— Рим,

Ищет причины вещей Платон, Ахиллес же воюет,

Всех вокруг щедрой рукой одаряет богатствами Тит,

Образ божий, вошедший во плоть, принесла невинная дева

В мир, и обрел во Христе живого он бога навек,

В милости вышней Господь Евгения людям дарует,

Землю даром одним осчастливив единожды всю[187].

Так, чтобы загодя ход различим был времен, Промыслитель

Знаменья разные в мир звездам велел посылать,

Полюса два утвердил и небесной тверди отныне

60 Вечно вращаться вокруг этой оси повелел[188].

Пять параллелей наш мир срединный меж тем обхватили:

На пограничных — мороз, а на центральной — жара.

Две же еще наделил Он умеренно, дав им в соседей

Стужу двух крайних полос и солнца тропу посеред.

Небо на четверти Он поясами разрезал колюра,

Впрочем, не дав ни одной к точке вернуться своей[189].

Вот Зодиак: он на юг стороною широкой стремится,

Узкой же Бычьих Возов[190] морозный милее приют.

Здесь рассекаема твердь звезд близких друг к другу скопленьем:

70 Это струит всюду свет Млечным зовущийся Путь[191].

Солнцестоянию Рак назначен был должным пределом,

А равноденствие в ряд встало с созвездьем Весов.

Лег меж Медведиц Дракон, одну от другой отделяя,

Полюс, звезда моряков, на крайнем Борее горит

И антиподов своих никогда не увидит[192], а рядом

С высей на пару шагов хочет сойти Волопас.

Путь ожидает один Согнувшего ногу в колене,

Гелику старшую и Киносуру — меньшую сестру[193].

За Геркулеса спиной Ариадны блистает корона,

80 Лира — ее изобрел сам Меркурий — ей светит во след.

Ледин за нею плывет поблизости лебедь, а рядом

Место находят себе с Кассиопеей Кефей.

Млечный путь поясом стал Андромеде. Во злате рожденный

Огненный держит в руках лик Медузы Горгоны Персей[194].

Много дождей пролилось в те дни, когда новорожденных

Кучер небесный к себе посадил в колесницу Козлят[195].

Трав повелитель, среди созвездий блестит Змееносец:

Твердый дракон, как ремень, ему мягкие чресла обвил.

Ярким свеченьем горя, вольготно Змея растянулась

90 Вдаль и блеском своим затмевает иную звезду.

Так же, подстать ей, Стрела сияет окрест благородно,

Зевсова прямо под ней остроклювая птица летит.

Рядом с границей ее владений Дельфина созвездье,

С ним же бок о бок стоит Беллерофонтов скакун.

Прямо над судном твоим висит, Фрикс[196], и ярко сияет

Дельта, что формой своей вторит Египта чертам.

Льются по лбу у Тельца Гиады, а сзади сестрицы,

Всех их Вергилиями и Плеядами можно звать.

Жар вредоносный несет за собой Малый Пес, когда входит

100 В дом к Близнецам Зодиак в высшем движенье своем.

Тем же недобрым огнем красным Сириус знойный пылает,

Солнцестоянью когда Рак предлагает свой дом.

Ясли эфирные здесь же взору Ослят преподносят,

Тех, что под Раком живут, и с ними Гераклова Льва.

Вот на небесной тропе Орион следопыт промышляет,

Заяц-беглец со всех ног удирает — его не догнать.

В бурных водах побывав вначале, Арго знаменитый

Ныне без Тифия хлябь небесную килем сечет.

Жертвенник к югу за ним клонится, стоит Гемониец

110 Рядом с ним — явно в летах сей полумуж-полузверь[197].

Место нашлось и Киту Нептунову, в Узел небесный

Рыбы небесные там же связаны крепко навек.

Небом течет Эридан, в климате нашем повсюду

Знают его, и богам имя его по душе.

Гидра простерлась во всю длину, а на ней примостились

Ворон и Чаша — все три чуть ниже Рака живут.

Рыбе другой[198] Водолей в рот прямо воду вливает.

Все остальные горят созвездия в должных местах.

Фриксова против руна Весов подвешены чаши —

120 Свет отражают они, ночи ровняя со днем.

Гибель природой своей неся, Скорпион озирает

Взглядом тяжелым Тельца, стоящего прямо пред ним.

Метит попасть в Близнецов, звездноликих братьев Елены[199],

Та, что на луке лежит Гемонийского старца, Стрела.

Рак горит, но на другом полюсе солнцестоянья

Влагой живою дарит верная Зевсу Коза[200]:

Критского бога вскормив, теперь она ярко светит

Вместе с ползущим назад Раком и гибельным Псом.

Против Геракла и Льва, ревущего в гневе, мальчишка

130 Смело выходит и льет из кувшина водицы струю[201].

Дева-Астрея, собрав урожай плодородного года,

Сходит, и, глядя ей вслед, Рыбы обе встают.

Эти созвездия век наш то так величает, то эдак,

А при рожденьи времен они были небесным огнем.

Чтобы в столь важных вещах не запутать все праздною речью

Каждой звезде навсегда имя дал человек[202].

Разум под небом, где путь свой свершают двенадцать созвездий,

Всей семерице планет по склону бежать повелел[203],

Каждой и нрав и природу особливые он приготовил,

140 Каждой назначил в удел то иль иное вершить.

Все, к чему близко плывет, Луна на земле и на море

Силой законов своих заставляет бурлить.

Следом за ней, то вперед убегая, то отставая,

Солнцу другая звезда[204] в небе дорогу торит.

Должным порядком грядет Венера, что силой рожденья

Правит и семени, ведь она влажного жара полна.

Посередине горит Солнце, чтобы другим было легче

Звездам свой свет излучать, богу света эскортом служа.

Рядом сражается Марс, городов горделивых[205] союзник,

150 Красным ликом своим часто ум помрачая царей.

Добрый, на месте шестом, Юпитер: всегда предвещает

Делу он добрый конец, если не ранят его[206].

Дальние сферы свои нехотя движет планета

Старая[207], стужа ее сковала, потомства лишив.

Ветры, родившись в волне беспокойной, с границ утвержденных

Веять друг другу в лицо обязались, как Разум велит.

Студит Борей, заливает водами Нот, насылает

Бури одну за другой Австр, а Эвр — тишину.