на один небольшой рассказ Шурна о том, как несправедливо в детстве его лишили хорошего учителя. Лала в очередной раз подивилась перемене в поведении своего сопровождающего. Он старался вызвать в ней желание помочь и был похож на тех несчастных, которые приходили к Лале там, в оазисе, с просьбой замолвить слово перед хозяйкой.

– Чего ты от меня хочешь? – не выдержав, спросила она.

Шурн растерянно прервал рассказ, потом огляделся и тихо сказал:

– Справедливости.

– Но как я смогу тебе помочь? – так же шепотом спросила Лала. – Я тут никто.

– Нет, сестра моя. Ты очень даже кто.

– Расскажи подробнее.

– Не могу, просто поверь.

– Хорошо. – Лала как бы случайно оголила правое запястье.

Анук не сработал, хотя Шурн с любопытством рассмотрел его при свете дня, не отрывая глаз. Анук вообще казался обычным украшением, разве что его тепло напоминало о том, что браслет живой. Озадаченная, Лала не стала продолжать разговор, к тому же они уже остановились перед огромным куполом. Лала смутно вспомнила, что видела его издалека, когда Лириш провожал ее к стене. Кто бы мог подумать тогда, что она вернется вот так.

Дорожка к двери была обильно посыпана песком, как и в Приюте Мастеров. Лала вдруг поняла, что рада этому: на песке она чувствовала себя увереннее. Анук на руке тоже шевельнулся. Навстречу им вышел высокий даже для ашайна человек, и Лала вздрогнула. Его рыжие с проседью косы были заплетены точно так же, как у Мастера Шая во время первой встречи, да и в общем, не считая роста, этот человек был похож на ее учителя. Он и не взглянул на поклонившегося Шурна, зато сам склонил голову перед Лалой с таким достоинством, что ей стало неуютно, будто она по ошибке заняла место какой-то важной особы.

– Приветствую тебя, сестра Лала из Небесного Ока. Наш брат Шай не перестает удивлять Совет даже после своего ухода. Я Второй Советник Ашгар. Прошу! – Он гостеприимно отступил, пропуская Лалу внутрь.

Огромный снаружи, купол Совета оказался изнутри тесным темным лабиринтом. Светились только отдельные крупные песчинки под ногами, создавая ощущение перевернутого мира, будто люди идут во мраке по звездному небу. Лала торопливо шагала за Мастером Ашгаром, опасаясь потерять его в крутых изгибах коридоров. Она не сразу поняла, что Шурна рядом нет, но спросить не решилась. Уже начинала кружиться голова от постоянных поворотов, а они все шли и шли. В какой-то момент Лала споткнулась и стукнулась рукой о стену. Да так неудачно, что придавила Тика. Он дернулся жаром, она вскрикнула и махнула рукой. Обернувшийся Ашгар остановился. Во тьме лабиринта, забивая рассеянный свет звездного пола, ярко пылал золотой браслет, освещая все вокруг.

– Что… это… такое? – просипел Ашгар

– Это Тик. Простите, я просто его придавила, и он проснулся…

– Золотистый анук. Молодой. Из пустыни. – Ашгар, казалось, не верил тому, что говорил.

– Да, он мой друг.

Лицо Ашгара, видное до мельчайшей морщинки, казалось неживым. И только глаза, в которых отражался желтым огоньком анук, показывали, что Второй Советник мыслит и постепенно справляется со страхом. Прежде чем Лала продолжила, он предостерегающе поднял руку:

– После расскажешь. Держись от меня дальше трех шагов.

Весь оставшийся путь Ашгар то и дело оборачивался. Но Лала честно следила за расстоянием. И тут он пропал. Просто исчез, как сквозь стену прошел. Лала остановилась, но не успела позвать его – прямо перед ней раскрылись тяжелые черные шторы, и она зажмурилась от прямого солнечного света.

– Проходи, сестра, – раздалось с той стороны света.

Зал заседаний Совета оказался небольшой круглой комнатой с прозрачным потолком, сквозь который и било солнце. Вдоль обитых красной тканью стен стояли мягкие черные кресла с золочеными ножками. Лала насчитала двенадцать. Два пустовали. В остальных сидели очень похожие друг на друга мужчины с одинаковыми плетеными прическами. Их плащи, казалось, сшиты из одного куска материала, а на ногах не было обуви, и стопы утопали в красном песке.

Мастер Ашгар указал Лале на одно из пустых кресел:

– Садись.

Все остальные рассматривали ее со сдержанным интересом. Ашгар также уселся в свое кресло, и повисла пауза. Разглядывать членов Совета Лале было неудобно, и она принялась незаметно осматриваться. Однако ничего интересного, кроме самих мастеров, не увидела. Ей почему-то казалось, что здесь будет больше торжественности и украшений. Комната Ишиндаллы была в сто раз богаче.

Наконец слово взял Мастер, сидящий рядом с Ашгаром:

– Приветствуем тебя, Ученица Мастера Шая! Признаться, удивлены. Шай не сказал, что учил женщину.

– А это плохо? – спросила Лала и тут же прикусила язык. Она ведь даже не знала, имеет ли право говорить.

– Не плохо. Просто неожиданно. И да, у нас тут нет жестких порядков, так что переживать по поводу не вовремя сказанных слов лишнее, – улыбнулся говоривший и продолжил: – Я Первый Мастер Ишр. В текущем году я глава Совета. Мастер Ашгар, моя правая рука, тебе уже знаком. Почтенный Ашгар ведает, помимо всего прочего, делами вновь прибывших из пустыни, поэтому в ближайшее время он твой первый друг.

Ишр улыбнулся достаточно вежливо, но Лале стало зябко от его улыбки. Она повернулась к Ашгару и успела заметить легкую досаду на его лице.

– Слева от меня Мастер Шойду, почта. Далее Мастер Шнэдд, Смотритель Маяка.

Лала встрепенулась. Если главный почтарь ничем ее не привлек, разве что у него было огромное кольцо в виде головы сокола, то упоминание о Маяке взбаламутило память. На несколько мгновений Лала перестала слышать Первого Мастера, вспоминая свое прибытие в Шулай, страх матросов перед Лучом и морскую воду, от которой щипало глаза. Лала поняла, что совершенно не помнит лица Смотрителя, а ведь он был тогда на пароме вместе с Лиришем. Или не был? Красный плащ она запомнила бы. Она решила дождаться возможности задавать вопросы и прислушалась к Первому Мастеру. А тот перечислял присутствующих:

– Мастер Уштир управляется с иноземными торговцами, Мастер Даш отвечает за лечебное дело. Мастер Шудр – тот, кто следит за целостностью Стены, а Мастер Ошид – главный по учету самоцветов. Ну и, наконец, трое Согласователей смертей: Мастера Шен, Муш и Чеш.

Каждый из названных слегка наклонял голову, но смотрел не в глаза Лале, а посередине ее лба, отчего ей захотелось в конце концов почесать невидимую точку между бровей. Она не запомнила ничьего имени, кроме Смотрителя Шнэдда и Первого Мастера. Пока она соображала, как выйти из этой неловкой ситуации, Мастер Ашгар вполголоса сообщил Первому нечто такое, отчего вся величавость и неспешность мгновенно рассыпалась песком. Он выпрямился и громко произнес:

– Сестра Лала, предъяви Совету своего… питомца!

Когда прямой луч солнца попал на анука, все Мастера, кроме Ашгара, шумно ахнули. Лала и сама не ожидала такого эффекта – ее живой браслет сиял и переливался бесчисленным множеством чешуек, хотя сам не шевелился.

– Требую немедленно убрать отсюда эту тварь! – вскочил с места самый молодой, имени которого Лала, конечно же, не запомнила. Но по кольцу, напоминающему ряд кирпичной