И столько бури было в его взгляде, что мне неожиданно стало весело. Нет, весело — не то слово, мне стало именно… радостно? Значит, не такого уж он обо мне плохого мнения, как хочет показать! Я сложила руки на груди и усмехнулась.

— Вийон Розенталь! — театрально расставляя акценты, начала я. — Не могу поверить! Ты ревнуешь?

— Скорее проявляю чувство собственности.

— К мужской мантии? — с усмешкой спросила я. — Неужели она тебе настолько дорога?

Вийон улыбнулся. Он вмиг потерял всю свою суровость, став тем самым привлекательным мужчиной, который, кажется, уже начинал мне нравиться.

— Я еще не уверен, но уже начинаю к ней привыкать, как к чему-то незаменимо своему, — ответил Вийон. — И я вовсе не о мантии.

Подав мне руку, Вийон с наслаждением пронаблюдал за изменением эмоций на моем лице. Не дав ему радости и далее любоваться моей растерянностью, я развернулась и побежала дальше по коридору. Именно побежала, подхватив края туники.

— Вздумала убегать от меня? — донесся мне вслед голос Вийона.

— Доказываю всему дворцу, что я вовсе не беременна, а просто прекрасно себя чувствую! — отозвалась я и кинулась к лестнице.

На одной из ступенек я поскользнулась и полетела бы вниз, как раз доказывая свою несостоятельность и возможную причину неуклюжести, если бы не Вийон, который схватил меня за руку и дернул на себя. Мы вновь оказались примерно в таком же положении, как и прошлым асфоднем.

— И сколько мне придется тебя спасать? — полушепотом спросил Вийон.

«Всю жизнь», — подумалось мне. Надо же, я начинаю осознавать, что этой свадьбы не избежать. Более того, мне это уже не кажется такой плохой идеей. Теперь, когда я побывала в академии, почувствовала себя полноценным членом общества, нашла свой интерес, мое будущее уже не казалось мне таким беспросветным.

— Пока это не войдет в привычку.

— А что потом?

— А потом мы просто перестанем считать, — пожав плечами, ответила я и постаралась выпрямиться.

Вийон притянул меня к себе и едва коснулся губами моих губ. Мы так и застыли — на грани чувства и чувственности. Нас определенно влекло друг к другу, еще со дня помолвки. Было в Вийоне что-то, что притягивало меня.

Вийон бросил взгляд в сторону и выпрямился, но все еще продолжал прижимать к себе. В этот момент я заметила кагана. Он улыбался. Заметив, что его рассекретили, двинулся вперед, напевая себе какой-то веселый мотивчик.

 В наших с Вийоном отношениях наступило перемирие. Хрупкое, шаткое, но такое приятное. На второй учебный день я подписала те же бумаги, что и остальные студенты, лишь с небольшими корректировками. Например, я не имела права разглашать новости внешнего мира, сохраняя учебную дисциплину. Для меня это было не сложно: новости Подземного царства меня интересовали не так сильно, как учеба и однокурсники.

Я буквально наслаждалась каждой минутой, будь то лекция, перемена или обед в столовой. Я чувствовала себя равной им, никто не пенял на то, что я полукровка, хотя это выяснилось довольно быстро. Да, необычно — полукровка в наше магически одаренное время, — но не более того. Никакого пренебрежения или брезгливости.

С Вийоном мы старались в академии не разговаривать. Мы обменивались взглядами и после сразу же отворачивались, будто ничего не произошло. Но Вийон с каждым днем привлекал меня все больше: теперь, когда я познакомилась со своими однокурсниками и общалась с другими демонами, мне катастрофически не хватало бесед с собственным женихом. Я поняла, как дороги мне минуты, когда мы идем рука под руку или переговариваемся, да даже ссориться с ним приятно!

Иногда мне казалось, в те недолгие мгновения, когда мы с Вийоном встречались взглядами, что жених думает так же. Порой я воображала, что он ревнует. Ревнует меня к Даррону. И где-то на подсознательном уровне мне хотелось прекратить общение с другом, чтобы не вызывать неудовольствие жениха, но и так просто оттолкнуть демона, который однажды мне помог, я не могла.

Наши переглядывания, к счастью, оставались незамеченными. Лишь наблюдательная Эррата порой намекала мне, что наследник Сумеречных долин давно пригласил бы меня на свидание, не будь отношения между студентами и преподавателями запрещены. Подобные выпады я с легкостью отбивала на лекциях тисса Орманталя, замечая взгляды подруги, направленные в сторону Ираона. Ей почему-то не давал покоя тот факт, что он проявлял к ней повышенный интерес в последний день приема в академию. Сама она в тот краот всячески отбивалась от ухаживаний инкуба, но теперь кусала локти, хотя и отрицала это.

В последние дни Вийон разрешал мне самой возвращаться во дворец, используя единственный стационарный портал. Он был этаким «черным ходом» из академии и использовался в крайних случаях. Обычно преподаватели переходили собственным порталом прямо из холла, а студентам вовсе он был не нужен — они жили в общежитии, которое занимало весь первый этаж академии. Говорят, там было классно, Эррата меня приглашала к себе, но я все время отказывалась, боясь вызвать недовольство Вийона. Если он был недоволен всего лишь чужой мантией на мне, то что будет, если я окажусь в общежитии среди студентов? Точно поссоримся! А ссориться с ним мне совершенно не хотелось! Я искренне наслаждалась тем хрупким перемирием, воцарившимся в наших отношениях.

Он так же провожал меня на семейные ужины, где мы слушали бессмысленную болтовню Нарины и Жозеины, обмениваясь понимающими взглядами. Возвращались мы тоже вместе, обмениваясь колкостями. А после, когда он покидал меня перед моими покоями, я входила в гостиную и застывала, чувствуя, как сердце ускоренно бьется, будто сумасшедшее. Когда Вийон стал меня так привлекать? Казалось, что я ждала ужина лишь для того, чтобы увидеться с ним, почувствовать на себе взгляд красных глаз.

Вийон больше не предпринимал попыток приблизиться ко мне, поцеловать или обнять. Он был настолько учтив, что иногда это раздражало. Именно об этом я и задумалась в один из вечеров, когда мы возвращались в комнаты.

— …А потом Даррон их разнял, — закончила я рассказ. — Было весело.

— Даррон, — задумчиво протянул Вийон. — Ты очень много о нем рассказываешь. Надеюсь, ты не питаешь к нему нежных чувств и мне не придется вызывать его на Дуэль смерти? Ты ведь знаешь, что он не выстоит против меня.

— Вийон! — воскликнула я и рассмеялась. — Нет, ты все-таки ревнуешь! Не беспокойся: с Дарроном меня связывают лишь дружеские отношения!

— С чего бы мне беспокоиться, Льери? — пожав плечами, нарочито спокойно спросил Вийон и прищурился. — Это ему следует беспокоиться, разве нет?

— Никому не следует беспокоиться, — подвела итог я, и мы остановились у дверей моих комнат. — Спасибо, что проводил.

Мы стояли друг напротив друга. Я прикусила губу. Быть может, самой потянуться за поцелуем? Мне вспомнилось, как он сорвал с губ мой первый поцелуй — кажется, я тогда злилась. А сейчас готова была сама подставить свои губы. Вийону действительно не о чем было беспокоиться: Даррон ни в какой мере не вызывал у меня даже отдаленно схожих эмоций, как наследник. Эти чувства появились постепенно, но я даже не могу сказать когда. Словно они всегда были частью меня.