Я кое-как справляюсь с задачей и нетерпеливо тяну Настю на себя. Ждать больше нет сил.

Боюсь, что выстрелю спермой сразу же, как только окажусь в ней. Поэтому жадно и резко натягиваю на себя, под её протестующие, но всё-таки довольные постанывания.

— О-о-о-ох…

— Хорошо? — спрашиваю я, глядя ей в глаза.

Я устраиваюсь на подушках поудобнее. Каждое сжатие мышц её лона отзывается во мне приятной дрожью.

Я жду её самостоятельных действий. Обхватываю попку ладонями, толкая на себя.

Настя качнулась вперёд-назад, томно постанывая. Она обхватила меня за плечи пальцами, чуть царапая.

— Теперь ты меня обрадуешь, Настенька? — шумно выдыхаю ей в губы.

— Порадовать это так?

Настя трётся об меня, вызывая адское давление в переполненных яйцах.

— Или вот так? — приподнимается и со звонким шлепком опускается на мои бёдра.

— Твою мать! Да! Вот так…

— Я думала, что ты захочешь быстрее?.. — говорит, едва дыша, совершая умопомрачительные движения.

Она соблазняет меня томным, поплывшим взглядом, полным похоти, чувственным выдохом и хрипловатым стоном, от которого хочется вколачиваться в неё без устали.

— Я хочу так, как это нравится тебе, — признаюсь я, давая ей свободу двигаться так, как хочется ей самой.

Мне остаётся только чистый кайф, подступающий ближе и ближе с нарастанием темпа её откровенно-развратных движений.

Мы кончаем одновременно. Но мне кажется, что её удовольствие длится чуть дольше, когда она подрагивает, улёгшись на меня грудью. Дышит тяжело и часто мне в шею. Чувствую её улыбку всей кожей.

Самое лучшее утро в моей жизни…

Из отеля нас забирает такси.

Мы держимся за руки, как подростки, и счастливо переглядываемся с Даниилом. Прошу отвезти меня домой, а у Даниила трезвонит телефон.

— Кажется, я отхвачу пиздюлей, — бормочет он, пряча телефон в карман пиджака. — Проспал сбор команды, — объясняет, не таясь.

— Извини.

Чувствую себя виноватой. Не хочется, что бы из-за меня звёздная карьера Смолякова закатилась раньше времени.

— Ерунда. Конечно, мне тренер матов в уши натолкает…

Даниил обхватывает моё лицо ладонями, еле слышно выдыхая в губы:

— Но я бы ничего не стал менять.

Он начинает целовать меня. Глубоко и неспешно, эротично посасывая губы и ласкаясь языком.

Даниил не обращает внимания на таксиста, а мне в какой-то момент тоже становится плевать на присутствие постороннего.

Я отвечаю не менее жадно, чувствуя себя безобразно и бесстыже влюблённой в этого невероятного мужчину, свалившегося мне как снег на голову.

— Приехали…

Даниил смеётся, расплачиваясь с таксистом.

— Без сдачи. Но не уезжайте пока, подождите меня. Мне нужно ещё в одно место заехать.

Водитель довольно крякает, пряча щедрую плату.

— Совет да любовь вам, молодожёны!

Я опять становлюсь цвета переспелого томата.

«Мы не молодожёны!» — хочется возразить мне.

От одной мысли о свадьбе со Смоляковым у меня начинается паническая атака. Даниил, словно разгадав мои мысли, успокаивающе гладит меня по спине.

Его телефон опять начинает трезвонить.

— Иди! — отправляю я его прочь.

— Уйду. Но не раньше, чем ты меня поцелуешь и пообещаешь не бегать от меня, — выпрашивает ласку Смоляков.

Голова кружится от его обескураживающей наглости, дерзкой, мужской уверенности в себе и красивой улыбки.

Приходится его поцеловать.

Хотя мне и самой хочется того же невероятно сильно. Просто целоваться и не думать ни о чём.

Целоваться до сведённых скул и гулкого эха похоти в разом опустевшей голове.

Я понимаю, что ещё немного — и мы поднимемся ко мне, устроив настоящий секс-марафон.

Задыхаясь, отстраняюсь от Даниила.

— Я от тебя без ума, Мышка, — дразнится Смоляков, слизывая языком выдох с моих губ. — Всё в силе? Мы встречаемся? Хочу вечером Мирона немного порадовать. Разрешишь?

— Разрешаю.

— А когда ты скажешь ему, что я — его папа? — сразу же переходит в наступление Даниил.

— Э-э-э-эм… А тест-ДНК? — выкручиваюсь я.

— Как скажешь, — усмехается Даниил. — Но я надеюсь, что игрушки я могу купить без подтверждения отцовства?

— Хорошо, Дань.

— Я позвоню, вечером. Идёт? Заберём Мирона из детского сада вместе?

— Да-а-а, — улыбаюсь я и вспоминаю слова мамы. — Мама ждёт нас в гости в четверг. На блины.

Я внезапно начинаю нервничать, спрашивая:

— Ты придёшь?

— Разумеется!

Даниил считывает моё состояние, видя, как облегчённо я вздохнула. Он обнял меня напоследок.

— Мышка, я от тебя никуда не денусь. НИ-КУ-ДА! Заруби это себе на носу.

***

— Понятия не имею, Дань, как ты собираешься уговаривать Мирона сдавать материал для теста-ДНК…

Даниил закинул руку на спинку скамейки, сев поближе ко мне.

— Очень просто.

Я повернула голову. Горячее дыхание скользнуло по моей щеке.

Даниил потёрся лбом о мою щеку, а потом принялся щекотать мне шею своей щетиной.

— Ну, перестань!..

Мужские пальцы в ответ ещё сильнее стиснулись на моей талии.

— Перестань! — хныкаю я, постанывая, потому что очень сильно боюсь щекотки.

Наконец, Даниил смилостивился надо мной, успев поцеловать в шею.

— Дань, не здесь же! — шёпотом попросила я, понимая, что на нас пялятся местные мамаши, собравшиеся у детской площадки. Пялятся с осуждением.

Мирон в это время носится, как заводной, несмотря на то, что целый день провёл в детском садике.

— Хорошо. У тебя дома или у меня?

— Давай не сегодня? — попросила я, отведя глаза в сторону.

— Не понял. Ты меня кидаешь, что ли? — возмутился Смоляков.

— У нас всё так стремительно развивается. Мне страшно! — честно призналась я.

— Насть, ну что ты в самом деле? Или ты хотела, чтобы я долго и нудно слюнявил твои руки прежде, чем подобраться к самому интересному?

Смоляков иронично выгибает бровь, пытливо глядя на меня. Я отрицательно качаю головой.

Меня всё устраивает, но немного страшно. Вопреки всему.