— Мы только с удовольствием, — радостно ответила Даша, а дядя вздохнул и закатил глаза:

— Женщины.

— Самые настоящие, — ответила ему и налила горячий кофе. Себе с девочками сделала матчу, а в качестве еды быстро приготовила тосты с авокадо и рыбой, а дяде подогрела самолепные сырники.

Серафим так и не пришел, но я не стала звать из-за дяди. Уже после того, как все ушли, а я сообщила Маргарите, что ей можно ехать прямо в магуправление, Серафим зашел на кухню.

— Будешь завтракать? — спросила я, хотя ведь прекрасно знала, как едят волки.

— Не откажусь, — сухо ответил он и уставился на сахарницу.

«Даже смотреть на меня не хочет. Ну ладно, переживу».

Тут я уже приготовила яичницу с колбасками. Достала банку с огурчиками, но открыть не получалось.

— Так, где эта чертова открывашка, — пробубнила себе под нос, держа банку в руке, но Серафим мягко забрал ее у меня и одним щелчком открыл крышку.

— Всегда пожалуйста, — усмехнулся он правым уголком, а я сглотнула от до боли знакомой картинки в собственной памяти. Он стал старше, заматерел, но вот улыбка. Это была его улыбка.

— Спасибо, — тихо ответила я и выложила на тарелку хрустящие огурчики.

Съел, а вернее, умял мою еду он за три секунды, но добавку не попросил. Согласился на чай и пряники, но в первый же глоток поморщился и дернул губой.

— Подожди! — спохватилась я. — Сейчас нанесу средство. У тебя же кровь пошла. Как ты вообще ел? — кричала я из ванной, где перебирала всякие снадобья. В моей аптечке вперемешку были привычные лекарства и снадобья от шамана стаи Ворона. Порой аптечное помогало быстрее, но вот ауру восстанавливало просто ужасно, поэтому я постоянно комбинировала лекарства.

Я вернулась с баночкой из темного стекла и аккуратно сняла ткань, пропитанную пчелиным воском. По кухне сразу же разошелся малоприятный запах.

— Я надеюсь, это не из куриного говна сделано? — нахмурился Серафим, а я усмехнулась:

— Тебе не все равно? Знаешь, как эта мазь быстро заживляет...

Серафим весь напрягся и перехватил мое запястье. От его теплого прикосновения мой пульс подскочил, а его зрачки расширились.

— Тебе кто-то причинил вред? — голос у него был глухой.

Я зависла, а потом разозлилась:

— Вред мне причинил только ты.

— Мореглазка, я не... — начал говорить Серафим, но вдруг подавился, кашлянул и замолчал.

— Говори! Давай, скажи мне наконец правду, почему ты так со мной поступил!

Серафим сглотнул:

— Я не... — он весь напрягся, зажмурился, рот его искривился, а из уголка рта потекла кровь. Я кинулась к нему, схватив руками его лицо.

— Серафим, остановись! — крик мой был испуганный, а не приказной, поэтому волк не сразу прекратил личную пытку.

Я вытерла большими пальцами кровь и замерла, когда Серафим ласково погладил мои запястья и мягко сжал их.

— Я в порядке. Не переживай.

— Нет, ты далеко не в порядке. Что это? Заклинание «Молчание»?

Серафим мотнул головой и застыл, но желваки по его скулам так и ходили. Я села рядом и принялась наносить мазь на губу. Он не шевелился, смиренно выдерживая мои прикосновения. Жар от его тела перешел и на меня, всколыхнул внутри забытое томление. Возбуждение побежало мурашками по телу, но я из последних сил сдерживала свой порыв поцеловать его.

«Вот тебе и месть, Аринка. Быстро ты растаяла от его взгляда».

Но ведь Серафим и смотрел так, что все внутри сжималось.

— Скажи, — закончила я наносить целебную мазь. Пахла она, действительно, ужасно, но под прозрачным слоем было видно, как восстанавливается кожа. — Если бы мой дядя был обычным магом, вне нашей семьи, никакая не родня мне, то что бы ты сделал, если бы этот человек ударил тебя?

— Убил, — глухо ответил Серафим, глядя прямо мне в глаза. И столько жажды мести было в них.

Настоящий Зверь.

К вечеру я уже так устала, что подумала отменить поход по магазинам, но у девочек ничего с собой не было, а я как ответственная за них не хотела бы оставлять их с Маргаритой или еще с кем-то, кого, например, выделил бы для этих целей дядя. Он и так влез, пытаясь снова изолировать меня от любых новых контактов, и я несколько лет не понимала, что никакого блага он мне не желает, зато методично удалял из моей жизни людей.

Я подняла голову от документов и посмотрела на Серафима. Он сидел в дальнем углу в моем любимом «книжном» кресле, в котором я сама часто читала книги, чтобы отдохнуть от работы. И вообще, если уж говорить начистоту, ненавидела, когда в моем кабинете присутствовали посторонние. Даже мой помощник —  Василий заходил, отдавал нужный материал для работы и сразу же исчезал, а Серафим просидел здесь все шесть часов и я совершенно не реагировала на его присутствие. Наоборот, работалось легче, дела спорились.

Я снова опустила взгляд на документы и задумалась о том, что я все меньше верю в ту историю с разрывом нитей. Тогда я была очень уязвима, меня легко было убедить в чем угодно, особенно имея веские доказательства. Но глядя сейчас на Серафима, я начинала все больше и больше сомневаться. Не мог он так играть. Быть таким послушным. Я снова произнесла это слово в голове и улыбнулась. Я ведь это и хотела — сделать его покорным, задеть его волчью гордость. Но похоже мой план провалился: Серафим без магического приказа выполняет все, что я попрошу и всеми силами старается не создавать для меня поводов для расстройств.

Я потянулась и громко выдохнула:

— Все! Надоело работать! Поехали по магазинам!

Серафим сверкнул на меня глазами, усмехнулся и сказал:

— Ты же хотела сначала карточки проверить? Мало ли ребята поскупились.

Я тихо рассмеялась и махнула на него рукой:

— На это хватит. Если что добавлю.

Вот в чем я точно не нуждалась, так это в деньгах. У магов, оказывается, была зарплата и даже официальное трудоустройство, где я числилась заведующим отдела информационной обработки данных. И платили хорошо, уж точно не по тарифу архивных работников. Квартиру мне выдали, и она закреплялась за мной до самой смерти. Машина была корпоративная. Так что тратить деньги мне было не на что и не на кого.

Только иногда я баловала себя сумками, которые, честно говоря, мне даже носить было некуда. Так и складывала их в пыльниках в шкаф.

Ну у каждого свое хобби, а у меня вот такое.

Серафим на мой ответ прищурился и серьезно сказал:

— Я не хотел бы, чтобы ты тратила свои деньги, поэтому ты можешь смело воспользоваться моей картой.

Сначала я хотела отказаться, сославшись на то, что что вряд ли у Серафима были большие накопления, но тут во мне заиграло женское тщеславие. Мне захотелось за столько лет взять потратить деньги мужчины, который сам их предлагает. У девочек были их Пары, и мне так остро захотелось тоже иметь хоть тень такой заботы. Эта постоянная самостоятельность что-то во мне убивала, какую-то нежность, мягкость. Я все дальше и дальше уходила от желания завести семью. Все меньше представляла, каково это, когда у тебя есть муж и дети. Мне казалось, что это абсолютно несбыточное желание в моей жизни. Но забрав девочек на обучение, я вдруг снова ощутила это желание быть любимой. Выйти замуж. Завести детей.