И над всем этим, у крыши мира, Каладин сражался не на жизнь, а на смерть.

Сзет налетел стремительной вспышкой серебристого металла. Кэл отбил удар – копье в его руке завибрировало, издав отчетливое дзинь. Сзет не остановился, рванулся дальше, и Каладин сместил потоки буресвета, направив себя следом.

Противники неслись на запад, касаясь вершин облаков, хотя с точки зрения Кэла, они падали. Бывший раб летел, держа копье наготове, – наконечник устремлен в точности на шинца-убийцу.

Сзет метнулся влево, и Каладин последовал за ним, изменив направление движения вплетением новых потоков буресвета. Под ними клубились и перемешивались яростные, злые тучи. Бури будто сражались; молнии, озарявшие их, походили на обмен кулачными ударами. То и дело раздавался грохот, и не всегда его причиной был гром. Едва не задев Каладина, облачный слой прорвал массивный кувыркающийся валун, окутанный туманом. Он взлетел по дуге, словно огромное чудовище над океанской гладью, и снова канул в облака.

«Буреотец!..»

Мужчины были в сотнях, возможно, тысячах футов над землей. Что за неистовые силы столкнулись там, внизу, если валуны забрасывало на такую высоту?

Каладин увеличил поток буресвета, направленный в ту же сторону, куда устремился Сзет, ускорился и догнал шинца, двигаясь вдоль верхней части обеих бурь. Приблизившись, он замедлил падение, чтобы уравнять их с Сзетом скорости.

Попытался ткнуть копьем в убийцу. Убийца Гавилара ловко парировал удар, держа осколочный клинок в одной руке, а другой направляя его со стороны обуха, чтобы отбить выпад Каладина.

– Сияющие рыцари, – заорал шинец, – не могли вернуться!

– Они вернулись, – ответил Каладин, снова атаковав противника. – И они тебя прикончат. – Юноша слегка изменил плетение, с помощью буресвета сместился, замахиваясь, и крутанулся в воздухе, стремясь достать Сзета.

Но шинец рванулся вверх и пролетел над копьем Каладина. Они неслись сквозь небо, вдоль облаков; неправедник, бросившись вперед, ударил. Мостовик выругался, едва успев отбросить себя с помощью дополнительных нитей плетения.

Сзет проскользнул мимо него и исчез в облаках внизу, превратившись в тень. Кэл попытался ее отследить, но потерял.

Миг спустя шинец выскочил прямо перед ним и нанес три быстрых укола. Один попал Каладину в руку, и тот выронил Сил.

«Преисподняя!» Юноша перераспределил потоки плетения, чтобы оказаться подальше от Сзета, и погнал буресвет в посеревшую безжизненную руку. Ценой немалых усилий вернул ей цвет, но убийца уже стремительно надвигался сверху.

Каладин охранительным жестом вскинул левую руку, и сгустившийся вокруг нее туман превратился в серебристый щит, излучавший неяркий свет. Удар клинка отразился от щита, и Сзет охнул от неожиданности.

Правая рука Каладина вновь обрела силу, порез исцелился, но, потратив на это так много буресвета, юноша почувствовал себя опустошенным. Он отлетел от Сзета, пытаясь держаться подальше, но убийца не отставал, неотступно следуя за мостовиком.

– Ты в этом деле новичок! – вопил Сзет. – Тебе меня не одолеть. Я одержу победу!

Шинец ринулся вперед, и Сил-копье снова возникла в руках Каладина. Она как будто чувствовала, в какой момент ему требовалось оружие. Убийца королей обрушил свой клинок на Сил. В итоге он и Каладин оказались лицом к лицу и теперь кувыркались, глаза в глаза, увлекаемые плетениями вдоль облаков.

– Я всегда побеждаю! – воскликнул Сзет странным тоном, словно был… сердит.

– Ты ошибся насчет меня, – ответил Каладин. – Я не новичок.

– Ты только что получил свои способности.

– Нет. Ветер принадлежит мне. Небо принадлежит мне. Они были моими с самого детства. Это ты здесь нарушитель границ. Не я.

Они расцепились, Каладин отшвырнул убийцу назад. Он прекратил уделять так много внимания управлению потоками буресвета и тому, что следовало делать.

Вместо этого Кэл позволил себе просто… быть.

Полы мундира заполоскались на ветру, когда он нырнул за Сзетом, целясь копьем ему в сердце. Шинец увернулся, но Каладин бросил копье и замахнулся рукой по широкой дуге. Сил превратилась в секиру. Ее лезвие прошло в дюйме от лица убийцы.

Неправедник выругался, но нанес в ответ удар клинком. Доля секунды – и в руке Каладина появился щит, которым он отбил атаку. Сил растаяла, едва он завершил этот прием, и, когда мостовик выбросил вперед обе руки, превратилась в меч и легла в его подставленные ладони. Возникшее лезвие вошло глубоко в плечо Сзета.

Убийца королей вытаращил глаза. Каладин повернул клинок, вытаскивая его из плоти шинца, а потом попытался ударом наотмашь прикончить противника. Но Сзет был слишком быстрым. Он использовал плетение для торможения и отлетел от него. Каладин двинулся следом, меняя направление потоков буресвета или сплетая их.

Рука Сзета все еще действовала. Преисподняя! Удар в плечо не полностью рассек душу. А у Каладина заканчивался буресвет.

К счастью, у Сзета его оставалось еще меньше. Судя по тому, как ослабело излучаемое им сияние, убийца использовал буресвет куда быстрее, чем Каладин. В самом деле, он не пытался исцелить плечо – на это ушло бы очень много света, – но продолжал удирать, мотаясь из стороны в сторону и пытаясь оторваться от мостовика.

Внизу кипела битва среди теней, в паутине молний, ветров и облачных воронок. Пока Каладин преследовал Сзета, под слоем туч двигалось что-то громадное, тень размером с целый город. Через секунду из темных туч вырвалась верхушка целого плато, медленно вращаясь, словно ее подбросили.

Сзет едва на нее не налетел. Избегая столкновения, он направил плетение вверх так, чтобы взмыть над глыбой, а потом приземлился на нее. Побежал по ее поверхности, пока она вяло крутилась в воздухе, теряя инерцию.

Каладин опустился следом за ним, но не стал разрывать верхнее плетение, оставаясь легким. Он побежал вверх по боковой стороне плато, направляясь почти прямо в небо, и увернулся в тот момент, когда Сзет внезапно развернулся и срезал часть скалы, от чего вниз кубарем посыпались валуны.

Камни с грохотом пронеслись по поверхности плато, и само оно начало падать обратно на землю, кувыркаясь. Сзет достиг высшей точки и спрыгнул. Каладин последовал за ним, соскочив с поверхности камня, что канул в беспокойные облака, точно умирающий корабль в пучину моря.

Погоня продолжилась, но неправедник теперь летел вдоль буревой верхушки спиной вперед, уставившись на Каладина. Глаза у него были безумные.

– Оставь попытки меня убедить! – прокричал он. – Ты не можешь быть одним из них!

– Ты же видел, кто я такой, – ответил Каладин.

– Приносящие пустоту!

– Вернулись! – рявкнул Каладин.

– Быть того не может. Я неправедник! – Убийце не хватало воздуха. – Мне не следует сражаться с тобой. Ты не моя цель. Я… я должен сделать свое дело. Я подчиняюсь!