Люди взывали к своим богам, прося о победе, умирающие – о небесном рае, тяжелораненые и страдающие от страшных мук – о скорой и желанной смерти. Всё это враз ощутили вещие птицы, – боль, страх, злоба, отчаяние и ненависть убивающих друг друга людей невидимыми стрелами пронзали души волхвов-соколов.

Один сокол ринулся вниз, к сражающимся. Он пролетел над самой схваткой, едва не угодив под бесчисленные стрелы, и унёсся в сторону спокойной и величавой реки, затем второй раз и третий…

А другой начал подниматься вверх по спиральным коло, пока не оказался на границе междумирья. Волхв-сокол ощущал чуткой душой все мольбы и проклятия, исходящие от гибнущих внизу людей разных народов и языков, и одновременно зрел обрывающиеся нити человеческих жизней. Всякий раз, переходя кромку яви и нави, он не ведал точно, кто и какими знаками встретит его на сей раз, поймёт ли он те знаки, или они будут скорее новыми загадками, чем ответами.

Земля и схватка на ней как-то размылись, крылья стали с трудом перемалывать вдруг сгустившийся воздух, полыхнула яркая вспышка и, он оказался в сумасшедше кружащейся, подобно водовороту, пространственно-временной круговерти.

Когда мельтешение прервалось, прямо пред ним из клубящейся серости предстал образ синего волка. Он, то сгущался до реального образа, то почти терял свои очертания. Почему именно Синий Волк? Да ведь это же Бозкурт, посланец самого Великого Тенгри! Там же в яви, у Итиля, бьются сейчас хазары и хорезмийцы, первые до сих пор молятся Тенгри, а вторые почитали его до принятия ислама. Он всегда является тюркам, когда им грозит гибель. Так похоже на нашего славянского Божьего пса Семаргла-Огнебога, то же почитание огня и предание ему умерших, и древнейший символ солнца – равносторонний крест, как у древних наших предков и кельтов, – подумал сокол-волхв. Он расправил сильные крылья и внимательно поглядел в очи грозного волка с синей шерстью. Что ты хочешь мне поведать?

Волк оскалил зубы, зарычал, но не бросился на сокола, а вдруг поднял морду и завыл. Волхв-сокол легко разумел эти знаки, а может просто читал мысли Бозкурта или того, кто его послал.

– Там, в мире людей и трав сейчас идёт сражение, в котором люди бьются за наживу. Они презрели древние законы, которые признавали все народы, когда люди говорили с Богами и понимали их. Теперь же пусть с ними говорят те, кого они сегодня восхваляют и почитают. – Небесный волк снова завыл, а рядом опустился, взмахнув белоснежными крылами, Голубь, сзади которого появилось смутное очертание человека в чалме на белом верблюде. Голубь топтался на месте, взмахивал крыльями, что-то возбуждённо, то ворковал, то гневно вскрикивал. Соколу были знакомы эти знаки, не зря он столько времени провёл в Волин-граде, изучая разные веры и обычаи других народов. Глядя в очи явившегося образа, он прочёл мысли прибывшего Посланника.

– Я не знаю, чем помочь людям, не знаю! Многие из них, искренне почитая нас с тобой, Мухаммад, вопреки нашим увещеваниям о любви и прощении, всё с большей жестокостью убивают один другого, предают, продают в рабство, да ещё и обращаются к нам с молитвами помочь им в этих самых убийствах и грабежах! – Образ Голубя стал расти и расплываться, постепенно превращаясь в некий туман, а неясная тень человека на белом верблюде, наоборот, проявилась чётче.

– Люди забыли мои слова о том, что наилучший джихад – это борьба со своими несовершенствами, и теперь всякую резню своих врагов называют священным словом «джихад», при этом они ещё и хвалу мне возносят»! – прозвучала в душе или сердце сокола кричащая мысль. – Я собрал всё лучшее в иудаизме и христианстве, а теперь мои последователи называют тех же христиан и людей иных верований «неверными» и убивают их во имя Аллаха!

Вдруг потемнело, образы голубя и человека на белом верблюде почти растаяли, а вокруг заклубилось подобие грозовой тучи, из которой молнией пронеслись мысли того, кого русы называют Перуном, эсты и чудь Перкунасом, а жители далёкой Индики – Индрой.

– Люди перестали нас слушать и понимать ещё задолго до вашего с Иссой появления на свет, – пророкотало из грозовой тучи. – Многие из нас в их вере из богов Света и Справедливости стали богами Войны и злого убийства. Теперь и жертвы человеческие нам приносят, вон брату моему Одину в Священных рощах на деревьях людей вешают, куда уж дальше…

Сокол заклекотал приветствие Громовержцу, хлопнув сильными крылами, и несколько раз повернулся, будто разминая когтистые лапы.

А вот и посланцы Одина явились – сине-чёрные вороны. Через них Великий Один обозревает всё, что в мире деется. Не велит он воронам ни с кем вступать во взаимодействие, а тем более в битву, делает их невидимыми, потому как опасается, что коли не вернутся они, то и он навсегда потеряет свои Разум с Памятью.

Вороны просто кружили над полем сражения, носясь на распростёртых крылах в воздушных потоках, стараясь держаться подальше от стрел.

Находясь на кромке яви и нави, Велесдар-сокол чувствовал, что силы его убывают, если их не рассчитать, то, как и Вороны Одина, он может просто не вернуться в свой облик. При этой мысли вдруг рассеялись туманные образы, и он узрел зелёный лес и отрока лет десяти, пристально глядящего в воду небольшой лесной криницы. Рядом высокий худой старик, весь белый, с волховским посохом, на кого-то очень похожий… Тут видение исчезло и… Велесдар уразумел, что ему ещё рано уходить в навь, ибо рядом с отроком он узнал себя.

Теперь пред ним расстилалась пустынная равнина с чахлыми колючими кустами и невысокими холмами, по которой шёл, опираясь на длинный посох, человек в халате и стоптанных ичигах. Почти сразу с видением сокол уловил и мысли странника:

– Нечему удивляться, что нас не понимают. Мир телесный живёт в борьбе Спента-Манью – духа созидания и Анхра-Манью – духа разрушения, и потому мир обречён всё время меняться. Но понять высшее божество – Ахура-Мазду – можно только через тонкую нить, что связывает с ним человека, а всякие храмы и посредники лишь препятствия, рвущие эту тонкую нить. – Сокол, склонив голову, прислушался к мысли идущего. – Я всегда говорил людям, что улучшить мир можно только тогда, когда вы сами станете более совершенными. Если же вы начнёте переделывать в лучшую сторону не свой внутренний мир, а внешний – то Зло в мире вырастет соответственно вашим усилиям. Некоторыми из людей я был услышан и они стали меняться, но большая часть осталась прежней, – печально закончил свою мысль Заратуштра.

Снова всё заклубилось, а потом вверху открылось чистое сине-фиолетовое пространство без начала и конца. Оттуда, из этого Бесконечного, растеклась мысль Создателя всего сущего и не сущего:

– Заратуштра, Христос, Мухаммад и все Посланники и Пророки старались учить людей мудрости бытия. Во мне сущи и неотделимы рождение и смерть, кои сосуществуют каждое малое мгновение, и потому человек растёт и получает знания и опыт, может мыслить и творить, давать жизнь другому человеку. Изыми одно, и разрушится человек, и мир весь, который я сотворил по одному и тому же порядку.

– Чернобог с Белобогом сражаются и тем удерживают Сваргу, – возник из души сокола мыслеобраз, переданный его Покровителем – древним седобородым Велесом, стоящим на самой кромке яви и нави. – Только чтобы мир двигался и восходил в своём развитии, как спирали растущей раковины, люди силам Света служить и помогать должны!