чем в НАСА.

– Понятно. Я просто хотела предупредить – никому ни слова! Я кое-что узнала. Может, это – ерунда, но нам лучше встретиться…

В трубке что-то зашуршало. Джейк услышал чей-то голос, потом залаяла собака.

– Ты где вообще? – спросил он.

– В Уинтеркомбе. На почте. Похоже, снег скоро пойдет. Ты можешь сейчас сюда добраться?

Джейк уныло посмотрел в окно. Небо над долиной уже затянули серые облака.

– Да, но придется идти пешком. Не знаешь, можно как-то срезать путь через лес?

Несколько секунд тишины, а потом Ребекка взволновано сказала:

– Джейк, ты в лес лучше не входи. Никогда. Слышишь меня?

– Ты говоришь прямо как Венн.

– Если он тебя предупредил, правильно сделал. Будь ты местным, ты бы понял.

– Ты это про Ши?

Ребекка рассмеялась в ответ, но как-то нервно:

– Ладно, хорошо, это всего лишь легенда. Но люди там исчезают. Иди по дороге, даже на обочину не сходи. Встречу тебя здесь через полчаса. Договорились? Пока.

Щелчок и тишина.

Джейк еще пару секунд прижимал трубку к уху, потом опустил, и в этот момент в холле появился Пирс в кожаной байкерской куртке и с мотоциклетным шлемом в руке.

У юноши глаза полезли на лоб.

– Ты на мотоцикле гоняешь?

– На «харлее». Зверь что надо. За сорок минут вокруг Земли.

Пирс повесил куртку на крючок и надел потрепанный лабораторный халат:

– Погода портится.

Джейк кивнул и начал подниматься по лестнице. Как только Пирс исчез из виду, он спустился обратно, обшарил карманы куртки, выудил ключи от мотоцикла и перекинул их с руки на руку.

В кухне Сара осторожно положила трубку. На секунду задумалась. Читал Джейк дневник или еще нет? И кто эта Ребекка? Она понимала причину своего беспокойства. Говорить с Джейком о его отце было непросто и больно, потому что у нее тоже был отец. И мать. Они в застенках у Януса. И она никогда и никому не сможет об этом рассказать.