возжелании не валю на мох, как моей милости положено в этих простых временах.

Ничего, до замка доберемся, с ургами я переговорю серьезно, а потом можно будет какую-нибудь девку или бабу для жизни присмотреть. Поработать придется здорово над образованием именно в сексуальной сфере, я к этому готов морально.

Уже вполне на уровне выполняю божественный знак и выучил одну небольшую молитву, которую бормочу три раза в день, как здесь принято заниматься религиозными ритуалами. Вместе со всеми и бормочу, чувствую, что народ вокруг внимательно прислушивается к моим словам и потом вздыхает с облегчением.

Хоть сила моя и непонятна окружающим, все же деяния мои исполнены заботы о людском племени.

Да и не показываю я ничего, кроме лекарского умения.

Основной лагерь теперь разбиваем за пару километров от опушки леса, старшим там остается кузнец, я же с девятью воинами пробираемся обходным путем до самого растянутого в длину села. Выздоравливающих оставили при нашем обозе, собираюсь их совсем долечить. Идем пешком, оружие набранное с бору по сосенке везем на паре телег, которые я приказал забрать с собой, рассчитывая на будущие трофеи.

Обходным, это чтобы по нашим следам, если нам суждено погибнуть, урги не добрались до беззащитных женщин и детей.

Я, конечно, погибать не собираюсь, да и своей маленькой армии не дам, однако, мои воины готовы отдать свои жизни за господина своего и мечтают хоть одного врага забрать с собой перед смертью.

Готовы разменяться один в один, на что я сильно не согласен. Ну, хоть одну схватку я должен вместе с ними пройти, чтобы стать своим, повязанным пролитой кровью врагов. Придется пока чудесное стреляющее оружие не использовать, обойдусь своими боевыми возможностями и без него.

Если, конечно, не столкнемся с парой сотен кочевников, тогда уже копьем не отмахаешься, придется доставать громы небесные и ангельскую мощь из рюкзака.

— Очень непростые противники — эти твари. И в рубке сильны, а стрелы мечут прямо из седла своих степных лошадей, — рассказывает мне теперь мой заместитель по боевой части, один из выздоровевших воинов по имени Тофим.

Он самый опытный из остальных и хорош на копье, которое считает лучшим оружием против ургов окаянных.

Возможно, что скоро проверим его слова, что-то не нравится мне тишина в селе, подозрительная она какая-то, вязкая и опасная.

Село оказывается целым и невредимым, даже местные собаки выжили и теперь радостно встречают своих кормильцев.

— Забрали всю скотину, а село не тронули, — удивляются все воины.

Несколько коров с собой в лес прихватили беглецы, кто успел при бегстве, но, основное стадо осталось на дворах.

— Ждут наверно нас здесь, — спокойно заявляю я, уже почувствовал подозрительное внимание из пары крайних от леса домов.

— А без своих лошадей урги нападают? — спрашиваю я Тофима.

— Не замечено за ними такого, — удивляется он, — Правда, когда хотят честно сразиться, спешиваются и луки не используют в бою. Есть у них такой ритуал посвящения молодых воинов.

— Ну, значит, мы будем первые, кто в честный бой вступит с захватчиками. Готовьтесь к схватке, — командую я своим.

Лица у воинов становятся напряженными, оружие разобрано с телеги и направлено вперед.

Мы дошли развернутой цепью до середины довольно большого села, когда засадники решили, что уже пора. Из обоих домов высыпали пара десятков ургов, сжимающих в руках копья и толпой бросились на нас.

Если бы они рассыпались и начали обстрел из луков, моих погибло бы много и сразу, а так они ломанулись плотной толпой и уткнулись именно в меня и пару воинов рядом со мной.

Я раскинул купол пошире, пусть он станет совсем тонким, здесь нет такого оружия, чтобы пробить его. Правда, мои охранники этого не знают и собираются всерьез отдать свою жизнь за меня.

Я даже не подумал отстреливать коренастых и заросших черным волосом врагов из пистолета, немного их оказалось. Потом нащупал фузею на плече, однако, просто схватил с телеги длинное копье, которое приготовил сам себе.

Фузею, наоборот, закинул вместо него вместе с карабином, они не потребуются мне в этом бою.

Не буду пока тратить патроны и энергию Палантира, проверю противников в схватке и на своих воинов посмотрю.

Копье метра три с половиной из здоровенной жерди и весом килограммов в десять, не меньше. Наконечник самый обычный, мне его приладил кузнец, не перестававший ужасаться размерам копья и моей силе, если я собираюсь орудовать им в одиночку.

— Встали в метре от меня! — крикнул я команду охранникам и приготовил копье.

Из пары десятков ургов на меня несется три четверти врагов, еще пятеро забегают справа, собираясь отрезать наш отряд от леса по короткому пути. Щелкает арбалет Крима и первый враг валится под ноги остальным с болтом в горле.

— Есть, убил одного! — орет счастливый парень и как раз на него бросается вся толпа, страшно завывая.

Однако, в этот момент урги добегают до купола и хорошо с разбега втыкаются в него всеми своими тушами, да еще прикладываются копьями. Только, преодолеть купол они не в состоянии, а я начинаю работать на невозможной для человека скорости своим копьем.

— Раз, раз, два, три, четыре, пять, шесть, — веду я счет пораженным врагам, пробивая их кожаные доспехи и животы стремительными ударами на недоступной людям скорости.

Они не валятся сразу, пытаются меня достать даже ранеными смертельно и только зря тратят последние в этой жизни силы.

Сбоку справа раздается громкий клич местных воинов, схватившихся с ургами лицом к лицу. Там всего трое наших, и я им не завидую, зато те четверо, что слева, кидаются мне на помощь и атакуют сбившуюся перед куполом толпу уже здорово озадаченных дикарей.

Шестеро ургов уже упали на пыльную деревенскую дорожку, я продолжаю колоть их как на выставке, с каждым ударом откидывая получивших свое под ноги остальным. Охранники мои тоже смело бросаются в бой, выскакивают из-под защиты купола, быстро огребают по максимуму от разъяренных невидимым препятствием и непредвиденными потерями ургов.

Тут еще четверо слева врезаются в так и не собравшийся строй дикарей, я вижу, что тем хорошо достается от моих людей. Сразу двое или трое падают с края, по центру я продолжаю колоть как робот своим полубревном уже восьмого противника.

Команды я никакие не отдаю, в такие моменты не до мудрых указаний, лучше за врагом следить, чем приглядывать за союзниками.

Успел я все же заколоть двенадцатого, когда враги внезапно закончились и оказались теперь только справа, где уже забили наших, а теперь бегут ко мне вчетвером.

Не поняли еще, почему все свои валяются, а я до сих пор невредимый размахиваю своим бревном-копьем.

Снова упираются в купол, сбоку так же бросаются четверо моих воинов, но, получают суровую ответку, будучи уже ранеными. Впрочем, как и урги. Вскоре моих остается всего двое на ногах, а враги уже совсем закончились.

— Так, собираем оружие и доспехи быстро! Добиваем ургов! Пленники нам ни к чему! — командую я своим двоим выжившим и бросаю гигантское копье.

Теперь придется снова спасать недавно спасенных воинов.

Крим еще живой, получает пару процентов маны, Тофим убит наповал, дальше я успеваю спасти двоих раненых смертельно, которые были слева.

И тороплюсь к смятому строю из троих воинов справа. Здесь, слава Святому Сиалу, еще двоих успеваю выдернуть из чертогов смерти, пустив выздоровление и затянув раны немного. Третьему размозжили голову, тут без шансов совсем.

Ну, заниматься уже мертвыми воинами, возвращать их к жизни — не мое дело. Тут уж кому не повезло окончательно — должны отправляться в чертоги смерти, а моя репутация только лекаря оставаться со мной.

В некроманты я точно не тороплюсь записаться.

Так, мы вместе набили двадцать ургов, потеряв пока всего двоих и такой небывалый расклад очень здорово воодушевляет моих воинов. Пусть пока пятеро из них тоже лежат на земле, еще не понимая, что снова спасены.

— Ваша милость! — кричит один из выживших и оставшихся на ногах, — Где-то рядом у них лошади должны быть! Наверно, за косогором спрятаны! Посмотреть бы нужно!

— Иди посмотри! — инициатива имеет инициатора.

Воин убегает до края села и глянув вниз, бегом возвращается обратно.

— Стоят все лошади, с ними никого не видно! Луки в колчанах у седел!

— Похоже, что урги, рассмотрев, что нас вдвое меньше, решили в честный бой пойти,