Мокрый, взъерошенный, но всё равно до безумия близкий. Из одежды на нём остались только промокшие светлые брюки и больше ничего. Его кожа была всё такой же смуглой, как раньше, но руки стали сильнее, на них бугрились мышцы. На рельефном торсе отчётливо просматривались кубики, а на груди появилась татуировка, которой раньше точно не было.

Я поплыла обратно, теперь стараясь рассмотреть этот рисунок. Там оказался изображён дракон с распахнутыми крыльями, которого окружали языки пламени. А под ним красовалась надпись на древнем языке имари. Я знала его плохо, изучала по старому словарю просто ради интереса. Но слова на теле Даниэля всё же понять смогла.

– Значит, «свобода превыше всего»? – спросила, выбираясь из бассейна.

Дан чуть улыбнулся и скрестил руки на груди.

– Именно так, – ответил мне.

– А как же другие ценности? – проговорила, остановившись в нескольких шагах от него. Подходить ближе попросту побоялась. – Семья? Дружба? Счастье? Любовь? Мир?

– Это всё, несомненно, важно, – кивнул Даниэль. – Но без свободы теряет смысл. Потому она стоит того, чтобы за неё бороться.

Я кивнула, принимая его слова. И только теперь заметила, что Дан очень странно меня рассматривает. Опустила голову и обнаружила, что одета только в белоснежную сорочку… которая, намокнув, стала почти прозрачной. Она облепила грудь, обрисовала талию, обтянула ноги и больше показывала, чем скрывала.

– Нравится? – спросила с вызовом.

– Ты очень красивая, Тори, – сказал Даниэль, снова посмотрев мне в глаза, а в его голосе я услышала горечь и сожаление. – Но наша история давно закончена. И начинать её не имеет смысла. К тому же ты сама говорила мне, что любишь своего жениха. Потому, давай постараемся не переступать черты… Как бы сильно нам обоим этого ни хотелось.

Сказав это, он прошёл мимо меня и направился к выходу.

– Идём спать. Скоро утро, – проговорил, обернувшись.

Я кивнула и пошла за ним. Но когда мы оказались в пустом коридоре, спросила:

– Как нас вообще занесло в бассейн?

– После инъекции ты проспала больше суток, а потом температура тела поднялась настолько, что пришлось нести тебя в воду, – пояснил Даниэль. – Но огонь не желал усмиряться. Потому мне пришлось тебя разбудить. Признаться, сделать это удалось далеко не сразу.

– Мне снились странные сны. Про огонь и воду.

Дан улыбнулся и кивнул.

– Стихии любят пробираться в сновидения, – пояснил мне.

Дойдя до нужной двери, он остановился, будто не собирался заходить.

– Ложись спать. Завтрак в восемь. Но если проспишь, то просто попроси на кухне что-нибудь перекусить.

– А ты? Уходишь? – спросила растерянно.

– Переночую в лаборатории, – ответил, вздохнув. – Завтра у меня дела на поверхности, так что приду только к вечеру.

– Оставишь меня тут одну?

Я обхватила плечи руками, а в душе снова поселилась пустота.

Дан с шумом выдохнул, потянулся ко мне ладонью, но резко убрал её за спину и даже отступил на пару шагов назад.

– Виктория, притяжение, которые ты ощущаешь, взаимно. Бороться с ним непросто. И с каждым мгновением, проведённым рядом, оно только усиливается. Потому завтра я приду только вечером. С тобой побудет Эйсара.

Дан толкнул створку и жестом предложил мне войти. Я снова посмотрела на него и всё же перешагнула порог. А когда вдруг обернулась, то наткнулась на взгляд Даниэля, полный тёмной боли и густого сожаления. Дан сразу закрыл дверь, отрезая нас друг от друга, но это не помогло.

От осознания, что не увижу его почти сутки, стало безумно горько и очень тоскливо. И как я ни пыталась убедить себя, что мы враги, чужие люди, что он меня похитил и использует для своих политических целей, несчастному сердцу было уже всё равно.

И теперь, оставшись в комнате одна, я отчётливо поняла, что, несмотря на наши желания и убеждения, ничего между нами не закончилось. И у меня не было ни единого верного предположения, что со всем этим делать.

***

Услышав, что открылась дверь, Дан оторвал взгляд от монитора и повернулся на звук. В кабинет неспешно вошёл Аргоил, а следом за ним появился и Флайрил ‒ его младший сын.

– Что-то случилось? – настороженно произнёс Даниэль, переводя взгляд с одного гостя на другого. – Арго, я как раз собирался идти к тебе.

– Значит, я не зря решил поспешить, – ответил князь.

Он тяжело опустился в единственное свободное кресло и устало посмотрел на своего ученика.

– Случилось, Дан. Позавчера ко мне приходил Дэлир. Он знает, что Виктория у нас. Потому я не стал откладывать дело в долгий ящик и передал ему документы о нашем суверенитете. А полчаса назад из Трилина пришло послание. Император приглашает нашу делегацию в столицу для переговоров.

Даниэль напряжённо сжал пальцы в кулак. Нет, он знал, что рано или поздно это случится, но всё равно новости оказались для него сюрпризом.

– Слишком рано, Арго. У нас далеко не всё готово, – ответил он. – Сейчас на службе империи осталось около сотни драконов, всё ещё связанных клятвой. Ты представляешь, что будет, если им прикажут напасть на нас?

– Прекрасно представляю, – кивнул князь. – Но, если бы я не объявил о нашем отделении от империи, Дэл имел бы полное право направить сюда их, и мы гарантированно получили бы бойню. А так у нас есть шанс договориться миром.

Дан задумчиво покачал головой и снова посмотрел в монитор. Эта техника была собрана по прототипу, найденному в секретных хранилищах старого города. Имари не передали эти знания империи, потому сейчас столь высокоточные машины имелись только у них.

– Переговоры назначены на завтрашний вечер, – сообщил князь. – Я хочу, чтобы туда отправились мы втроём и десять стражей для охраны.

Даниэль нахмурился.

– Арго, моё присутствие там крайне нежелательно, – проговорил, глядя в глаза князю.

– Наоборот, именно ты должен там быть. Как мой приемник и будущий князь, – возразил тот.

– Да, Даниэль, – подтвердил, стоящий рядом с ним Флай. – Тебе придётся отправиться туда с нами.

Старший сын князя, Дигорил, никогда не видел себя правителем и утверждал, что каждый должен заниматься своим делом. Он уже много лет возглавлял управление полиции Трилина, и его полностью устраивала его жизнь и работа. Младший сын Аргоила, Флайрил, тоже давно отказался брать бразды правления княжеством. Он был хорошим военным, стратегом, неплохо разбирался в экономике. Но политика всегда казалась ему чуждым делом. Потому он когда-то предложил отцу, что следующим правителем имари должен стать Даниэль. Сам Дан поначалу отказывался. Но довольно быстро понял, что просто обязан согласиться.

– Я для Ринорских буду словно красная тряпка для быка, – проговорил Дан.

– Не для всех, – возразил князь. – Уверен, император примет тебя, как