попытками влить в своё чрево что-нибудь спиртосодержащее. Скорее всего, младшему братцу просто осточертели постоянные обнимашки с «белым другом», которыми неизменно заканчивались все его попытки выпить. К тому же, проторчав в четырёх стенах почти целый месяц, генерал-адмирал страстно желал отдохнуть от надоевших ему жалобщиков с орлами на погонах.

Выбирая между Лазурным побережьем и Крымом, Алексей Александрович предпочёл вариант номер два, отложив вояж в Ниццу до бархатного сезона. Старший брат был искренне рад такому повороту событий, так как сын одного из учредителей банковского дома «Прометей» обратил свой взор на военное кораблестроение.

Звали этого товарища Николай Александрович Второв, и великий князь рассчитывал с его помощью ни много ни мало взять и приватизировать Николаевское адмиралтейство. Затем, если господин Второв не разочарует, передать под управление частного капитала и Лазаревское (Севастопольское) адмиралтейство. А там, глядишь, и братья Рябушинские подтянутся, внесут, так сказать, свою скромную лепту в укрепление обороноспособности России.

Ещё одной причиной для поездки на юг – пожалуй, основной – была необходимость встретиться с вице-адмиралом Алексеевым. Курьерская почта и телеграф – это, конечно, хорошо, но ничто не заменит личного общения, переговоров в формате тет-а-тет. Особенно сейчас, когда Владимир Александрович готовился приступить ко второму этапу операции «Прометей» и попутно дать пинка Михаилу Николаевичу и его клану.

Адмирал Алексеев удивил. Удивил не только целой кипой описаний технических новинок и великолепно сделанными чертежами, но и парой-тройкой других идей. Одной из этих идей являлся способ поиска вселенцев из будущего посредством публикации в газетах объявлений, смысл которых был понятен только тем, кто очутился в прошлом в чужом теле.

«Утеряны биткойны. Лицу, их нашедшему, огромная просьба вернуть биткойны владельцу майнинга. Выплата вознаграждения гарантирована. Подпись: штандартенфюрер Штирлиц».

Прочитав вслух текст объявления, великий князь перевёл взгляд на вице-адмирала.

– Да уж, всё гениальное просто… А вы молодец, Евгений Иванович, великолепно придумали! Я вот как-то не догадался о столь простом способе поиска.

– Догадались бы, Владимир Александрович, обязательно догадались бы, если бы постоянно находились в Крыму, – улыбнулся Алексеев. – В наше время обычное газетное объявление – единственный способ для «гостей» дать знать о себе, не раскрывая своего инкогнито. Эти… как там их… соцсети отсутствуют, а прочие средства связи ещё не изобретены… Ещё одна новость: мой Каменский, как оказалось, может нам помочь с радио-делом!

– Отлично! – Родной дядя ныне здравствующего императора удовлетворённо потёр руки. – Кстати, а почему господин Каменский не сообщил вам об этом сразу? Чего он боялся?

– Он не боялся, а просто не был до конца уверен, что сможет воспроизвести своё юношеское хобби с помощью технологий начала двадцатого века, – ответил вице-адмирал и уточнил: – В юношеском возрасте Евгений одно время мастерил с друзьями самодельные… э-э-э… сканеры и трекеры… Ага, просит не спрашивать, зачем им понадобились эти устройства.

– Каждый волен хранить свои тайны в своём чулане… – заметил великий князь, открывая папку с написанной от руки документацией. – Так, что тут у нас… Четырёхцилиндровый, карбюраторный, с жидкостным охлаждением… А здесь – шестицилиндровый в сто лошадиных сил… Пора вас прятать, Евгений Иванович, в какой-нибудь «почтовый ящик»… Шучу.

– К сожалению, практически все наработки Каменского по двигателям невозможно воплотить в металле в ближайшем будущем. – В голосе Алексеева звучала неподдельная грусть. – Господин Муромцев знаком с технологической оснасткой наших заводов?

– Да, недавно я побывал на Металлическом заводе и на Обуховском сталелитейном, – тяжело вздохнул Владимир Александрович. – Захотелось сравнить с заводами Круппа и Эрхарда… Думаю, при всей культуре производства в Германии немцы также не смогли бы запустить в серию ни один из подобных двигателей.

– Значит, придётся делать самим. И начинать следует с создания станочного парка, – сделал вывод собеседник, после чего поинтересовался: – Когда вы планируете посетить Николаев?

– Думали ехать через пару дней, но генерал-адмирал хочет задержаться в Севастополе на недельку, – ответил великий князь. – Возжелал вдруг лично посетить каждый из броненосцев Черноморского флота… Как бы не задумал поход в Николаев со всей эскадрой.

– Хорошая идея. Внеплановый выход в море даёт повод устроить учения с эволюциями в открытом море, – заметил Алексеев. – Я попрошу Николая Васильевича провести показательные учебные стрельбы в честь его высочества Алексея Александровича.

– Боевыми снарядами, хорошо? На максимальную дальность и со всей возможной скорострельностью, – секунду подумав, предложил Владимир Александрович. – Было бы неплохо утопить в качестве мишени какое-нибудь старое корыто, если, конечно, такое найдётся.

– Будет исполнено, – склонил голову вице-адмирал. – В качестве мишеней подойдут обычные буксируемые щиты, используемые на подобных учениях.

Младший братец, как оказалось, вовсе не собирался выводить в море всю Черноморскую эскадру в полном составе. Поэтому инициатива вице-адмирала Копытова – с подачи Алексеева, между прочим – устроить учения в честь визита главного начальника российского флота застала генерал-адмирала врасплох.

«Хозяин» российского флота хотел было вежливо послать своих подчинённых с их инициативами куда подальше, но старший брат вдруг пожелал взглянуть на стрельбы главным калибром. Причём взглянуть не с палубы царской яхты, а из боевой рубки одного из броненосцев. Алексею Александровичу не оставалось ничего иного, кроме как утвердить предложенный ему план учений и возглавить данное мероприятие.

Внеплановый выход в море шестёрки броненосцев Черноморской эскадры обернулся конфузом для флотоводцев. Стрельба велась днём, при хорошей погоде, и артиллерийские офицеры хорошо видели всплески от падений практических снарядов. Шесть пар деревянных щитов-мишеней разносили в щепки полтора часа кряду, расстреляв кучу боеприпасов.

Скорострельность барбетных артустановок, стоящих на пяти старых броненосцах Черноморского флота, сильно разочаровала Владимира Александровича. Управление огнём осуществлялось дедовским методом, артиллеристы пяти упомянутых броненосцев не имели возможности быстро поразить цели, особенно при стрельбе на максимальных дистанциях.

Единственный сравнительно новый корабль с башенной артиллерией ГК, «Три Святителя», отстрелялся чуть лучше, уничтожив одну из предназначенных ему мишеней уже восьмым выпущенным снарядом. Впрочем, это было, скорее, счастливое случайное попадание вследствие недолёта – мишень опрокинуло вздыбившимися из-под неё массами воды.

– По моему мнению, мнению сухопутного офицера, сейчас в составе Черноморского флота имеется всего лишь один нормальный броненосец, годный для боя с британским флотом, – констатировал Владимир Александрович во время обеда в адмиральском салоне со своим младшим братом. – Надеюсь, в ближайшем будущем «лайми» будет не до наших южных границ, и мы успеем построить хотя бы один-два действительно хороших корабля.

– Скоро войдёт в строй «Ростислав», а недавно заложенный «Князь Потёмкин-Таврический» будет мощнее любого из английских броненосцев, – оптимистично заверил генерал-адмирал, не меньше старшего брата разочарованный результатами учебных стрельб. – Я думаю, нам стоит попросить у Ники денег на модернизацию «Синопа», «Чесмы», «Екатерины» и «Георгия Победоносца». Установим на них по две башни в оконечностях с новыми двенадцатидюймовками. Что думаешь?