жил сын Анны Эрнестовны: хозяйка рассказала ему сама, в приступе откровенности. Сын разорвал отношения с матерью, куда-то уехал, и она сделала из его комнаты что-то вроде музея: хранит все вещи в нетронутом виде, развесила фотографии. Артема, человека очень нечуткого, эта история все-таки тронула, и он старается помогать хозяйке по мере сил. Но Анна Эрнестовна, похоже, воспринимает его заботу неправильно.

Анна Эрнестовна встречает Артема в откровенном халате и яркой косметике. Встает в двери так, чтобы Артем не мог зайти, не соприкоснувшись с ней.

— Вот и ты.

— Вот и я. Лампочка?

— Да, проходи, раздевайся. Но не до трусов. Хотя — как считаешь нужным. Ха-ха.

Артем меняет лампочку за десять секунд и потом долго сидит за столом, как на каком-то официальном празднике: алкоголь в графине, салаты, закуски в хрустальной посуде, напряженная тишина, сплошные неловкости. Телевизор работает на полной громкости. Обычно Анна Эрнестовна смотрит бесконечный сериал про старую женщину в шляпе, расследующую загадочные убийства. Но сейчас в телевизоре мужчина с мясистым лицом, выкрикивающий ожесточенные реплики.

— Что-нибудь еще починить, Анна Эрнестовна? Потому что если…

— Если ты так рвешься что-нибудь починить, то я специально сломаю.

Анна Эрнестовна заливается смехом, но глаза у нее остаются внимательными и цепкими. Она что-то подозревает. А может, не подозревает, а твердо знает. У Анны Эрнестовны есть ключи от всех дверей. Анна Эрнестовна делает телевизор потише, но от этого агрессивные фразы мужчины с мясистым лицом как будто наполняются большей значимостью. Тем временем телефон Анны Эрнестовны подпрыгивает и начинает мигать.

Анна Эрнестовна поспешно хватает его со столика, надевает очки и долго смотрит на экран. Она получила пуш от новостного ресурса. Артем заглядывает через голову Анны Эрнестовны и видит следующий заголовок: «В коммуналке на Васильевском жильца нашли через шесть лет после смерти».

— Подумать только! — всплескивает руками Анна Эрнестовна. — Человек лежал там шесть лет. И никто ничего не заметил.

Артем сохраняет внешнюю невозмутимость, Анне Эрнестовне даже кажется, что он спит на ходу, но внутри себя он кричит и рвет на голове волосы. Процедив что-то сквозь зубы, он торопливо покидает квартиру Анны Эрнестовны, провожаемый ее хитрым взглядом. Поднимаясь по лестнице, он уже почти не сомневается, что в комнате его ждут — освобожденная Нина, выписанный из больницы Володя, соседи и репортеры, наряд полиции и ОМОН. Прячутся там, замерев в темноте, как на вечеринке-сюрпризе. Но, открыв комнату, он обнаруживает Нину все в той же жертвенной позе, сжавшуюся и какую-то особенно жалкую, напоминающую надорванный продуктовый пакет.

Артем замечает, что новый сосед Сеня все время ошивается в коридоре: ходит туда-сюда, как будто что-то высматривая. Артем обращает внимание и на то, что в манере речи поэта-дольщика появились властные нотки: говоря с Артемом, Сергачев делает какие-то многозначительные паузы, глядит иронично и снисходительно. Лена тоже ведет себя по-другому: теперь она все время принюхивается. Ее воспаленные красные ноздри шевелятся как будто отдельно от носа. Артем поневоле задумывается: может, все дело в запахе Нины? Пленницы источают особый запах? Сигнализируют так о помощи? И все чувствуют этот запах, кроме него?

Окончательно Артема выбивает из колеи разговор с Гаэтано. Тот сидит на кухне с бутылкой водки, рюмкой и целым грейпфрутом и смотрит на дверцу серванта так, будто она поставила его в тупик неким сложным соображением. Рубашка у Гаэтано расстегнута до пупка, рукава засучены, волосы буйно вьются на всех открытых участка тела.

— Эй, Арти, — вдруг говорит Гаэтано. Прежде он не пытался сокращать имя Артема.

— Гаэтано, как жизнь?

— О. Ничего интересного. — И, оглядевшись по сторонам, произносит: — Как твоя девушка?

— Моя девушка?

Артем по-прежнему выглядит абсолютно невозмутимым, хотя непроизвольно скашивает глаза на молоток для отбивки мяса, висящий над раковиной.

— Которую ты на днях приводил. Она что, до сих пор у тебя?

Глаза Гаэтано сияют лукавым блеском. Он берет со стола грейпфрут. Точнее, не просто берет, а протыкает пальцем и подцепляет — как будто вместо рук у него крюки. Грейпфрут надорван, и Гаэтано сидит, засунув палец в мякоть. По ладони струится сок.

— Не понимаю, о чем ты, — говорит Артем, делая шаг в сторону раковины.

— Не хочешь говорить — не настаиваю. Просто дай знать, если у нее есть подруга.

Артем немного раздумывает над ответом и говорит:

— Ладно.

Во сне Артем гуляет по каким-то пустынным местам, все время видит перед собой огромное небо, похожее на сломанный телеэкран. Вдалеке он слышит хлопанье крыльев, оно не приближается и не отдаляется, просто создает ровный фон, а потом что-то заставляет Артема проснуться.

Он видит Нину, которая медленно к нему подползает. У Нины красные одурманенные глаза. Кажется, что она ослепла и ничего не соображает, но от этого только страшней. Движение неодушевленной материи. Артем вспоминает, что один из побочных эффектов снотворного — временная слепота. Неясно, спит Нина или бодрствует, ползет ли к нему, или к двери, или вообще без цели. Артем какое-то время сидит на постели не шевелясь, ожидая, что будет дальше. Нина продолжает ползти, но очень медленно и что-то мычит. Она мычит тихо и неуверенно — вряд ли кто-то услышит это мычание, даже если приникнет ухом к двери, но Артем осторожно приближается к Нине и зажимает ей рот ладонью. Артем подносит палец к губам, призывая Нину к молчанию, хотя понять, в сознании она или нет, нелегко: Нина энергично мотает головой, пытаясь стряхнуть его ладонь, и глаза у нее совершенно бессмысленные и красные, как у быка. На лбу вздулась зигзагообразная вена, а лицо сморщилось — судя по всему, ее мучает головная боль. Артем тащит Нину к столу, осторожно отклеивает скотч с губ, запихивает ей в рот таблетки снотворного и пенталгина, заставляет запить водой — Нина послушно, механически пьет и глотает. Зрелище безропотной, жалкой, ничего не соображающей Нины вызывает в Артеме тоску.

Дождавшись, пока Нина затихнет, Артем одевается и выходит на улицу, чтобы немного развеяться. Он встает на Львином мостике и размышляет, глядя на черную воду в проруби. Артем глядит на эту воду с какой-то претензией. Ночью прошел снегопад, и теперь вокруг простирается холмистое белое поле. Силуэты машин угадываются с трудом. Артем вспоминает ползущую Нину: тихое нечеловеческое мычание, выпученные белки глаз, напряженный лоб и зеленоватый оттенок лица. В том, как она бесшумно ползла по обычно скрипучим полам, было что-то противоестественное.

Интересно, а что бы она предприняла, если бы Артем не проснулся? Он размышляет, как действовал бы на месте пленницы. На столике лежат ножницы для стрижки ногтей. Наверное, он постарался