в пределах уже созданных миров. Если бы они знали, что средства для создания новых миров все еще существуют, не стали бы они предаваться своим кровавым ссорам. Ты сам знаешь, что войны за обладание мирами значительно сократили число властителей, они же причина твоего нынешнего бедственного состояния. Будь у тоан логика, они могли бы преодолеть этот дефект своей цивилизации.

— Погоди! — заволновался Орк. — Ты сказал, что средства для создания новых миров еще существуют? Но где?

— Здесь. Я не имею в виду сами машины творения. Но в этом мире хранятся данные, позволяющие построить новые машины. Есть не только инструкции, как ими пользоваться, но и указания по изготовлению необходимых материалов, по конструированию аппаратов и по обеспечению их энергией. Ну и так далее.

— И ты имеешь ко всему этому доступ?

— Разумеется.

Орк потряс головой и закатил глаза.

— Подумать только! Считалось, что эти знания утеряны много тысяч лет назад, а они здесь! В этом затерянном, нежеланном мире!

— Здесь не так уж и плохо, — сказал Дингстет.

— Извини, если я задел твои чувства. Я пробыл здесь недолго и не могу судить о мире на основе столь краткого опыта. Но ты и сам понимаешь, что этот мир не для меня. И потом, мне не терпится вернуться в свой мир по причинам, которые я тебе объяснил.

— Понятие мести мне чуждо, — сказал Дингстет. — В меня не заложена способность к мщению. Я думаю, это к лучшему. Кстати, видеоматериалы о твоем отце, устанавливающем врата, имеются в памяти мира. Хочешь посмотреть?

— Интересно, как это он сумел войти в этот мир и выйти из него.

— Это я его впустил. Я любопытен по натуре, и мне захотелось поговорить с ним и узнать, что он за человек. Он был первый за многие века, кто захотел войти сюда. Зазель не играл в ваши тоанские игры. Он не ставил во вратах ловушек, но отпереть их можно лишь с этой стороны. Я позволил Лосу войти, но он меня разочаровал. Он сказал, что спешит, и обещал вернуться после. Он так и не вернулся, а было это пятьсот лет назад. Стало быть, ему нельзя доверять. Его имя, когда ты его назвал, ни о чем мне не сказало. Но во время разговора я вспомнил о нем…

— Ведь ты не говорил ему об информации, касающейся машин творения, нет? — спросил Орк.

— Нет. Мы не коснулись этой темы во время наших кратких бесед. Я сказал бы, но…

— Дингстет, слушай меня! Выслушай мой совет и предостережение!

Никогда и никому не говори больше об этих машинах! Если ты это сделаешь, тебя могут убить, когда ты поделишься своими знаниями. Есть много тоан, которые хотели бы завладеть этой тайной и сохранить ее для себя! Они будут пытать тебя, а потом убьют.

— А ты? — сказал Дингстет.

— Я буду очень благодарен, если ты покажешь мне эту информацию, а потом откроешь врата и дашь мне пройти в мир Лоса.

— Ты не ответил на мой вопрос. Боюсь, это значит, что ты скрываешь от меня какие–то свои намерения и замыслы. Я недостаточно хорошо тебя знаю, чтобы понимать. Но если ты таков, как большинство властителей, за славным исключением Манату Ворсион, ты тоже, наверное, захочешь убить меня, когда узнаешь все, что можно, о машинах творения.

Орк принужденно рассмеялся и сказал:

— Поистине Зазель создал тебя прямым и чрезвычайно откровенным!

— Если бы я рассказал тебе, как пользоваться этим миром, вернее — как сотрудничать с ним, тебе пришлось бы отдать немного крови за нужную тебе информацию. Надо приложиться лицом к монитору ввода и позволить ему сосать твою кровь, пока он не выдаст тебе требуемого. Но компьютер не отпустит тебя, если ты не знаешь кода, а его–то я тебе и не скажу. Тебя высосало бы насухо.

— Ты просто скажи мне, как выйти. Это все, чего я хочу.

Орк думал — его мысли были открыты для Джима, — что когда–нибудь вернется сюда на небольшом танке и получит эту информацию. Дингстет единственный, кто может его впустить, но Орк его уж как–нибудь уговорит. А не то вернется через врата каманбуров.

— Почему ты впустил моего отца? — спросил Орк. — И почему позволил ему поставить врата, которые убивают тех, кто пытается сквозь них пройти?

— А мне что за дело до этого? Ты пока что первый властитель, который через них прошел. Твоему родственнику Иаджиму пройти не удалось, и следующему, кто попытается, вряд ли удастся. Интересно будет понаблюдать за твоими последователями, если такие найдутся.

Орку не хотелось долго обсуждать эту тему. Дингстету, чего доброго, еще вздумается убрать врата, если он сочтет, что ему оттуда грозит опасность. Правда, вряд ли он сумеет это сделать. Да и Лос, должно быть, закодировал врата так, что любой, кто попытается их снять, будет убит.

Дингстет, казалось, тоже глубоко задумался. Внезапно он сказал:

— Я тоже пойду с тобой!

Удивленный Орк после долгого молчания спросил:

— Зачем?

— Об этом мире я все уже знаю. Он мне наскучил. Зазель не позаботился сделать меня скукоустойчивым. Что же до одиночества, то оно мне неизвестно. Зазель создал меня так, что это чувство, испытываемое каждым человеком, мне чуждо. О том, что оно существует, сообщил мне мой мир, но само чувство мне незнакомо. А вот любопытство у меня сильно развито. Мне нужны другие миры, чтобы насытить его. Поэтому я пойду с тобой. Ты мог бы стать моим проводником и наставником, пока я не научусь действовать самостоятельно. В обмен на твою услугу я пропущу тебя во врата и сообщу много ценной информации.

До чего же он наивен, подумал Орк. Какими бы знаниями ни обладал Дингстет, во многих отношениях он полный профан. Он не знает, что в мире Орка станет для Орка обузой. Не может Орк допустить, чтобы он расхаживал повсюду — еще возьмет и расскажет туземцам, что сын Лоса вернулся и жаждет мести. Кроме того, Орку выгодно, чтобы Дингстет остался в Мире Пещер. Он должен открыть Орку врата, когда тот вернется за машиной творения. Которую можно превратить в машину уничтожения, вспомнилось Орку — так утверждают историки.

Орк решил не перечить Дингстету до самого последнего момента. Может, еще удастся убедить андроида остаться здесь и заодно взять с него обещание впустить Орка, когда тот придет в следующий раз.

— Подожди здесь, — сказал Дингстет.

Через десять минут он вернулся. Орк хотел было проследить за ним, но решил этого не делать. Насколько он успел понять, здешние стены в союзе с Дингстетом