– «Багратион с яблоком лежит на рельсах…» – перечитала вслух Майка, подумала и спросила: – А что такое «Багратион»?

– Может, новый сорт пива? – предположил Ром, его круглая мордаха расплылась в улыбке сладострастия, ему бы только пиво пить. – Тогда нам прямо к пивзаводу…

– А если такого сорта нет? – желчно передразнил его Гарик. – Вдруг это парикмахерская? Или кофейня. Скажешь тоже – может! Пф! Так мы всю ночь будем ездить, а здесь указан адрес точно, без «может», его надо понять.

– Нет, это слово – Багратион – я реально где-то слышала.

Майка закатила глаза кверху, вспоминая странное слово, напоминавшее ей заклинание, впрочем, заклинаний она тоже не знала.

– Ну, ребята, вы и… – Смайл не закончил фразу, иначе все обиделись бы. – Багратион – это князь, генерал, командовал второй русской армией в начале войны тысяча восемьсот двенадцатого года…

– Ух, ты, блин! – хихикнул Гарик. – Ты у нас полиглот.

Смайл заржал, подтянув коленки к подбородку:

– Полиглот – человек, владеющий языками… Иностранными… Многими… Ох-ха-ха-ха…

– Так, – настала Федькина очередь взять слово. – Раньше улицы называли именами великих… Кажется, у нас есть улица Багратиона. Открывай карту города, Смайл, и вноси фамилию в строку поиска…

Через минуту они с гиком-криком победителей выехали с места парковки, правда, третьими по счету, но не последними же!

– Я поехал, – отбросил в сторону сигарету и Джидай.

Он сел в черную машину и газанул. К ночному городу Джидай испытывал особенную любовь, его магически притягивали покой и пустота, почти мистическая красота электрического сияния, громады зданий, растушеванные темнотой. Когда он мчался между стройными рядами фонарных столбов один, чувствовал себя властелином этого каменно-бетонного безмолвия. Главное, в изломанном городском пространстве ощущалась защищенность, Джидай не боялся ночного города, он хорошо его знал.

Знал также, какое задание попалось Килькиной группе. Задания эта группа будет получать простейшие, для неполноценных, умственно отсталых, но еще не конченых дебилов. Джидай продумал каждую локацию, чтоб детки щелкали головоломки и входили в раж от успеха, а играть они будут в отдельную игру – таков его план. Разогретым удачей ребятам обязательно захочется совершить нечто яркое, что кипятит кровь. И если это они играют в смертельные игры на проезжей части, то, чувствовал Джидай, обязательно захотят испытать знакомый драйв сегодня. Тогда пускай молятся всем богам. Джидай сопровождал команду по соседним улицам и переулкам, иногда опережая экипаж, который ехал в правильном направлении.

Но в правильности не была уверена Федькина команда, на перекрестке в районе старой застройки с кривыми улицами, разнокалиберными зданиями и тупиками они остановились.

– Мы вот здесь… – ткнул пальцем в карту Гарик, держа фонарик у шеи. – Улица Багратиона. А яблоко что означает?

Смайл громко ржал. В его распоряжении имелся Интернет, он не только видел карту, но имел удовольствие увеличивать ее до нужных ему размеров и читать названия улиц. Он задрал нос выше крыши автомобиля, в котором находилась компания, высокомерно пояснив:

– Улицу Багратиона пересекает улица Яблонской! А Яблонская – от слова «яблоня» или «яблоко». Это перекресток, понял? Через перекресток проходит трамвайная линия – вот тебе и рельсы. Едем, Федя, к трамвайному депо.

Джидай отметил: справляются салаги. Но впереди их ждал тяжелый выбор между двумя «избушками на курьих ножках без окон и дверей». Предвидя, что решение будет трудным и растянется по времени, он остановил машину в переулке, пешком добрался до ворот депо, где, стоя в плотной тени, выглянул из-за ствола дерева. И усмехнулся. Потому что салаг легко просчитать, они уже были на месте, спорили, куда им идти. С одной стороны депо – трехэтажное здание, будто искалеченное бомбежками, а с другой – новостройка, строился торговый центр.

– Так, – поднял ладони капитан Федька. – Время для нас главное, поэтому Гарик бежит в разруху, Ром – в новострой. Фонари не забудьте. Как найдете код, зовите. Ну, быстро! Эй! – крикнул он убегавшим паренькам. – «Под пято2й» – это или первый этаж, или подвал. Вперед!

Джидай чуть не выскочил из укрытия и не наорал на капитана вместе с его Килькой. Как они посмели пренебречь основным правилом: по сомнительным местам ходить экипажем, а не по отдельности. Их сто раз предупреждали! Мало ли какая опасность подстерегает в заброшенном здании! Бетонные плиты кое-как держатся, бомжи ночуют, лестницы готовы рухнуть от сквозного ветра…

Но Джидай остался на месте и стиснул зубы, чтоб не выдать себя. Потом он им прочистит мозги, если таковые имеются.

Гарик забежал в разрушенное здание и остановился, водя лучом по разрухе вокруг. Нечаянно он коснулся стены – пальцы погрузились в мягкий и жирный слой неизвестно чего. Юноша отдернул брезгливо руку, потер пальцами, затем посветил на них – похоже, испачкался в саже. Здесь воняло черт те чем, пыль, казалось, утрамбовалась и стала жирной. Достав из кармана платок, Гарик вытер руку, потом посветил на пол, чтоб видеть, куда ступать. А на полу чего только не валялось, начиная от кирпичей и кончая предметами быта прошлого века.

Вдруг луч от его фонарика осветил ноги в брюках. Мужские ноги примерно в трех метрах от него. Гарик, толком не сообразив, кто бы это мог быть, возможно, предполагая, что ноги принадлежат кому-то из своих, стал поднимать луч вверх по стоящей фигуре…

Ноги принадлежали незнакомому человеку. Его веки были опущены, поэтому, когда световой луч осветил лицо, он не поморщился и не заслонился рукой от света. Жутко смотрелись его запавшие глазницы – будто он слепой. Человек стоял, как изваяние, не шевелясь, не дыша – так мерещилось Гарику. Статичность заворожила юношу, он не понял: живой незнакомец или призрак. А было в нем и нечто нереально страшное, тлеющее внутри его неподвижной фигуры и достающее до дна души Гарика, которая почему-то стекла вниз к пальцам ног и утяжелила ступни.

Человек поднял веки, и юноша понял, что пуга2ло в нем…

Чтоб от скуки не клевать носом на собственной свадьбе, Алла отщипывала от виноградной кисти ягоды, клала в рот и жевала медленно-медленно – заняться больше нечем. С трех часов дня за столом и конца Валтасарова пира не видно. Гостей просто невиданное количество – три длиннющих стола, словно Алла с Геной юнцы и впервые сочетаются браком. С ее стороны присутствовало несколько человек, которые были чужими на этом празднике счастья и успеха. Майка с Федькой вообще удрали, негодяи. Новобрачная подвергалась обстрелу из гневных женских глаз, на их личиках было четко написано: что он нашел в этой старой корове? О, как Алла с ними была согласна…

– Ты чего кислая? – умостила объемистый зад на место жениха Любочка.

– Устала, – ответила Алла.

– Ничего, поспишь – и все пройдет. Алка, твой Гена просто чудо, тебе повезло, как не знаю кому!..