Гвен захлопнула толстый том и мрачно сложила на нём руки:

— Три с половиной миллиона человек.

Джек посмотрел на неё с ужасом:

— Нельзя позволить Часовщику завладеть Искрой!.. Но как же тогда мы вернём…

Он осёкся, заметив, как девочка незаметно показала глазами на Шоу. Охраннику совсем не обязательно было знать, что они собрались обменивать источник огня для Сферы на Джона Баклза, тем более теперь, когда выяснилось, насколько она опасна.

Гвен встала из-за стола и жестом поманила за собой Джека.

— Разберёмся, — кивнула она, — но сначала надо найти эту дрянь. Давай посмотрим полевой журнал твоего отца.

Подойдя к задней стене, где стоял высокий шкаф довольно невзрачного вида с бронзовым шаром наверху, девочка распахнула дверцы. Джек ожидал увидеть полки с журналами, но внутри оказалось что-то вроде старинной пишущей машинки и всякая другая всячина: колесо с рукояткой, соединённое со стеклянным шаром, медный ящик, в нём банки с какой-то жёлтой жидкостью, а вокруг — переплетение медных трубок и паутина проводов.

— Извини, я толком не знаю, где держат полевые журналы агентов, — призналась Гвен, — ученику секретаря не положено. — Она выдвинула из-под машинки круглый табурет и кивком велела Джеку сесть. — Нам поможет вот этот искомат. Его изобрёл в 1749 году Уильям Уотсон[28], который первым стал передавать информацию с помощью электричества. Его машина могла бы заменить карточные каталоги за двести лет до компьютеров, если бы не одно небольшое происшествие в библиотеке Лондонского королевского общества.

— Происшествие? — рассеянно поднял брови Джек, разглядывая пишущую машинку.

Из-под валика торчал лист чёрной бумаги, на которой серебристыми буквами отпечатались в столбик последние запросы: «Зонтик для вызывания дождя», «Рубин Чёрного принца» и так далее. Из самых последних три были неудачными попытками написать «Сфера Нерона», и лишь четвёртая оказалась правильной.

— Твоя работа? — обернулся он к Шоу.

— Цыц, малявка! — злобно огрызнулся охранник, нервно заёрзавший в кресле.

Девочка взялась за рукоятку и принялась раскручивать стеклянный шар, прижатый к куску шерстяной ткани. После нескольких оборотов жёлтая жидкость в банках забурлила. Джек почувствовал, как наэлектризованные волосы на голове становятся дыбом.

— Набери «Джон Баклз»! — велела Гвен, отпустив рукоятку и отступая на шаг. — Нет, лучше «Джон Баклз-двенадцатый», иначе результатов будет много.

Джек послушно принялся стучать по круглым клавишам из слоновой кости. Молоточки, связанные с клавишами, резко ударяли по бумаге, оставляя серебристые буквы. Допечатав, он протянул мизинец к рычажку перевода строки, но Гвен вмешалась:

— Погоди немного. — Обернулась и громко скомандовала: — Все назад!

— Да кто тут есть кроме нас-то? — пробурчал Шоу, развалившийся в кресле.

Раздался тяжёлый стук — на ковёр с верхнего яруса спрыгнул черепаховый кот.

— Вот для чего существуют правила! — наставительно покачала пальцем девочка и пригнулась за спиной у Джека. — Всё, давай.

Удивляясь, с какой стати он вдруг оказался живым щитом, Джек нажал на рычажок. Каретка переехала к началу следующей строки, а ролик провернулся на одно деление, подставляя молоточкам чистую строку. По краям новой надписи появились крошечные медные шарики. Джек ждал, но больше ничего не происходило, даже бурление жёлтой жидкости затихло.

— Погоди, сейчас… — Гвен сжала его локоть.

Внезапно между медными шариками проскочила искра, обегая все буквы, а из бронзовой сферы над шкафом с треском ударили в разные стороны четыре молнии, попав в похожие шары, но поменьше, стоявшие на книжных стеллажах. Кот навострил уши, следя за причудливыми зигзагами потоков электричества, которые словно ощупывали обложки книг. Наконец стеклянная дверца одной из полок распахнулась, и наружу, на специальный медный поднос, выпала небольшая книжечка.

Гвен поспешила туда, но, хотя было видно, как ей не терпится заглянуть в журнал, позволила взять его Джеку. Пролистав страницы, он первым делом заметил аккуратность и подробность рисунков. Вот не думал, что отец способен на такое! Мечи и соборы, горгульи и ангелы, карты горных перевалов, замки, каньоны — и везде обозначены крестиком какие-то таинственные места.

Чувствуя, что терпение у девочки иссякает, Джек открыл журнал на последних записях. Большая треугольная схема с рисунками в углах занимала целый разворот: слева — каминные часы с языками пламени по сторонам, справа — шар из рифлёного стекла, который мог быть только Сферой Нерона, а посередине, на вершине треугольника, — нечто похожее на солнечный круг с лучами. Рядом — зачёркнутая пометка «Сердце», а ниже новая — «Искра».

— Он был почти у цели, — заметила Гвен, глядя через плечо Джека.

Он молча кивнул, потом с сомнением покачал головой:

— Только вот часов ни в одном моём видении точно не было. Наверное, отец нашёл их.

Застонав, Гвен привычно ткнула его кулаком в избитое плечо.

— В чём-чём твоём? — Шоу резко развернулся в кресле, уставившись на девочку. — Ты чего ему наплела?

— Да ничего… особенного. — Она сердито глянула на Джека. — Упал, головой стукнулся, вот и привиделось что-то.

— Как же, так я и поверил!.. Нашли лоха! — пробурчал здоровяк себе под нос. — Ну и ну! А Тринадцатый-то с глюками… Министерские на уши встанут.

Гвен в сердцах снова ткнула Джека в плечо. Видимо, прокол был очень серьёзный, но не обсуждать же его при охраннике! Сев за стол, они положили перед собой раскрытый журнал. На следующей странице были ещё записи, дальше — пусто. Джек пролистал его до конца и больше ничего не нашёл.

— «Великий пожар. Список подозреваемых», — прочитала вслух Гвен.

В последней записи своего полевого журнала Джон Баклз назвал троих: пекаря Томаса Фарринера; брата короля Джеймса Стюарта, герцога Йоркского и будущего короля Иакова Второго; а также лорд-мэра Томаса Бладворта. Впрочем, пекаря он сразу вычеркнул, приписав на полях: «Слишком очевидно».

После имени герцога цитировались историки, объявлявшие его тираном, и документы, согласно которым он спонсировал нескольких французских кандидатов в гильдии, хотя Юбера среди них не было. Упоминались и свидетельства очевидцев с памятных досок Баркингской колокольни насчёт иностранцев, которых обвинили в поджоге, а затем, с ведома герцога, потихоньку отпустили.

— Против герцога говорит многое! — хмыкнул Джек, — Но глянь, что написано на полях.

— «Неубедительно», — прочитала Гвен и покрутила носом.