– Целиком и полностью.

– Тогда зачем?!

– У меня есть знакомый эксперт.

– С лицензией?

– Разумеется. Оформит в лучшем виде, комар носу не подточит. Как вы насчет подстраховаться?

Адвокат сдался.

Насчет эксперта Тезей не соврал: весь улов уехал по сети к деду. Сам он уже третий час крутил два ролика – восстановленное видео с девчонкой, мстящей байкерам, и расширенную компиляцию побоища в «Элевсине», скачанную из сети. Ролики Тезей перемежал томографическими снимками и результатами вскрытия.

Паззл не складывался.

– Добрый вечер.

– У меня новости, – без прелюдий начал адвокат. – Не слишком хорошие новости.

Скверные, перевел Тезей с крокодильего на общеупотребительный.

– За нами уже выехали? Полиция? Спецназ?

– Глупые шутки. По-моему, юмор вашего коллеги заразен.

– Тогда что?

– Снимки с мозговой патологией оказались бракованными. Программный сбой оборудования. Мне уже переслали корректную томограмму. Вас интересуют новые снимки?

– На них есть патология?

– Нет.

– Да, интересуют. Перешлите их мне.

– Пять минут, и снимки будут у вас. Покажите их своему эксперту. Мало ли, что он там обнаружит? Но от этой линии защиты нам придется отказаться. Патологоанатом подтвердил свое предварительное заключение: смерть в результате телесных повреждений, несовместимых с жизнью. Тут мы еще поборемся, но патология отпадает, и основной линией защиты у нас становится…

– Необходимая самооборона.

– Да.

– Защита жизни и здоровья других лиц.

– Тут наша позиция очень сильна.

– Не сомневаюсь. Всего доброго.

Программный сбой МРТ-оборудования. Программный сбой камеры наблюдения над Козьим въездом. Похоже, отметил Тезей, в случае с девчонкой таинственный чистильщик подсуетился вовремя, а в случае с букмекером опоздал: ушлый адвокат успел первым. Если бы не паникёр-Пирифой, с первых минут поставивший всех на уши, никто бы не увидел «рогатый» мозг. А раз снимки поспешили заменить на корректные…

Еще бы отыскать тело девушки!

Пришло сообщение. Тезей сбросил прикрепленные файлы на ноутбук, вывел на дисплей. Мозг как мозг, без затемнений. Присовокупив краткий шифрованный комментарий, он отослал деду и эти снимки.

«Если работа височных долей мозга нарушается, – подсказала сеть, впрочем, без особой пользы, – у человека возникает повышенная агрессия, трудности с подбором нужных слов, а также излишняя фиксация на морально-этических или религиозных вопросах…»

Трупы, думал Тезей. Нет, не девчонка. Нет, не букмекер. Трупы байкеров. А в «Элевсине» только травмы, ни одного убитого. С другой стороны, не останови мы с Пирифоем психа, вошедшего в раж… Девчонка и букмекер – аватары, которых я ищу? Не сходится. Мешает время смерти. Если в случае с девчонкой, будь она мертва, точное время смерти неизвестно, то смерть букмекера зафиксирована в больнице с точностью до минуты. Приступ скрутил Ариадну шестью часами позже. И дед подтвердил: его накрыло тогда же. К этому времени букмекер, рогатый или безрогий, давно остыл.

Или не остыл?!

Если можно вывести из строя камеру и подменить снимки, почему нельзя подделать и время смерти? Факт смерти?! Тело, сказал себе Тезей. Я должен увидеть тело. Лучше, конечно, тела, но девчонка недоступна, в отличие от букмекера. Я должен убедиться, что букмекер мирно лежит в морге, а не бегает трусцой где-нибудь в Аркадии…

Он набрал знакомый номер:

– Это я. Адвокат тебя уже обрадовал?

– Обрадовал?! В гробу я видел такие радости!

Пирифой и не догадывался, насколько был прав.

– В морге, – уточнил Тезей. – Как ты насчет экскурсии в морг?

Восходящая звезда долго молчала, что было ей не свойственно.

– Обкурился? – наконец спросил Пирифой. – На чем ты сидишь?

– На стуле. Тебе не кажется, что в больнице темнят?

– В смысле? Погоди… Нас что, решили подставить?!

– Не исключено. Адвокат – адвокатом, это ты молодец, но и я не желаю просто так булки давить. Пора брать дело в свои руки.

– Точняк! И я так думаю! Что предлагаешь?

Тезей поставил бы сотню драхм против яичной скорлупы, что еще тридцать секунд назад Пирифой ни о чем таком не задумывался.

– У тебя, вроде, подружка в больнице?

– Ага!

– Пусть организует нам визит в морг. По-тихому, без экскурсовода. Поглядим на эти повреждения, несовместимые с жизнью.

– В морг? Круто! Чемпион, ты реально крутой!

И Пирифой дал отбой.

– Не мельтеши, – устало попросил Тезей.

– Кто мельтешит? Я мельтешу?

– Ты. В глазах от тебя рябит.

Пирифой ухмыльнулся:

– Рябит? Это хорошо, это по-нашему! На арене у вас тоже рябит. У вас рябит, вы по мне мажете, а я попадаю! Бац-бац, и нокаут.

Сквозь кроны фисташковых деревьев прорывался резкий, стерильно-белый свет фонаря над служебным входом. Землю покрывала хаотичная мозаика снежных пятен. На этом фоне тень Пирифоя напоминала взбесившийся циркуль. «Медсестричка с перчиком» запаздывала: ее ждали уже добрых четверть часа. Внутренний двор госпиталя – фактически, больничный парк, где днем прогуливались выздоравливающие – был тих и пуст. В темноте смутно белели декоративные статуи, смахивая на могильные памятники. Призрак, мелькавший меж деревьев, лишь усиливал кладбищенские ассоциации – двигался Пирифой, надо отдать ему должное, без шума.

На его деятельную неугомонность Тезей и рассчитывал. Пирифой ни на миг не задумался, на кой ляд им сдался самочинный осмотр трупа. Сидеть и ждать? Отдать всю инициативу в руки адвоката? Для Пирифоя это было пыткой, а предложение Тезея – избавлением. Ночная вылазка в морг? Отлично! Главное – действовать, а не сидеть сложа руки…

Щёлкнул замо́к, дверь служебного входа открылась. А у Пирифоя губа не дура, оценил Тезей. Медсестра была красоткой: ладная фигурка с аппетитными округлостями, точеное личико, смоляные кудри выбились из-под шапочки. Ртутный свет фонаря покрывал девушку инеем – казалось, встречать гостей выбралась одна из обитательниц морозильных камер морга.

– Ты здесь? – шёпотом позвала медсестра.

– Здесь, здесь! – Пирифой вынырнул из теней. – Чего так долго?!

– Охранник заигрывал. Пока отшила…

На лестничной площадке, заполняя её собой, топтался здоровенный детина. Оливково-зеленый халат санитара был ему тесен: резкое движение, и пуговицы брызнули бы во все стороны.