Могила его не сохранилась, но как писали христианские летописцы, король Леона и Кастилии Альфонсо VI Храбрый, который в 1104 г. завоевал Мединасели, принимая посольство от мавров Сарагосы, поместил свой трон на могилу аль-Мансура.

13. Крах

Процесс транзита власти был всегда очень тревожным моментом в любом, даже самом благополучном средневековом государстве, но особенно коварным он становился, если реальная власть принадлежала не легитимной коронованной особе, а правителю, чьи права на нее зиждились, если не на чистом насилии, то на умелом сочетании харизмы и насилия. А каждому такому правителю, будь он хаджиб, сегун, мажордом или пешва у маратхов в Индии так хочется передать все, чего он достиг, родному дитяте. И тут хитроумный аль-Мансур, как всегда оказался на высоте. Правда одного сына, который слишком энергично стремился к власти при живом отце, пришлось казнить, но, что поделаешь, это дело житейское, не он первый, вспомним Абд ар-Рахмана III. Зато любимому и, надо полагать, терпеливому сыну этот транзит был блестяще обеспечен. Это был Абд аль-Малик аль-Музаффар, уже проявивший себя, как умелый военный так и политический руководитель. В 991 году Абд аль-Малик стал фактическим соправителем своего отца, который стал готовить его как своего наследника во власти. С характерной предусмотрительностью аль-Мансур официально передал ему должность хаджиба еще в 997 году, чтобы обеспечить плавный переход власти к сыну.

Получив последние инструкции от умирающего отца, вместе с которым он был в его последнем походе, Абд аль-Малик поспешил в Кордову, где халиф Хишам II сразу же подтвердил его полномочия в качестве хаджиба. Но без беспорядков все же не обошлось. Народ перед дворцом громко требовал, чтобы халиф показал себя и чтобы он правил сам. Напрасно вышедший на площадь Хишам II говорил толпе, что хочет и дальше вести благочестивую жизнь, а не заниматься суетными мирскими делами. Верноподданные жители Кордовые настаивали на своих требованиях, и их пришлось разогнать. Но на этом все и кончилось, а для гарантии новый хаджиб уменьшил налоги, взимаемые с граждан Кордовы, на одну шестую, и жизнь в халифате пошла по старому пути. Абд аль-Малик провел несколько успешных атак на север, и казалось, что христианские правители не осмелятся сбросить вассальную зависимость от Кордовского халифата. Конечно, новый хаджиб не был таким железным человеком, как его отец, и справедливо или преувеличенно, но имел репутацию немного лентяя и немного любителя вина. Но в 1006 году неудача похода на Памплону и особенно дворцовый заговор с целью заменить халифа Хишама II другим внуком Абд ар-Рахмана III побудили его изменить свои привычки, бросить пить и осуществлять более жесткий контроль в государстве.

Семилетнее правление Абд аль-Малик аль-Музаффара было периодом мира и процветания. Более поздние арабские историки уподобили его саби' аль-арус, первым семи дням брака, имеющим в обряде бракосочетания ислама особое значение.

Но такая оценка была дана уже потом, а к моменту его смерти, которая наступила 20 октября 1008, когда ему было всего 33 года, скрытое недовольство всего общества аль-Андалус правлением аль-Мансура и его наследника уже наступило, и когда хаджибом стал его сводный брат Абд ар-Рахман, младший сын аль-Мансура и Урраки Наваррской (получила мусульманское имя Абда), понадобилось совсем немного времени, чтобы это недовольство, наконец, прорвалось91. Поводом послужили несколько откровенно глупых поступков нового хаджиба, но причины его лежали значительно глубже. Так как взрыв, который наступил, стал триггером, вскоре разрушившим все государство, то стоит проанализировать эти причины. В каждой современной монографии, посвященной аль-Андалус предлагаются такие причины, но я остановлюсь на некоторых доводах, приведенных Рейнхартом Дози в его монографии «История мусульман в Испании», изданной в 1861 г. Конечно современным социологам его взгляды покажутся наивными, но в них есть одна деталь, которая меня заинтриговала. Прежде всего, согласно Дози, общество раздражала нелегитимность правления Амиридов, нарушавшая сложившиеся во всем арабском халифате традиции. Далее, признавая достигнутые за последние годы успехи аль-Андалус в экономике и культуре, Дози пишет уже в почти истинно марксистском духе того времени: «И все же это общество, такое цветущее с виду, несло в себе семя своего разрушения. Если этническая борьба прекратилась, то она вновь проявилась в другой форме, в форме классовой борьбы. Рабочий ненавидел своего хозяина, буржуа завидовал аристократу, и все вместе проклинали военачальников, особенно вождей берберов. В силу всеобщей неопытности в обществе было смутное стремление к новизне.» И тут люди моего поколения могут вспомнить СССР 1985–1991 годов. Именно «смутное стремление к новизне» и «всеобщая неопытность в обществе» и привели к тому, что и как произошло в СССР. Но вернемся в Кордову на 1000 лет назад, и посмотрим к чему это привело тогда.

Так как его дедом по материнской линии был Санчо II, король Наварры (970–994) новый хаджиб получил прозвище Санчуэло, т. е. маленький Санчо, под которым он и вошел в историю. Его христианская родословная раздражала истинно верующих кордовцев. Видимо, они не читали придворного поэта Ибн Даррадж аль-Касталли, который в одной из од, посвященных восхвалению военных походов аль-Мансура против христиан, упоминает, что по указанию аль-Мансура малолетнему Санчуэло было поручено лично обезглавить одного из пленников, который был его дядей. Зато все знали о любви молодого хаджиба к вину. Как-то раз, услышав призыв муэдзина с минарета к молитве, он заметил, чтобы было бы лучше, если бы тот призывал выпить вина.

Вспомним, как скрупулезно его отец изображал из себя правоверного мусульманина, и мы поймем, что такие шуточки жителей Кордовы могли лишь шокировать. Но настоящий шок наступил, когда Санчуэло, всего лишь через месяц после того как стал хаджибом, начал уговаривать халифа Хишама II назначить его своим преемником. Даже совершенно безвольный халиф пытался сопротивляться, но придворные богословы-лизоблюды нашли соответствующие цитаты в своих трактатах, подтверждающие, что никакого нарушения канонов ислама в этом нет. Соответствующий указ был написан государственным секретарем, лично переписан и подписан самим халифом и оглашен в самой торжественной обстановке. Полный текст этого документа сохранен несколькими историками, в том числе и аль-Маккари. Это яркий пример казуистики своего времени, и те, кто читали повести Соловьева о Ходже Насреддине, убедятся, что их автор почти ничего не преувеличивал. Главное, что из него следовало, так это то, что в случае смерти Хишама II повелителем правоверных становится внук необрезанного92. Именно так восприняли это известие даже не самые фанатичные мусульмане. Всеобщее недовольство нарастало, но Санчуэло ничего не замечал, он был уверен теперь, что для полного самоутверждения, ему не хватает только славы полководца.

Казалось бы, участвуя