кладки, она решила, что это ответственный за городскую стену.

– Брат Шудр, прошу тебя, спокойнее. – Первый Мастер сделал плавное движение рукой, и Шудр мгновенно и безмолвно опустился в свое кресло.

Мастер Ишр сделал глубокий вдох и обратился ко всем сразу:

– Братья! Совет столкнулся с очень необычным делом. Наш уважаемый брат Шай, да будет его новая жизнь белой, всегда отличался свободомыслием, порой сверх всякой меры. Он отвечал за обучение молодых мастеров и пожизненно входил в Совет. Если он решил, что его Ученицей станет женщина, и даже не предупредил нас, значит, у него были основания. Но если эта женщина дружит со смертельной опасностью, мы должны быть уверены в ее способностях, согласны?

Нестройный хор поддержал Первого Мастера, и он приложил руку к сердцу. Затем улыбнулся Лале каменной улыбкой и продолжил:

– А чтобы убедиться в этом, нам нужна вся история нашей сестры с момента рождения до сего часа. Прошу, Лала из Небесного Ока, поведай нам ее без утайки.

Первые фразы давались ей с трудом, но как только речь зашла о Тике, теплая волна снова захлестнула ее грудь, и рассказ пошел как по гладкой дороге. Члены Совета сидели тихо, как испуганные дети во время Хвори. Казалось, они не верили ни единому ее слову, но никто не мешал говорить. И только после описания смерти Мастера Шая все как один повернулись к Ишру. Тот широко раскрытыми глазами смотрел на Лалу и не сразу заговорил:

– Сестра, повтори, пожалуйста: Мастер Шай умер, потому что ты пронзила его своим кинжалом?

– Да, – кивнула она, – только не своим, а его кинжалом, который перешел мне по праву, так Мастер Шай еще раньше говорил.

– И своей кровью заплатила Пустыне за его смерть? – в его голосе звучало недоверие.

– Да.

– И забрала с собой шуларты?

– Конечно, как и предписано. Я не хотела… Он был мне как отец…

– Где камни? – перебил ее Мастер Ишр.

– У меня в вещах.

Все одиннадцать мужчин смотрели на нее с неприкрытым ужасом. Лала озадаченно замолчала. Потом обратилась к Ишру:

– Я сделала все, как сказал Учитель. Что не так?

Ишр молчал, все выжидающе смотрели на него. Наконец он выдал:

– Мастер Шай… немного не так пояснил тебе ритуал ухода. Есть большая разница между простыми людьми и нами. Полагаю, нам нужно прерваться. Сестра Лала, будем ждать тебя завтра в это же время и с удовольствием продолжим знакомство. Мастер Ашгар проводит тебя и даст несколько советов, как с пользой провести остаток дня. Прощай.

Ишр встал и поклонился ей. Остальные, кроме Ашгара, последовали его примеру. Лала в недоумении шагнула за Вторым Мастером в темноту лабиринта. Члены Совета смотрели ей вслед, и ни в одном лице не было интереса или участия, только настороженность, близкая к страху.

Глава седьмая

Шурн ждал ее. Он вскочил с каменной скамьи, отряхнул с плаща крошки какой-то еды и с готовностью улыбнулся. Только сейчас Лала заметила, что на правой руке у него не хватает мизинца. Она не успела ничего ему сказать. Мастер Ашгар недовольно процедил:

– Опять прохлаждаешься?

– Что вы, господин Второй Мастер! Я жду приказаний. Готов помочь нашей сестре поскорее понять город.

– Вместо того чтобы жевать, мог книгу почитать!

Шурн вздохнул и виновато пожал плечами. Лале вдруг стало его жалко. Она захотела приободрить парня, но не успела.

– Скажи матери, завтра зайду, – Ашгар произнес это чуть теплее, отчего Лала подняла брови, – а теперь иди в управу и найди человека, который отправил нашу сестру четыре года назад к благородной Ишиндалле в Небесное Око. Язык держи за зубами, просто скажи, чтобы завтра в полдень был в Совете.

– Понял! Ничего не говорить! А матери сказать, что будете завтра. Я пошел?

Мастер Ашгар досадливо махнул рукой, и Шурн исчез.

Пока Лала раздумывала, стоит ли расспрашивать про Шурна и его странности, Ашгар сам начал:

– Это недоразумение – сын моего брата. Кровного, а не по Ордену Мастеров. Брат ушел в Пустыню, у его жены осталось четверо детей. Я помогал ей их вырастить. Трое простых дельных парнишек и этот вот, помеченный Пустыней. Ни ума, ни способностей, только гонор. Как так распорядилась судьба, одной ей ведомо. Но он не злой, и это уже хорошо. Я провожу тебя, сестра Лала.

Они возвращались на постоялый двор другой дорогой, сквозь шумную серо-синюю толпу, и Лала окончательно запуталась: люди все как один почтительно и без страха кланялись Ашгару, но ей в лицо старались не смотреть. Она не сдержалась:

– Мастер Ашгар, почему эти люди вас не боятся?

– Они меня знают. – Он легко пожал плечами.

– И что? – не поняла Лала.

– Я давно не провожаю людей в Пустыню, я им не страшен.

– А я?

– А ты новый Мастер Смерти и вполне можешь быть заменой кому-то из городских. Значит, – он улыбнулся, – ты рано или поздно убьешь их.

Ашгар, не замедляя хода, с поклоном принял из рук старой торговки кусок сыра, завернутого в юговый лист, разломил и отдал половину Лале. От сыра пахло козами и пряностями.

– Она идет за нами, эта женщина, – шепнула Лала через некоторое время.

– Да, она хочет узнать, съешь ли ты сыр.

– Зачем?

Ашгар нахмурился.

– Похоже, тебе придется доказать твое право называться Мастером Смерти, если ты не знаешь простейших правил.

Лала ойкнула и виновато хихикнула:

– Простите, я просто задумалась. В пустыне за мной люди не ходили.

Лала остановилась, обернулась к торговке, откусила большой кусок сыра напоказ и вежливо улыбнулась, не переставая жевать. Озабоченные морщины старухи разгладились, и она сразу же отстала. Невольные свидетели этой сцены тоже повеселели и перестали присматриваться к Лале. Ашгар кивнул и бросил свой недоеденный кусок пробегающей собаке.

– И все же озвучь мне то, что ты сейчас сделала.

– Если Мастер Смерти собирается проводить в Пустыню человека, он строго постится, пока солнце не коснется горизонта. Откусив сыр, я показала этой женщине, что не собираюсь никого лишать жизни в ближайшее время.

– Хорошо. Вот мы и дошли.

Лала изумленно озиралась. Подход с другой улицы полностью менял внешний вид постоялого двора. Целомудренная белизна купола была сплошь и рядом испещрена разноцветными письменами, рисунками и кляксами птичьего помета. Вьющиеся растения цеплялись тонкими усиками за стену и возносили к небу распахнутые пасти белых цветков с одуряющим ароматом. Задумчивая коза без привязи жевала, судя по страдающей морде, что-то несъедобное, а в красном песке купались птицы. К обители мастеров Смерти вся живность относилась вообще без почтения.

– Надо же, как быстро мы… – Лала не закончила фразу: из небольшой дроммарни, примыкающей к куполу постоялого двора, раздался нетерпеливый храп. – Снег! Он меня услышал!

Не спрашивая позволения отлучиться, Лала забежала в дроммарню и вывела Снега, который попутно от радости обслюнявил и разлохматил ее прическу.

– Облачный дром. Золотистый анук. Убийца Мастера Смерти. Чем еще ты нас обескуражишь, сестра Лала? – Мастер Ашгар сдержанно улыбнулся.

Лала будто наткнулась на стену, и радость от встречи со Снегом спряталась в складках ее плаща.

– Я не убивала своего учителя, – сказала она, глядя на дрома.

– Ты не хотела