Провокационность же темы заключалась в том, что в центре сюжета был так называемый любовный треугольник (ménage à trois). Конечно, это был не первый фильм, в котором девушка не может остановить свой выбор на одном мужчине, любя одновременно обоих. В 1927 году, например, в Советском Союзе вышла лента «Третья Мещанская», сюжет которой в революционном порыве бросал вызов старым бытовым порядкам. Режиссер Абрам Роом ничего нового не придумывал, ведь на слуху у всех была любовная связь поэта Владимира Маяковского с семьей Бриков. Впрочем, как и масса других. Двадцатые годы были не только «сравнительно вегетарианскими», но и весьма вольными в сексуальном плане.

Для 1962 года контекст был другой, но посыл не отличался – прочь буржуазную мораль и ее ценности. Любовь превыше предрассудков. Но и здесь нужно было соблюсти меру: мало ли как отнесется зритель к главной героине (ее сыграла Жанна Моро). Она не должна была быть ни слишком уж несносной, ни больно очаровательной. Красивой – да. Но этого и не отнимешь у актрисы. Природа посвятила ее в тайны красоты. А режиссер посвятил этот фильм ей. И уж апогеем их творческого союза стал детектив «Невеста была в трауре» (1967), где главная героиня, лишившаяся своего жениха прямо возле церкви, поочередно – хладнокровно и невозмутимо – расправляется с пятью подозреваемыми. Способы убийства самые изощренные: захочет – сбросит с балкона, захочет – закроет в небольшой комнатушке под лестницей, лишив воздуха, захочет – пронзит стрелой из лука в облике богини Дианы. Причем во всех случаях – совершенно не беспокоясь об алиби. Излишние опасения как будто, по сюжету, и не нужны. Она же – «черная невеста», мститель судьбы, прототип всех обиженных женщин, готовых расправиться со своими врагами, вычеркнув их имена из своей тетради смерти. Невзирая на тьму свидетелей, неудобство обстоятельств и элементарные огрехи сценаристов. А для пущего эффекта можно и, будучи Умой Турман, наказать своего обидчика самурайским мечом, способным разрезать на куски самого Будду!

В 1966 году Трюффо снял экранизацию знаменитого романа Рея Брэдбери об обществе, в котором книги находятся под запретом: лучший способ спасти книгу от сожжения – это ее запомнить. В наше время подобную функцию выполняет кинематограф – и не нужно быть наблюдательным Сэлинджером, чтобы считать экранизацию удобным способом знакомства с содержанием книги Homo Piger, Человеку Ленивому. Поэтому дорогой читатель, заметивший небрежность автора, не указавшего по всем правилам академического этикета название романа, с легкостью вспомнит его самостоятельно.

Подсказка: «451° по Фаренгейту» (при этой температуре на бумаге литературный язык уступает место языкам пламени).

Другой картине было суждено войти в историю. «Американская ночь» (1973) получила премию «Оскар». И как бы пренебрежительно ни относиться к американской награде и вкусам тамошних академиков – все-таки это, главным образом, национальная награда, а не международная, – тем не менее известность картина получила гигантскую. Хотя она не легче для восприятия, чем, скажем, картина «Восемь с половиной» Федерико Феллини на ту же тему – режиссерские мытарства на съемочной площадке. Режиссер Ферран (его играет сам Трюффо) снимает фильм «Знакомьтесь, Памела», вместе с тем переживая и наблюдая всевозможные личные проблемы на площадке. Что ни говори, это образцовая картина о том, как снимается кино. По большому счету, при большом желании его также можно использовать в качестве документальной иллюстрации к режиссерской работе Франсуа Трюффо (многие на телевидении так и делают), как и первую картину «400 ударов» для изображения его детства.

Впрочем, рано или поздно нужно было остепениться и по-французски проявить здравомыслие. Сколько уже можно философствовать, изобретать киноязык, если есть классические образцы? Вот в «Истории Адели» (1975) режиссер не стал шить новый костюм, а нарядил своих героев в одежды XIX века. Главная героиня – дочка писателя Виктора Гюго, вынужденного жить в Англии после провозглашения Наполеона III императором Франции. И если писатель за все время пребывания (целых 19 лет) так и не адаптировался и даже не удосужился выучить английский язык – он говорил: «Когда Англия пожелает общаться со мной, она научится говорить по-французски», – то дочка удачно закрутила роман с английским офицером.

Вообще говоря, не стоит Трюффо пытаться приписать к определенной школе. Конечно, для систематизации и упорядочивания наших знаний проще всего приклеить к нему ярлык. Это свойство ума, не более того, причем не столько упрощающее, сколько делающее общую картину ясной. Да, Трюффо – автор интеллектуального кино, но он никогда не пренебрегал жанровыми картинами и, более того, не отказывался в них сниматься. В американской картине Стивена Спилберга «Близкие контакты» (1977) ему предложили роль ученого (кстати, о ярлыках – а кого еще, спрашивается, играть интеллектуалу?). Этот популярный фильм про инопланетян, не потерявший своей свежести и в наши суеверные дни, смотрится как наивная сказка про контакты с внеземной цивилизацией. Не каждый уважающий себя критик возьмет эту ленту в свою уникальную подборку, но, право, Франсуа Трюффо осветил ее своим присутствием. Исследователь НЛО Клод Лакомб, которого он играет, представляет то рефлексирующее начало, без которого колдовство фильма воспринималось бы как чистая игра голливудской фантазии. Поэтому для достоверности всегда в фантастике присутствует научный элемент. Такую репутацию, разумеется, нужно было заслужить – и не только актерской игрой.

«Последнее метро» (1980), к слову, сделало не меньше для репутации режиссера, чем «400 ударов». Трюффо снял картину о театре во времена фашистской оккупации Парижа. Тема безупречная для режиссерского маневра: даже если актеры будут переигрывать, а обстоятельства не соответствовать правде, можно сослаться на сознательную театральность. Впрочем, так и вышло – действие ленты разворачивается в удушливых камерных декорациях театра Монмартр. Неуютно и режиссеру Люке Штайнеру, который, будучи евреем, вынужден прятаться в подвале от нацистов. Суровые дни военного непостоянства – повод для размашистых раздумий, а их отображение на экране – антидиетический путь к скорейшему обретению веса. Да и поработать с актерским дуэтом (Катрин Денев и Жерар Депардье) многого стоит!

В «Соседке» (1981) к Жерару Депардье добавилась Фанни Ардан, стяжавшая славу во многом благодаря этой ленте. Неуемную жажду любви ей удалось передать так удачно, что ей поддался даже сам Трюффо – в 1983-м у них родилась дочь Жозефина, и нельзя придумать более занимательного факта, отражающего плодотворность их сотрудничества.

Другую страсть можно увидеть в фильме «Зеленая комната» (1978). Если, пользуясь терминологией доктора Фрейда, эрос – это стремление к жизни, то танатос – это стремление к смерти. Последнему явлению дать объяснение сложнее, даже будучи известным австрийским психоаналитиком. Такое уж оно сложное. И возникает оно, как показывает опыт, у людей сложных – например, у писателей. Главный герой Жюльен Давенн живет прошлым – память об ушедшей в иной мир жене и друзьях не дает ему покоя. Впрочем, его страсть не столько эмоциональная, сколько рациональная. Подобно коллекционеру, одержимому манией собирательства старых артефактов, герой Трюффо (здесь он не только режиссер, но и исполнитель главной роли) сакрализует смерть, видя в ней символическое напоминание. Жизнь без осознания смерти, как писал Плутарх, «побуждает нас лишь к питью и наслаждениям». Даже древние египтяне на пир приносили скелет в знак того, что все удовольствия мимолетны и кратковременны. А надо, дескать, тянуться к взаимной любви и уважению! Как говорится, череп вам в руки, господин Гамлет!