— Вот, смотрите! — Тётушка Фэ вернулась. У неё в руках еле умещались десять горшков, доверху наполненных ляпой.

— Это я на чёрный день берегла, — сказала она, улыбаясь. — У меня в дупле ещё есть!

— Ура! — закричали влипсики.

— Ну вот что, — сказала Мамуля, — сегодня мы вас приглашаем на бал. А завтра — вы нас пригласите. Теперь мы будем дружить и ходить друг к другу в гости.

— Ура! — закричали все.

А Дундук попросил:

— Простите меня! Пожалуйста! Я больше никогда врать и разбойничать не буду! Правда-правда!

— Ну смотри, мы тебе даём последний шанс, — сказал Папуля. — И если ты своё слово нарушишь, мы навсегда прогоним тебя с дерева.

— Клянусь, не нарушу! — искренне заверил Дундук.

Бабочки кружили в воздухе и садились на ветки, будто огромные прекрасные цветы.

А вечером был бал!

На дереве оказалось столько гостей, что было шумно и весело как никогда. Влипсята познакомились с маленькими корешатами Гузей и Чушкой. Фляпля играл на гармошке, и все весело плясали.

Столов поставили так много, что они заполнили площадь Трёх Ветвей, и даже выстроились по всей средней ветке, от чего она склонилась почти до ручья, и желающие искупаться прыгали с неё прямо в воду.

Коренным жителям очень понравилось мазать ботинки ляпой и бегать вниз головами с восторженными криками. Дундук тоже веселился вместе со всеми. Он пел, пускал в небо опилки из трости и мыльные пузыри вместе с древесным зверьком Шушей. А под конец сказал:

— Хоть я и не колдун, но тоже кое-что могу! — И сотворил чудо: снял шляпу и улыбнулся. И стал таким симпатичным и приятным, что все захотели с ним дружить.

Шнопсик без умолку рассказывал, как верхом на жуке сражался с Хряпсиком.

— Как здорово, что вы есть! — воскликнул мистер Прыгс, тряхнув Фляплю. — Мы ведь даже не подозревали о вашем существовании!

— Это потому, что, кто ниже сидит, тот реже моется! — улыбнулся Фляпля. — А кто редко моется, того и меньше заметно. А вы за листвой прячетесь, и вас тоже так просто не разглядишь!

Король раскачивался на тоненькой веточке рядом с мудрейшим Сухусом и, попивая чай из тёмно-синей кружки, смотрел на звёзды.

— Интересно, почему корни не летают? — спросил он сам себя и вдруг заорал: — А-а-а! Смотрите! — И дрожащей чашкой указал на листок.

Тот был абсолютно жёлтым, будто кто-то выкрасил его краской.

— Ты зачем его испортил? — завопила тётушка Фэ. — Мало твои гусеницы нашего добра изжевали?!

Коренной король испуганно замотал головой.

— Это не я!

— Друзья мои! Не нужно ссориться! — нараспев произнёс мудрейший Сухус, подняв руки к небу. — Лист пожелтел просто потому, что наступила осень.

— Вот, вы слышали? Я не виноват! — обрадовался король. — Просто на ваш листик какая-то осень наступила! Осторожнее ходить надо! А я такими глупостями не занимаюсь. Я — король! Папа мой был королём, дедушка мой был королём и я, соответственно, тоже король!

— А кем была твоя мама? — поинтересовался мудрейший Сухус.

— Моя мама была королевой! — гордо ответил Корешок Третий.

— А бабушка твоя кем была?

— Тоже королевой!

У мудрейшего Сухуса вытянулось лицо:

— Ну ничего себе! Если твой папа король, а мама королева, значит, ты наполовину король, а наполовину королева. Вот в чём ужас!

Корешок Третий потом целую неделю ходил в задумчивости, пытаясь разобраться, где у него какая половина.

Праздник продолжался до утра, и кое-кто даже уснул среди листвы.

И все были счастливы!