Он посмотрел на Уланова.

Гарин представил:

— Этой мой школьный товарищ, Уланов Роман Владимирович.

— Очень приятно.

Мужчины пожали друг другу руки.

— Так что привело вас ко мне, молодые люди?

Гарин кивнул на Романа:

— Да вот товарищ интересуется трупом, что должны были доставить к вам из Аксы.

— А, это утопленника? Кстати, не проясните его персональные данные?

— К сожалению, нет. Документы сгорели. А сам он не из местных.

Начальник бюро повернулся к Уланову:

— Что вас заинтересовало, Роман Владимирович?

— Могу ли я взглянуть на труп?

Крупинин поморщился:

— Оно вам надо? Поверьте, зрелище не из приятных.

— Ничего.

— Ну отчего не посмотреть? Ты, Борис Борисович, — начальник бюро перевел взгляд на Гарина, — тоже хочешь посмотреть на утопленника?

— Нет, я бы не отказался выпить с вами кофе здесь.

— Хорошо. Сейчас все организуем.

Он вызвал секретаря, попросил сварить хорошего черного кофе на двоих и вызвать свободного сотрудника.

Секретарь дело свое знала. Через несколько минут в кабинет вошел молодой мужчина.

Крупинин сказал:

— Володя, будь любезен, проведи товарища, — он указал на Уланова, — в морг и покажи ему утопленника, доставленного из Аксы.

— Осмотр оформлять?

— Не надо. Ни к чему бумагу переводить.

— Хорошо, Алексей Николаевич.

Сотрудник взглянул на Уланова.

Тот представился:

— Роман Владимирович.

Владимир улыбнулся:

— Прошу за мной, Роман Владимирович.

Чем ниже они спускались по зданию бюро, тем сильнее становился специфический запах.

Сотрудник спросил:

— Вам нашатырь не потребуется?

Хотел сказать Уланов, что за свою службу видел не меньше трупов, чем патологоанатом, но проговорил:

— Нет. Я от вида покойников в обморок не падаю.

— Из полиции?

— Хуже.

— Да? Понял.

Они вошли в отдельную комнату, где стояли металлические столы. На одном из них тело, закрытое простыней.

— Вот ваш жмур… извините, утопленник, Роман Владимирович.

Владимир открыл лицо, и Уланов застыл, глядя в посиневшее лицо покойника.

— Вам нехорошо? — спросил сотрудник бюро.

— Мне хорошо, — машинально ответил Уланов, едва скрывавший изумление. Перед ним лежал не кто иной, как считавшийся покойным при взрыве складов подполковник Ефимов.

— Понятно, — произнес Уланов, — все, Владимир, закрывайте.

— Знакомый, что ли?

— Нет. А вещи его я могу посмотреть?

— Если Мария Викторовна, кладовщица, на месте.

Она оказалась на месте. Выставила на стол вещи Ефимова. Среди них и часы, и цепочка с кулоном, и зажигалка. Но Романа интересовало другое, сама одежда. На ней ничего особенного, и вот на подошве одной кроссовки он обнаружил два зерна мраморной крошки. Необычного розового цвета. Сковырнул их, положил в карман.

— У меня все, — сказал он.

Мария Викторовна забрала вещи. Роман с Владимиром поднялись наверх, в кабинет начальника бюро.

Гарин поинтересовался:

— Ну что, Рома, увидел, что хотел?

— Да.

— А собственно за каким чертом тебе нужен был этот труп?

Пришлось отвечать.

— Понимаешь, Боря, я не говорил тебе раньше, у меня с прежней службы в область товарищ приезжал и как раз в этот район, где нашли утопленника, грешным делом подумал, а не он ли утонул. Оказалось, нет. И это хорошо.

— И чего кружил? Ну что, едем? А то мне на службе надо быть.

— Едем.

Поблагодарив Крупинина, Уланов и Гарин выехали в Железнодорожный район. Подполковник довез Романа до подъезда, спросил:

— Ну что, Рома, в воскресенье ломанемся на рыбалку с шашлыком?

— Хорошо сказал, на рыбалку с шашлыком.

— А что? И порыбачим, и выпьем, и шашлыка поедим, и юность нашу вспомним.

— Не обещаю, Борь. Позвоню.

— А насчет работы?

— Позже!

— Ну, дело твое, я бы после службы заехал, да жене обещал пораньше вернуться.

— Семья — это святое.

— Ну да, особенно поначалу. Звони.

— Спасибо тебе.

— Не за что. Обращайся, чем могу, помогу!

Гарин уехал. Уланов прошел в квартиру. Видимо, его увидели, не успел он разуться, как сотовый издал сигнал вызова:

— Да?

— Демко, командир. У меня Лазарь. Зайти, доложиться? Или ты к нам?

— Лучше я к вам. Минут через десять.

Роман быстро принял душ, удивившись, насколько устойчив трупный запах. Ему казалось, что он пропитался им. Оделся в спортивную одежду, прошел в соседнюю квартиру, двери которой были открыты.

Демко и Лазарев находились на кухне, пили кофе. Старший лейтенант выставил третий стул:

— Присаживайся, командир, кофе?

— Давай!

Налил чашку и Уланову, тот, пока напиток остывал, спросил:

— Ну и как разведка?

Ответил Демко:

— Мы с Лазарем были в ресторане и ночном баре. В салон красоты только заглянули, там строгая администраторша, с ходу вопрос, к кому, на какие процедуры? Мы ретировались, извинившись. У бомжа, что терся недалеко от салона, порасспросили, что это за учреждение. Он, а эти люди знают очень многое, но неохотно делятся знаниями. Пришлось подкормить, кстати, свою тысячу отдал.

Уланов усмехнулся:

— Не велика потеря. Да и Смолинский вернет.

— Да задолбаешься у нас в конторе возвращать. Но ладно. В общем, разговорили мужика. Он поведал, что салон как салон, только иногда из него со двора машины женщин разного возраста и в одежде шлюх куда-то увозят, потом привозят.

Уланов кивнул:

— Понятно, бордель. Что по ресторану?

Ответил Лазарев:

— Кормят вполне прилично, но дороговато для провинциального, хоть и крупного города. В кабаке тоже есть проститутки. Те в отдельном баре трутся. Здание двухэтажное, так вот на первом собственно ресторан, а на втором апартаменты. Охрана так себе. Видно, кто-то крышует заведение госпожи Богановой.