не требуется уточнять, что с этого дня Сергей и Павел Александровичи были готовы поддержать любое начинание своего старшего брата.

Спустя две недели Владимир Александрович решил, что пришло время обсудить с царствующим племянником идею создания русского Иностранного легиона.

Данное вооружённое формирование, по задумкам великого князя (и Муромцева), должно было стать главной опорой самодержавия, инструментом, который можно было бы без колебаний использовать в борьбе с революционерами и бунтарями всех мастей. Получив от хозяина команду «фас», наёмники без зазрения совести прольют реки крови, изничтожут за деньги кого угодно. Кроме того, в структуре Иностранного легиона неплохо бы создать параллельную жандармерию и свою собственную контрразведку. На всякий случай, чтобы не произошло того, что свалилось на Россию в реальности старшего лейтенанта Муромцева.

«Так, тёзка, хорош пороть всякую ерунду… В моей реальности глупый и бестолковый царь достал всех и вся и сам выпустил из своих рук все рычаги власти, – ворчливо заметил вселенец. – Власть валялась в грязи, Временное правительство – сплошь предатели русского народа – не желало испачкать свои ручонки в белых перчаточках… пока не пришли большевики. А эти милые ребятишки не чурались замарать руки ни грязью, ни кровью…»

– Разберёмся, – вполголоса вслух процедил сын покойного императора Александра II. – Разберёмся со всеми… Воздам по заслугам, никого не помилую.

Николай II достаточно спокойно отнёсся к новой инициативе своего неугомонного родственника. Выслушал, походил по кабинету, пообещал подумать, и… неожиданно нанёс удар по обоим дядюшкам одновременно – по Владимиру и Алексею. Не в прямом смысле этого слова, разумеется, но грамотно, по всем законам придворной тактики.

– Скажи-ка, дядя, а ты знаком с критическими публикациями в журнале «Русское судоходство»? Статья называется «Искалеченные броненосцы». – С этими словами царь протянул Владимиру Александровичу экземпляр упомянутого издания. Не самый свежий, судя по степени помятости его страниц. – Ты с некоторых пор радеешь за наш доблестный флот, и Нам бы хотелось доподлинно выяснить, насколько правдива данная публикация…

«Тёзка, ты об этом что-нибудь знаешь? – мгновенно насторожился великий князь, мазнув взглядом по фамилии автора. – Токаревский. Токаревский… Вроде что-то знакомое, но никак не припомню, кто он такой…»

«Нет, я впервые слышу эту фамилию, – после небольшой заминки мысленно отозвался Муромцев, и хозяин тела ощутил растерянность незваного гостя. – Извини, тёзка, здесь я тебе не помощник…»

Николай между тем продолжил вещать о текущем моменте… Политинформатор, блин.

– Можем и напрямую спросить отчёт у Нашего дяди Алексея, но хотелось бы поступить более деликатным образом… Ты, дядя, не хуже Нас знаешь, сколь ревностно генерал-фельдцейхмейстер Михаил Николаевич следит за военно-морским бюджетом. Не далее как вчера Сергей Михайлович попросил Нас стать главным учредителем банковского дома «Мидас», и Мы обещали дать ему своё согласие… Как и Наш дядя Алексей, Сергей Михайлович изо всех сил печётся об обороноспособности России, а в его ведомстве подобных скандалов не происходит.

Намёк был более чем прозрачен, как, впрочем, и ситуация в целом. Клан Михайловичей, подмявший под себя всю российскую артиллерию, не собирался оставаться в сторонке, наблюдая, как ушлые Александровичи прокручивают через подконтрольный им банк десятки миллионов казённых рублей. Не мудрствуя лукаво, Михайловичи воспользовались той же самой схемой, что и Владимир Александрович со своим братом Алексеем.

«А ещё есть Константиновичи с Николаевичами, которые также будут не прочь урвать кусок казённого пирога, – мгновенно дополнил вселенец. – Ставлю на Николаевичей – инженерные войска и кавалерия, как-никак…»

– Мой дорогой племянник, думаю, в ближайшем будущем тебе придётся стать учредителем ещё двух банковских домов. – Великий князь с трудом скрыл улыбку. – Что же касается фактов, изложенных в этом журнале, – Владимир Александрович потряс «Русским судоходством», – то мы с Алексеем обязательно разберёмся с данной проблемой… Поверь мне, Ники, я говорю правду, и только правду…

По пути домой Муромцева охватило запоздалое раскаяние. «Господи, тёзка, что мы с тобой наделали?! Михайловичи с Кшесинской загубят всё и вся! Срочно узнай, с кем из еврейских банкиров они работают! Дальше надо выяснить, нет ли у нас протечки… в смысле утечки информации… Уж больно быстро Михайловичи сработали…»

«Утечки, протечки… Тёзка, не сходи с ума раньше времени, – мысленно усмехнулся хозяин тела. – Информация шла прямиком от Николая. Думаю, он с самого начала рассказывал всё Сергею. Они часто встречаются, ибо их объединяет общая страсть к одной балерине…»

«Чёрт, вылетело из головы… Забыл, что этот Сергей Матильдович… пардон, Михайлович крутит шашни с Матильдой с благословения самого царя. – Вселенец немного расстроился, но быстро взял себя в руки. – Так, тёзка, что будем делать, а?»

«Я думал, это ты мне подскажешь, что нам предпринять. – Великий князь сделал вид, что расстроен и растерян, хотя сам пребывал в прекрасном настроении. – Тебе одному известно, что произойдёт в будущем, а мы, хроноаборигены сиволапые, только и умеем, что щи лаптем хлебать…»

«Ржёшь, да, твоё высочество? – окончательно успокоился старший лейтенант. – А вот мне не смешно. Я не могу оперировать вариантами будущего с множеством неизвестных… Не готовился я вытворять всякие выкрутасы со временем».

«А я не готовился к тому, чтобы свергнуть с трона родного сына своего старшего брата… Не готовился лезть в вотчину своего младшего брата, не готовился сочинять конституцию, – вздохнул Владимир Александрович. – И много чего ещё не хотел бы делать… А придётся. Иначе нас всех сомнут, размажут по шарику, словно и не бывало…»

«Угу, и империю, и династию, – подтвердил вселенец. – Так что не миндальничай со своими родственничками, тёзка, не то они просрут наследие Пети Великого…»

С «Искалеченными броненосцами» Токаревского А. М. разобрались довольно быстро – публикация оказалась старой, почти двухлетней давности. Зато последующие статьи в «Русском судоходстве» можно было сравнить со взрывом фугаса в навозной куче. Раздобыв где-то секретный отчёт контр-адмирала Мессера Владимира Павловича, существовавший всего в семи экземплярах, журнал взял и ознакомил с ним широкую общественность.

О сём отчёте прекрасно знали и генерал-адмирал, и управляющий Морским министерством, и начальники мгш и ГУКиС, и председатель МТК, и многие другие адмиралы российского флота. Знали и, как это постоянно бывает на Руси, помалкивали в тряпочку, не желая своими руками разрушать свои же собственные карьеры.

Сложившаяся практика устраивала всех и вся, начиная с «семи пудов августейшего мяса», которому было глубоко наплевать как на проблемы его подопечных, так и на своё реноме в глазах широкой общественности. «Хозяин» российского флота в открытую сожительствовал с замужней женщиной, графиней Зинаидой Богарне, не заморачиваясь угрызениями совести и чихая на общепринятые моральные нормы.

Послушав старшего брата, приехавшего обсудить скользкий вопрос, Алексей Александрович вскипел. Вскочил с кресла, заходил из угла в угол, сопровождая свою отповедь яростной