сдвинуться с места. Еда и кофе припечатали его к стулу. Она что-то ему предлагает — возможно, еще один шанс. Но он не думает, что она имеет в виду именно это. Прошло много времени с тех пор, как она занималась любовью, гораздо больше времени, чем то, какое выпало ему.

Она протягивает через стол руку и касается его запястья. Пробегает пальцами по повязке, которая еще сохраняет влагу после душа.

— Шрамы сойдут со временем, — говорит она. — Тебе нужно выставить их на воздух, на солнечный свет.

Он молчит.

Морган просовывает палец под повязку и гладит его кожу.

— Шрамы на твоей спине уже прошли. Они белеют. Скоро станут чуть светлее, чем остальная кожа. Они будут едва заметны.

Он ощущает ткань своей тенниски там, где она касается тела. В последнее время его спина перестала испытывать зуд. Он не уверен в том, что хочет исчезновения шрамов. Он нуждается в напоминании о том, кто он такой и что он сделал.

— Они не то, что ты. Как бы они с тобой ни поступали, ты не поддался, ты остался тем же, каким был. Эти люди оставили на тебе свои следы, но не могли изменить тебя.

Морган многого не знает. Если б знала, не говорила бы этого.

Она подается вперед, наклоняется через стол и берет его за запястье. Вначале он сопротивляется, затем расслабляется и дает ей возможность снять красную повязку с запястья. Его кожа под ней побелела. Шрамы стали бледнее, чем остальная рука, рубцы превратились в белые жесткие нити рубцовой ткани. Она проводит по ним пальцами. Он хочет сказать ей, чтобы она прекратила это делать, не прикасалась к нему, но не говорит этого.

Она держит его ладонь, сжимает ее в кулак, затем разжимает палец за пальцем. Потом берет другую его руку и тоже снимает с нее повязку. Гевин вытягивает руку, сгибает запястье и распрямляет пальцы.

Морган покачивает двумя повязками, свешивающимися с ее руки. Они выглядят засаленными, мокрыми и грязными.

— Я хочу выбросить это в мусорное ведро, — говорит она.

Гевин не препятствует ей. Морган поднимается и идет к мусорному ведру под мойкой. Он наблюдает, как она открывает дверцу и выбрасывает повязки вместе с яичной скорлупой и кофейной гущей.

Морган снова садится за стол и глядит на него с улыбкой.

— Кончено, — говорит она.

— Это не так легко.

Он держит свое запястье, пытаясь прикрыть ладонью обнажившиеся шрамы.

— Я не готов. Не могу их видеть… они будят воспоминания.

Внезапно она наклоняется и хватает его за руки:

— Прости. Я, глупая тварь, пытаюсь навязывать свои правила. Достать их? Я их постираю.

Он мотает головой:

— Нет. Они отвратительны в любом случае. Я подыщу что-нибудь другое. Есть старая рубашка, которую можно порвать.

— Я найду тебе что-нибудь.

Она оглядывает кухню. Ее взгляд перемещается с одного места на другое, как будто она ищет, что-то, чем немедленно можно воспользоваться. Затем смотрит вниз на свой подол. Ее глаза светлеют.

— Мой пояс, — произносит Морган.

Ее кимоно крепится на спине черным шелковым поясом. Она отводит руки за спину и пытается развязать узел.

— Не надо, Морган. Все в порядке.

— Я хочу отплатить тебе чем-нибудь. Ты подарил мне шоколад.

— Но…

Пояс развязан, и она кладет его на стол между собой и Гевином. На концах пояса вышиты крохотные красные драконы.

— Дракон придаст тебе силу, — говорит она. — А красный цвет — счастливый.

— Наверное, в Китае?

Она пожимает плечами и встает, чтобы подойти к ящику кухонного стола. Кимоно, которое плотно облегало ее тело, теперь повисло свободно, но ткань достаточно широкая, и оно не раскрывается полностью. Морган берет из ящика ножницы и снова садится за стол.

— Что ты делаешь?

Она складывает пояс так, чтобы он составил две равные части. Затем разрезает его.

— Вот, по повязке для каждой руки. Протяни руку.

Гевин протягивает через стол одну за другой руки, и она обвязывает запястья половинками пояса. Каждая половинка оборачивается вокруг запястья несколько раз, и, когда она завязывает ее, на тыльной стороне запястья обозначается красный дракон.

— Я потом зашью концы повязок, чтобы узлы тебе не мешали.

— А твое кимоно?

Морган снова пожимает плечами:

— Приспособлю что-нибудь. Когда ты соберешься снять повязки, пришли их мне, я соединю обе половинки.

Он покрывает ладонями повязки, одну за другой, сжимает их, ощущая новую ткань грубой кожей.

— Спасибо, — благодарит он.

Затем они вместе смотрят фильм, сидя рядом на диване. Они расслаблены, колени подобраны, не касаются друг друга. Морган зашивает концы повязок.

После того как фильм заканчивается, Морган говорит:

— Думаю, надо сходить и повидать Г. Н. Нам нужно разобраться в отношениях.

Он кивает.

— Поеду этим вечером и останусь на пару дней. Бар закрыт до 29 декабря.

— Я закончу пока ремонт дома. Осталось немного работы.

— И что тогда?

Он пожимает плечами:

— Тогда наступит Новый год.

Глава 28

Шейла позвонила накануне Нового года.

Рождество прошло в спокойной обстановке в доме родителей. Я ходила с ними на полуночную мессу в сочельник, они обменивались визитами с друзьями. Когда они уходили, я оставалась дома, перечитывала Джейн Остин и красила волосы в черный цвет. В Рождество мы вышли на прогулку вдоль побережья. Сияло солнце, легкие вдыхали холодный воздух. Когда вернулись, я помогала маме с приготовлением традиционных овощных блюд. Готовила вегетарианский соус к жареным орехам, которые она купила для меня в городском магазине здоровой пищи. На самом деле я не испытывала голода, но ела, потому что так было легче. Мама позволяла мне вести себя так, как хочу, но если бы я не ела, она бы от меня не отстала. Ни она, ни папа не задавали мне вопросов.

Когда Шейла позвонила, я читала книгу. Мама принесла телефон в мою комнату. Пока Шейла говорила, я сидела у окна и смотрела в сад.

— Кэт, надеюсь, ты не против, что я взяла с собой компакт-диск.

Она сделала паузу, словно ожидая моей реакции, но я молчала, и она продолжила разговор:

— Этот диск мне показался несколько странным. Я решила взять его и дать посмотреть кому-нибудь, кто в этом разбирается. Мел знает людей, знакомых с производством фильмов, домашнего видео и прочего.

Она снова сделала паузу, поэтому я произнесла:

— Гм, гм.

— Словом, в Рождество, когда не было клиентов и студия татуировок была закрыта, Мел связался с одним парнем, который вчера просмотрел диск.

Я бы разбила диск на кусочки, растоптала бы его каблуками. Мне не хотелось, чтобы она показывала диск