— Да все нормально, не пугайся так, — Итан отложил нож, шагнув навстречу, улыбнулся немного вымученно. — Просто балкой задело… слегка, краем… царапина, ничего больше. Но меня отправили домой.

Он так сказал это…

Отправили отдыхать и прийти в себя, или… что-то мне не понравилось.

Ладно, по крайней мере, он жив, и даже вполне способен резать помидоры, значит, действительно задело не сильно.

Придурок. Его же так и убить могло, пробило бы голову. Но я не из тех, кто пугается неслучившегося… ладно, жив и хорошо.

У него глаз красный, левый, там где синяк… щурится.

— Надолго отправили? — спросила я, осторожно погладив рядом с синяком пальцами.

Итан вздохнул.

— Завтра утром пойду, поговорю еще, когда Даг остынет. А то он готов придушить меня.

— То есть, тебя выгнали?

Он насупился.

— Да, — сказал сухо. — Из-за меня перекрытия посыпались, и чуть не убило человека. Я плохо закрепил.

Ничего себе!

— Я бы тоже выгнала такого работника! Подожди, а почему ты должен был что-то закрепить? Ты говорил, что только таскаешь наверх мешки и всякие тяжелые штуки, это же совсем другая работа.

— Меня собирались перевести в кровельщики, помощником, — сказал он. — Чему-то учили в процессе, чему-то по вечерам. Потом, если хорошо покажу себя, обещали отправить на специальные курсы, но для этого надо хорошо читать и хоть немного разбираться в математике. Я думал успеть… хотя шансов мало. Да… знаю, что не успел бы, набор осенью. Но хоть попытаться… Теперь уже не важно.

— Тебя перевели на другую работу, и ты ничего не сказал мне?

Он мотнул головой.

— Не перевели еще, только собирались. Я хотел… Но решил, что потом, когда можно будет сказать что-то определенное. И сам завалил все. Но тебе, я думаю, только на руку, теперь больше шансов…

Он попытался улыбнуться, но не вышло. Только скрипнул зубами.

Так невозможно…

— Ты мне подыгрываешь? — нервно фыркнула я.

Потянулась, пытаясь его поцеловать, положила руки ему на плечи. Он болезненно дернулся.

— Что? — спросила я, хотя уже поняла, у него там повязки под рубашкой.

— Плечо тоже задело.

— Балбес! А если б убило? Что бы я делала без тебя.

Осторожно прижалась к нему щекой. Я не знала, что сказать. У нас вообще не выходило с разговорами. Мы хорошо понимали друг друга, но на уровне чувств, эмоций… не словами…

— Вернулась бы домой. Ты же этого хочешь?

— Если бы я хотела вернуться домой, я бы вернулась. Думаешь, ты смог бы меня остановить?

Итан прикрыл глаза, обнимая, задумчиво поглаживая мне спину…

— У меня осталось мало времени, — сказал он. — И все начинать заново. Но это моя вина…

— Ты хочешь сдаться сразу?

— Нет, — он покачал головой.

Не сдаться — точно.

— Тогда погладь еще… вот так, да… и можно пониже, — я обняла, сама сунула руки ему сзади под ремень, всей ладонью. — И, может быть, я накину тебя недельку-другую. Когда мне так хорошо с тобой, я никуда не хочу уезжать.

Я почувствовала, как он напрягся, мышцы напряглись, он прижал меня крепче.

— Заслужить снисхождение через постель? — и все же, легкая ухмылка на губах. — Откуда сегодня такая щедрость?

— Хм… — я потянула его ремень, расстегивая, улыбаясь игриво. — Ты много работал, очень усердно, и наверняка заслужил маленькое поощрение.

— Вот сегодня я отлично поработал, — с легкой злостью.

И все же, у него азартно сверкнули глаза, моя идея пришлась по душе. Какой бы упрямый он не был в своем стремлении к цели, ему это нужно тоже.

Я лишь пожала плечами, вытаскивая ремень окончательно. По крайней мере, сегодня он мой, не отвертится, не сбежит больше к своим книжкам. Между прочим, у нас недели полторы ничего не было, все некогда…

— Тебе надо больше отдыхать, Тану. Это все от усталости, — я потянула носом, принюхиваясь. — И, кстати, у тебя там помидоры горят.

Мне кажется, сейчас он хотел того же.

— К хугам помидоры! — подхватил меня под попу, рывком поднял, усадил на стол.

— Нет уж, — я засмеялась, — сними их с плиты. — А то я так не могу расслабиться, буду о них думать.

— И нечего расслабляться, — усмехнулся он, — а то заскучаешь.

* * *

— Почему я, Тану?

Мы лежали с ним на кровати, в темноте. Я положила голову ему на грудь, водила ладонью, пальцами по его животу, вверх-вниз… Чувствовала, как он едва заметно и так томительно-сладко напрягается под моими пальцами, едва не постанывая.

Помидоры, да и овощное рагу в целом — сгорело к хуговой бабушке, но было не жаль. У нас осталось мясо на ужин и свежая зелень, и немного сыра. Нам хватило. Не важно…

Пальцы Итана поглаживали мою попу.

— Почему ты? — удивился он. — Ты самая лучшая.

— У меня сложный характер.

— Зато красивая грудь, — он довольно ухмыльнулся мне в макушку. — Ты думаешь, что мужчинам нужно на самом деле?

— Неправда.

— Правда. Очень красивая.

— Тану! — я легонько хлопнула его ладонью. — Неправда, что нужно только это.

— Правда, — не согласился он, подлез, обхватил грудь ладонью. — Ну, хорошо, не только это, конечно, но и это тоже. Ты просто мечта, Джу, — сказал почти совсем серьезно. — Девушка, которую я никогда бы не мог получить, но вот, случилось чудо. Богиня. Принцесса. Красивая, умная, образованная, у тебя есть все… Я до сих пор не понимаю, как вышло, что ты со мной. Мне кажется, я вот-вот проснусь…

Он подхватил меня, чуть больше затащил на себя, обнял обеими руками.

— Проснешься на борту «Зеленой бочки» на пути в Дакату?

— Да. Без тебя, — он сжал меня чуть сильнее, я весело взвизгнула. Он подтянул меня к себе, поцеловал.

— Ты не жалеешь? — спросила я. — У тебя были другие планы.

— У тебя тоже были другие планы, Джу. Ты собиралась замуж.

— Я никогда не любила Альдаро. Мы знакомы с детства, он друг семьи, у них с отцом совместные дела. Он мне всегда нравился, не буду врать. Но я никогда его не любила. Мне скучно с ним.

— А со мной тебе не скучно?

— С тобой не соскучишься, — я весело фыркнула, провела пальцами по ссадине на его скуле. — Постоянно сюрпризы. Ты не можешь жить спокойно.

— Не могу. Поэтому когда-то и подался в армию, на войне моей дури — лучшее применение.

— Жалеешь? — снова спросила я.