Клим фыркнул.

– Да всё просто. Это вообще-то мой давний приятель, ещё с институтских лет. Я весь день пробивал информацию по твоему дружку, зацепился за ту твою фразу, что он клянчил у тебя деньги, а в итоге разбил ноутбук. Решил узнать, кто его кредитовал. Поискал по своим каналам. Оказалось, что Валера. Я его вызвонил посреди ночи, и мы помчались спасать тебя.

На этой ноте Нива забурчала сильнее прежнего и… встала. Как вкопанная. Посреди проселочной дороги, на пути к шоссе. Освещенная только кровавым рассветом.

Всё в лучших традициях фильмов ужасов.

Мы с Климом переглянулись и вылезли из машины. Воздух потеплел, легкий ветерок трепал волосы, забирался под одежду. Стрекотали кузнечики, вокруг нас кружили светлячки. Обстановка была почти романтичной.

Клим вручил мне телефон, на котором включил фонарик, поднял капот. Я понимающе посветила на внутренности Нивы. Черные и абсолютно непонятные. Щеглов закатал рукава, и в этом жесте было столько неприкрытого секса. Уф. Кто б мне сказал месяц назад, что я буду истекать желанием от одного взгляда на мужчину?

Но как он ловко расправился с Антоном…

Жалко, что камера не запечатлела момент, как Щеглов налетел, как оттолкнул психованного мужчину в сторону. Каким он был злым и готовым на всё, только бы защитить меня. Неужели о своих клиентках так заботятся?

– Посвети повыше. – Клим направил моё запястье в нужном направлении. – О чем задумалась?

– А, так…

Сейчас мне особенно сильно захотелось прикоснуться к нему, позволить себе немного лишнего и отпустить ситуацию. Конечно, чаще всего я приличная девочка и не позволяю себя сумасбродства, но с Щегловым все нормы приличия с первой встречи потеряли всякий смысл.

– Пациент скорее мертв, чем жив, но до города доехать сумеем. Ты чего? – поразился он, когда я очутилась сзади и огладила выпуклость на его джинсах.

Губами скользнула по щеке, по едва ощутимой щетине. Опустилась к шее, чуть прикусила кожу, вызвав у Клима вдох удивления. Пальцы в это время нащупали ремень джинсов, расстегнули его, тронули металлическую застежку.

– Я ничего не имею против, но… – начал Щеглов, но я уже пробралась под джинсы, к нижнему белью. – Пожалуй, помолчу.

– Помолчи, – легко согласилась я, ощущая, как плоть под моими пальцами твердеет, а вдохи Клима становятся всё более резкими.

В мгновение ока его джинсы оказались скинуты на землю, и Клим без сожаления переступил через них, оставаясь только в трусах-боксерах и футболке.

Я развернула его лицом к себе, медленно опустилась на колени. Не отводя взгляда, коснулась губами низа живота, сдернула вниз трусы, обнажая застывший член. Обвела языком головку, слизнув капельку его желания.

Клим оперся о капот и запрокинул голову наверх. Жалко, я бы хотела видеть, как меняется его лицо, как поволока страсти затуманивает взгляд, как изгибаются тонкие губы. Мамочки, какой же он все-таки красивый. Этот рельефный пресс, который хочется оглаживать пальцами. Поистине мужской разворот плеч, не перекаченная спина, поджарые бедра. Жесткие волоски на животе, спускающиеся ниже. Твердый член, на котором выступила венка. Который подрагивает от желания. Который невероятно вкусный.

Ох…

Пальцы Клима зарылись в моих волосах, но не давили, не сбивали моего ритма, позволяя мне самой определиться: как именно доставить удовольствие этому мужчине. Я исследовала его неторопливо, никуда не спеша, играясь, покусывая, облизывая. Тронула затвердевшие яички, и Щеглов тихонько застонал. Мне понравилось выбивать из его горла звуки. Я оглаживала бедра, не отпускала основание пениса, губами вычерчивая признания по коже. Всё ближе подводя к кульминации.

– Нет уж, иди сюда, – строго приказал Щеглов, рывком поднимая меня с колен.

Я даже не успела оскорбиться тому, как нагло прервали моё исследование. Капот был ещё теплым, когда он повалил меня на него и впился губами в мои губы. Затем он сорвал с меня рубашку, приник к моей груди, стянув зубами бюстгальтер вниз. Насмешливо медленно поцеловал сосок, провел по нему кончиком языка. Я подалась вперед, но Клим усмехнулся:

– Не торопись.

Пальцами нашел второй, уже затвердевший, сосок, чуть сдавил, но на грани чувствительности. Он терся влажным членом о мои джинсы, не торопясь стягивать их. Губы посасывали соски, оттягивали их, кружили по ореолу. Когда Щеглов все-таки снял мои джинсы, я промокла насквозь от нестерпимого желания. Поразительно! Он ещё не касался меня внизу, а я уже не могу сдерживаться.

Это даже больно – так хотеть мужчину.

Клим сдвинул мои трусики, пальцем нашел чувствительный бугорок клитора. Я попыталась свести ноги, но он вклинился между них всем телом.

– Какая ты мокрая… – прохрипел не своим голосом.

– Я очень тебя хочу, – проскулила я.

– Неужели? – ухмыльнулся он, не торопясь спускаться пальцами внутрь, кружа по бедрам, поглаживая клитор.

– Да…

– Прямо тут, посреди дороги?

– Да…

Вдохи стали громче, когда палец Клима все-таки раздвинул складочки и проник в меня. Его губы терзали мой сосок, к пальцу добавился второй. Щеглов пошевелил ими, вызывая у меня громкий стон.

– Я очень волновался за тебя, Варя, – сказал он, вводя третий палец и увеличивая амплитуду движений. – Обещай, что больше никогда не будешь подвергать себя угрозе.

Меня уже потряхивало – в этот момент я была готова согласиться на всё, что угодно, только бы мучительная ласка не прекращалась.

– Обещаю…

Я подалась вперед, насаживаясь на его пальцы, позволяя им войти глубже. Еще сильнее. Пожалуйста, не останавливайся. Не прекращай оттягивать мои соски, теребить их, прикусывать…

Ещё немного, и…

Когда Клим остановился, я чуть не заплакала. Я была готова умолять его вернуться, ползать на коленях, только бы он не издевался. Не пришлось. Через секунду на смену его пальцам пришел член, который заполнил меня целиком. Щеглов закинул мою ногу себе на плечо, толкнулся в мое горячее лоно со всей яростью, закусив губу от наслаждения. Наконец-то я могла увидеть его взгляд, и это срывало мне рассудок.

Щеглов не медлил. Его движения были быстры, резки. Большим пальцем он огладил мой клитор. Мир взорвало на осколки, меня словно накрыло с головой горячей волной. Я оглушительно застонала, сжав бедра. Клим зарычал, усиливая толчки, а затем кончил в меня с глухим стоном.

В ту секунду я даже не задумалась над такой досадной мелочью, как отсутствие презерватива.

– Мне, конечно, нравится, когда во время оргазма ты материшься, но стонешь ты тоже охренительно, – засмеялся Щеглов, целуя меня в уголок губ и помогая поднять с земли рубашку.

Мы оделись, с трудом шевеля конечностями. Внезапно навалилась катастрофическая усталость. Я упала на заднее сидение Нивы, а Клим плюхнулся рядом и поцеловал меня в скулу, которая вновь напомнила о себе болью. Я склонила голову ему на плечо и прикрыла веки. Вот бы хоть пять минут подремать перед тем, как ехать в город.