Взгляд короля потеплел, уголки губ дрогнули в подобии улыбки. Но, к счастью, возражать против моей просьбы он не стал. Думаю, посчитал, что я для Кейнара тоже наказание. И весьма изощрённое. А потом позвал за собой нерадивого отпрыска и вышел.

Не было их минут десять. Я не только клятву успела дать, но и как следует рассмотреть королевского помощника, комнату, ковёр и даже собственные ногти. А вот вернулся принц один, и выглядел даже удивительно довольным.

— Идём, боевая подруга, — сказал, махнув рукой. — Хватит с тебя острых впечатлений.

О да, я была с ним полностью согласна.

Кейнар

Слёзы на щеках Марли давно высохли, но она всё равно оставалась бледной и обессиленной. Малышка давно уснула у меня на руках, а я продолжал гладить её по спине и спутанным тёмным волосам, и думал. Но мысли мои были далеко от этой комнаты.

На самом деле неладное я заподозрил ещё в тот момент, когда позавчера ночью ко мне заявился взволнованный Ди. Увы, тогда уже было слишком поздно что-то предотвращать. А теперь придётся как-то разбираться с последствиями.

Сейчас ясно одно: Марлена стала жертвой чужой хитрой игры. И если поначалу я был согласен с Дионом и считал, что избранник Марли просто желает подобраться ближе к семье советника короля. То потом откинул эту мысль. Ведь в таком случае он бы точно не стал сбегать после инициации. Наоборот, попытался бы укрепить отношения со своей девушкой.

Конечно, есть вероятность, что его напугал Ди ‒ этот чудик при желании кого хочешь напугать может. Я ненавидел, когда в нём просыпался второй наследник престола. Частенько в такие моменты отвешивал ему дружеские подзатыльники. Пару раз мы даже дрались. Но потом всё равно мирились. Нет, нам с Дионом уже точно никуда друг от друга не деться. Я давно и безнадёжно считал его братом. А родных людей, как известно, нужно принимать со всеми их странностями и недостатками.

И всё же мне не верилось, что ухажёр Марлены просто испугался разгневанного принца. А когда Хел сказала про энергию, которую будто силой вырвали у молодой ведьмы, у меня в голове щёлкнула неприятная догадка.

Ведь получалось, что теперь в руках у неизвестных злоумышленников оказался накопитель с чистой силой леди Марлены Ходденс. А использовать такой козырь можно по-разному. К примеру, зарядить взрывное устройство и устроить диверсию. Виновницу определят по остаточному следу силы, и случится жуткий скандал, а дочь королевского советника ждёт суд. Или же можно создать личину Марли и напитать той самой отнятой энергией. Тогда даже аура станет неотличима от оригинала. Можно… Да многое можно. Но от этого на душе становилось ещё мрачнее.

Я даже предпринял попытку разузнать что-то по своим каналам — было у меня в столице несколько знакомых в теневых кругах. Но они не смогли толком ничем помочь. Разве что пообещали сообщить, если им что-нибудь станет известно. Меня они знали, как Кейнара Сави, в какой-то степени были моими должниками. А в прошлой жизни мы с ними встречаться не могли никак.

По-хорошему, следовало срочно что-то предпринять. Хотя бы сказать отцу. Но тогда пришлось бы поведать и о самой ситуации, в которую угодила Марлена, а она очень просила оставить это в тайне. Увы, действовать самостоятельно я не мог. Из Зивара с этим делом никак не разобраться, а покидать город мне запрещено. Я и сейчас не должен находиться здесь. Оставалось надеяться, что отец и король об этом не узнают.

Но когда на пороге комнаты появился Дион, мне уже по его виноватому взгляду стало ясно, что дело плохо.

Осторожно переложив Марли на подушку, я укрыл её пледом и направился к выходу. Сейчас, малышка больше не была под действием зелья, а значит звук разговора мог легко её разбудить.

— Идём на кухню, — шепнул другу.

Ди только тяжело вздохнул и зашагал следом.

Домик на самом деле был старым, почти заброшенным. Пол покрывал немалый слой пыли, а мебель явно стояла тут с прошлого века. Дион рассказывал, что выиграл его в очередном пари несколько лет назад. И с тех пор изредка приводил сюда девушек. А мне заявил: «Не во дворец же их вести!»

— Рассказывай, — бросил я, усаживаясь на пыльную лавочку.

Ди виновато отвёл взгляд и разместился напротив.

— В общем… — начал он, — отец узнал, что случилось. О твоём присутствии вблизи столицы ему тоже известно. Точнее, сначала он понял, что ты здесь, а уже потом пришлось рассказать, почему. Иначе бы он уже отдал приказ о твоём аресте. А так обошлось малой кровью. Папа даже лорду Эйверу пообещал ничего о Марли не рассказывать. Но тебе нужно как можно скорее возвращаться в Зивар.

Я слушал его с застывшим лицом, а пальцы сами собой сжались в кулаки.

Боги, вот это я вляпался! А ведь оставался всего год ссылки. Один единственный год… И вот сегодня всё могло накрыться медным тазом.

Но в этом виноват только я сам. Сам же потребовал от Диона перенести меня к Марлене, хоть и понимал, что нарушаю условия договора. Но мог ли поступить иначе? Мог ли остаться в стороне, когда моей маленькой девочке было так плохо? Нет. А значит нужно поблагодарить высшие силы за то, что в этот раз его величество закрыл глаза на нарушение. И очень постараться больше не допускать ошибок. Ведь в противном случае пять лет ссылки, четыре из которых уже прошли, обернутся пятью годами работы в каменоломнях. А то и заключением в тюрьме для одарённых.

От одной мысли об этом меня передёрнуло. Я до сих пор прекрасно помнил дни, проведённые за решёткой в ожидании суда. И ведь тогда уже почти смирился с собственной судьбой. Был на самом деле готов понести то наказание. Но в момент, когда отец сказал, что меня ожидает тайная ссылка, испытал такое счастье, что мог бы согласиться на какие угодно условия!

— Не молчи! — нервно выдал Дион. — Друг, я не думал, что мы наткнёмся на отца.

— Мы? — вот теперь я насторожился ещё сильнее.

Кого ещё он имеет в виду? Но не успел я задать себе этот вопрос, как в голове сложилась догадка.

— Подожди, ты хочешь сказать, что попался его величеству с… Хеленой?

Я даже рот открыл от удивления. Нет, мне прекрасно известно, что Ди ‒ мастер делать глупости, но в этот раз он просто превзошёл сам себя! Это ж надо было додуматься — потащить Хел во дворец?! Хелену! Девушку, которая ко всей аристократии относится едва ли не с жалостью.

Дион понуро кивнул, а потом покачал головой и усмехнулся.

— Но характер у твоей подруги — кремень, — признал этот олух. Как же хорошо, что ему не достанется трон. — Она хоть и тряслась от страха, когда её допрашивал лично отец, но всё равно держалась молодцом. И даже попросила оставить в клятве о неразглашении лазейку, чтобы иметь возможность всё тебе высказать.

Вот теперь я просто не мог не улыбнуться, а душу затопила гордость за отважную Хелли. Живо представилась картина, как эта острая на язык ведьмочка отчаянно храбрится перед королём. Что-что, а давить авторитетом и аурой его величество умел превосходно.