– Это «чудовище» – Королевский змей, самая опасная и почитаемая фигура в истории нашего Царства. – В зал вышел высокий мужчина. Его чёрные волосы были собраны в короткий хвостик, и он грациозно прошёл вперёд, сложив руки за спиной. – Звериный король уничтожил род королевских змей, но мы по-прежнему чтим наследие наших правителей. А теперь, если не собираетесь предложить свою кандидатуру в качестве ночного перекуса для наших достопочтенных стражников, я должен сообщить, что мы не допускаем в отель обычных животных.

– Я тебе покажу, кто тут перекус, – пробормотал Феликс с вызовом в голосе – правда, несмотря на это, он всё равно поспешно нырнул обратно в рюкзак.

Саймон перекинул его через плечо, чтобы застегнуть молнию.

– Он мой друг, а не перекус.

– Боюсь, разница от меня ускользает, – произнёс мужчина. Он внимательно оглядел их, задержавшись взглядом на фиолетовых волосах Арианы.

Уинтер встала между ними, закидывая на плечо длинную тёмную косу.

– Он мой друг. Разница появилась?

Сложно было назвать их напряжённые отношения с Феликсом дружбой, но Саймон всё равно бросил на неё благодарный взгляд. Уинтер оставила это без внимания.

– Зависит от того, кто ты, – сказал мужчина, глядя на неё сверху вниз. И если раньше Саймон не был уверен, кто к ним вышел, то теперь сомнений не оставалось. Сходство поражало.

Уинтер, видимо, тоже не сомневалась, потому что скрестила руки и вперила в мужчину сосредоточенный взгляд.

– Я Уинтер. Твоя внучка.

Выражение лица Роберта Риверы изменилось в ту же секунду. Он раскрыл рот от удивления, а весь снобизм испарился. С отсутствовавшей прежде спешкой он бросился вперёд и замер в нескольких сантиметрах от Уинтер, опускаясь на колени, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Быть не может.

– Почему это? – раздражённо поинтересовалась Уинтер. – Ты мне кучу лет писал.

– Я думал… Думал, Орион… – голос Риверы дрогнул, и на глаза выступили слёзы. Он молча обнял Уинтер, и та, к удивлению Саймона, обняла дедушку в ответ.

Прошло несколько секунд, а потом Уинтер сказала:

– Не обязательно так за меня цепляться. Я не исчезну, если отпустишь.

Ривера неохотно отстранился, но всё равно коснулся её щёк и заглянул в глаза.

– Ты так похожа на маму. Я так по ней скучаю.

– Я тоже, – тихо призналась Уинтер и кашлянула. – Мои друзья. С Феликсом ты знаком, а это Джем, Ариана и…

– Саймон Торн. – Ривера встал, положив руку Уинтер на плечо.

– Да почему все на свете знают тебя в лицо? – спросил Джем, поправляя сползшие очки. Саймон пожал плечами.

– Видимо, мне везёт.

– Никакого везения, – сказал Ривера. – За вами охотится половина анимоксов по всему миру. Малкольм Торн говорил, что вы направляетесь в наши края, и просил вас поискать.

В душе тут же затеплилась надежда.

– Вы говорили с дядей Малкольмом? Когда?

– Сегодня вечером, – ответил Ривера, и Саймон резко выдохнул. Значит, Малкольм в порядке. Он не погиб в гараже. – Что касается вас… – Ривера посмотрел на Джема и Ариану. – Ваши родители не в восторге от вашего побега.

Джем нервно заломил руки.

– Генерал, наверное, в ярости. А твоя мама…

– Мама знает, что я могу о себе позаботиться, – буркнула Ариана, рассматривая основание статуи. Ривера их не слушал.

– Я сейчас же оповещу Альфу, – сказал он, взмахнув рукой. – Здесь вы будете в безопасности. А мне нужно созвать собрание… Ронни.

Дракон Ронни тут же оказался рядом.

– Да, ваша честь?

– Позови всех. Нам нужно немедленно обсудить план действий.

Пока Ронни бегал за остальными советниками, Ривера проводил их к двери, расположенной за статуей.

– Пойдёмте быстрее, совет скоро соберётся. Мы редко выходим из отеля, особенно сейчас, когда вокруг столько конфликтов.

– Конфликтов? – переспросил Саймон, следуя за Риверой в небольшую роскошную залу с переполненными книжными шкафами. В центре стоял стол с двенадцатью стульями, которые, на взгляд Саймона, напоминали скорее троны.

– Ах да – не волнуйтесь, между Царствами всегда есть мелкие разногласия. – Ривера отвёл их к ряду мягких диванов, стоящих у стены – достаточно близко, чтобы слушать советников, но и достаточно далеко, чтобы не отвлекать их и не влезать. – Прошу, располагайтесь. Совет скоро прибудет.

Саймон, Джем и Ариана сели вместе, а Уинтер Ривера отвёл в другой конец комнаты и что-то тихо ей сказал. Издалека Саймон тоже не заметил ни капли надменности и высокомерия. Наоборот, Ривера походил на абсолютно обычного доброго, заботливого дедушку. А вот Уинтер явно интересовала её новоявленная семья, но держалась она напряжённо, как и всегда, когда была в чём-то не уверена.

Вскоре в зале начали появляться остальные советники: мужчины в костюмах и женщины в шелках. Среди них были молодые люди возраста его мамы, но по большей части пожилые люди, которым Саймон годился в правнуки. На ребят советники даже не смотрели – их куда больше занимал тихий разговор Риверы и Уинтер.

– Мы сегодня начнём? Меня ждёт опера, – произнёс какой-то старик с куцыми седыми волосами, кое-где торчащими из блестящей лысой головы. На его носу сидели толстые очки в черепаховой оправе, и он, тяжело опираясь на трость, присел на стул, который ему приготовила женщина рядом.

Саймон посмотрел на Риверу и только поэтому успел заметить в его глазах проблеск недовольства. Стоило Саймону моргнуть, и будто ничего и не было.

– Конечно, Крокер, – сказал Ривера и, когда все заняли свои места, подвёл Уинтер к совету. – Позвольте представить вам мою внучку.

Крокер, старик с тростью, просверлил Уинтер пытливым взглядом.

– Дворняжку, которую твоя дочь бросила с Птицами?

Саймон моментально ощерился. «Дворняжка» – ужасное оскорбление для любого анимокса. Он уже хотел вмешаться, но Ариана предостерегающе схватила его за запястье.

– Не надо, – шепнула она, и Саймон прикусил язык. Да, она права. Нельзя портить впечатление.

К чести Риверы, он скривился.

– Да, моя внучка – гибрид. И ей не повезло, она росла под крылом этого пернатого тирана, но Уинтер сказала…

– Я отношусь к Ориону не лучше, чем вы, – сообщила Уинтер, вскидывая подбородок, словно бросая советникам вызов. – Он бросил меня, когда понял, что я Змея, и как только у меня получилось сбежать, я отправилась сюда. В мой настоящий дом, к моей настоящей семье.

Если бы последние два месяца Саймон собственными глазами не наблюдал, с какой яростью Уинтер отрицала свою принадлежность к Царству Рептилий, он бы ей поверил. Советники зашептались, но Крокер встал и опёрся на трость.