— Это не считается, — возразила Адиана. — Тамир всегда раздает монеты женщинам в этих процессиях.

— Он делал это раньше? — спросила Эолин.

Адиана пожала плечами.

— После шоу к нему в постель приходит не одна желающая.

Сердце Эолин сжалось. Она мало разговаривала с Тамиром вне уроков верховой езды, но не могла отрицать влечение, которое испытывала к нему. Его темный взгляд будоражил ее, и он двигался с необузданной чувственностью, напоминающей Рысь. Уже были моменты, прикосновение его руки к ее руке, встреча взглядов над вечерним костром, когда она ловила себя на мысли, что, возможно, он чувствует то же самое. Узнав, что она была одной из многих, она как-то разочаровалась.

— Дело в том, — сказала Ришона, — что Тамир испытывает особый интерес к Саре.

Адиана накручивала на пальцы прядь золотых волос.

— Должно быть, это был настоящий удар по самолюбию Тамира, когда ты отправился на поиски Кори после шоу вместо него.

— В ту ночь мне не нужен был любовник, — отрезала Эолин. — Мне нужна была работа.

Ни одно заявление, сделанное Эолин во время этого разговора, не было задумано как шутка, и она не могла понять, почему ее спутницы продолжали хохотать.

— А когда тебе понадобится любовник, — спросила Ришона, — кого ты выберешь?

Адиана преувеличенно вздохнула.

— Ришона уже знает ответ на этот вопрос. Она видела все наше будущее.

— Это неправда, — сказала Ришона.

— Я хочу знать, с кем ты была. Ты говоришь так, будто давно уже погрузились в эти удовольствия, Сара. Расскажи нам о своих любовниках, — Адиана произнесла слово «любовники» так, словно откусывала медовый пирог.

— Я еще не испытала должного пробуждения эн-ласати, но моя бабушка научила меня этим искусствам. Она объяснила, чего ожидать, и научила меня важности… подготовки.

— Ты не испытала настоящего пробуждения? — Адиана весело передразнила Эолин. — Ты действительно выросла на краю королевства! Никто больше не говорит об этом так. Теперь говорят «потерять». Ты можешь потерять девственность или потерять невинность, потерять свою лилию. При этом ты потеряешь свою репутацию или, по крайней мере, уважение. И всегда кажется, что женщины теряют. В наши дни мужчины рождаются, чтобы не терять вообще. Этого достаточно, чтобы женщина сошла с ума, как по мне.

— Рената рассказала нам, что во времена маг женщины Мойсехена были лучше обучены искусству любви, — заметила Ришона. — Твоя бабушка, должно быть, принадлежала к этому поколению.

— Да, — Эолин впала в задумчивость, вспомнив свою наставницу. На мгновение она снова оказалась в Южном лесу, работала бок о бок со старой магой в саду.

— Скажи мне, Сара, — голос Ришоны упал до бормотания. — Твоя бабушка тоже учила тебя, как отвергать мужское семя, когда ты того желаешь?

Это был опасный вопрос, и Эолин это знала. Но день оставил ее беспокойной, будто вокруг нее построили забор. Она чувствовала потребность защитить себя. Если она еще не могла защитить свое право на магию, то, по крайней мере, она будет защищать свое право на близость.

— Конечно. Я всегда ношу с собой подходящие травы.

Адиана затаила дыхание.

— Ты знаешь старинные женские лекарства?

Ришона заставила их замолчать, когда лавочник повернул голову.

— Ты должна научить меня, — яростным шепотом настаивала Адиана. — Ты должна научить нас всех!

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Тонкость суждения

Хотя появление Эолин в акте иллюзий Мага Кори привлекло к палатке Кори немало разгневанных магов, шоу за шоу проходило без происшествий. Каждая публика принимала ее с лестью. Никто не пришел арестовывать Эолин, и мало-помалу юная мага почувствовала себя в компании Круга более непринужденно.

Ришона и Адиана остались ее верными спутницами. Эолин завоевала уважение среди женщин благодаря своим знаниям о растениях и традиционной медицине. Благодаря их путешествиям она многое узнала о своей родине: элегантность Селкинсен, богатые жилы магии, которые гудели под Селен, песня металла, которая эхом отдавалась над правящей провинцией Мойсехен.

Когда осень начала переходить в зиму, дух Эолин померк из-за растущего подозрения, что сезон может пройти так, что караван мага Кори так и не достигнет Королевского города. Она надеялась найти Ахима до конца года и покинуть Круг ради его защиты.

Все ее фантазии о встрече с Ахимом были счастливыми. Эолин представила его практически неотличимым от мальчика, которого она когда-то знала, и ее сердце загорелось при мысли о том, что они вновь обретут дружбу. Ахим защитит ее и подарит ей новый дом. Вместе они найдут способ восстановить Старые порядки.

За несколько дней до осеннего праздника Самайн Круг дал последнее выступление в городе Селен. Спутники Эолин отметили Великий Праздник обычаями, призванными почтить память умерших, и ярким весельем, посвященным прощанию с товарищами-артистами и хорошими друзьями. В зимние месяцы Круг потеряет более половины своей компании, так как многие участники вернутся в свои дома и семьи в межсезонье. Те, кто остался, в том числе основные фигуры, как госпожа Рената, иностранцы, как брат и сестра из Сырнте, и другие, у которых больше не было семьи, как Адиана, должны были уйти вместе в поместье мага Кори в Восточной Селен.

За день до их ожидаемого отъезда Эолин отправилась на свою обычную прогулку в сопровождении, как это часто бывало, мага Кори. Запах зимы только начал пропитывать воздух. Сухие листья шуршали, когда ветер сдувал их с деревьев. Эолин вспомнила день, когда пала ее деревня, и по ее плечам пробежала невольная дрожь.

— Ты в порядке, Сара? — спросил маг Кори.

Не было ни одной детали, которую бы он не заметил.

— В воздухе витает холодок, — Эолин больше не говорила о набеге на ее деревню. Она уже вытерпела бесчисленные вопросы об этом. — Сейчас слишком поздно, чтобы носить летний плащ.

— Мы можем вернуться, если хочешь.

— Нет. Осень уже уходит. Я хочу получить от этого как можно больше удовольствия.

Кори сделал паузу, снял плащ и накинул его на плечи Эолин. Эта близость нервировала ее.

— В этом нет необходимости, — сказала она.

— Я знаю, — он застегнул плащ у основания ее горла. Застежка была красивой, из цельного серебра с замысловатым выгравированным изображением Дракона. На мгновение он позволил своим рукам коснуться ее плеч. — Так лучше?

— Да, — признала Эолин. Тепло уже проникало в ее конечности. Шерстяной плащ был пропитан успокаивающим ароматом хвои и зимнего ветра.

Маг Кори отошел, и они продолжили прогулку.

Хотя он всегда просил у Эолин разрешения сопровождать ее, маг понимал, что у нее нет выбора, кроме как согласиться. Она нервничала из-за бдительности Кори, но находила некоторое удовольствие в его харизматическом присутствии. Она восхищалась легкими