– Эй, ребята, вы бы в номер, что ли, пошли! – крикнул им кто-то, и послышались глумливые шуточки.

Но ни Зоя, ни Юра не обратили на них внимания.

– Ты сумасшедший! Ты псих! Какого черта ты набросился на Стаса с кулаками? – Зое удалось увернуться и выскользнуть из-под Юры.

Тот тяжело дышал. Глаза потемнели. Губы плотно сжались.

– А какого хрена он тебя клеил?!

– Мы разговаривали! Просто разговаривали!

– Нет! – заорал мальчик Юра, вскакивая на ноги и нависая над Зоей. – Я видел, как он на тебя смотрел! Он хотел тебя трахнуть!

– Да пошел ты! – не выдержала она и хотела также подняться на ноги.

Ей не позволили.

Навалились сверху.

– Ты моя! Только моя! Поняла?

Дальше началось непонятно что.

Тихая молчаливая борьба.

Руки мальчика Юры пробрались под платье Зои и рванули трусики. Девушка пыталась его отпихнуть. Она могла закричать, позвать на помощь. Но толку-то? Утром все равно пришлось бы возвращаться в номер.

И она не была уверена, что не встретит там Виктора Валерьевича. У этого урода в отеле были шпионы – в этом она не сомневалась. Он контролировал каждый шаг своего ребенка.

Когда член Юры ворвался в ее сухое лоно, Зоя застонала от боли.

Чертов мальчик Юра!

Чертова жизнь!

Как же она устала…

Его движения были порывистыми, толчки глубокими.

Зоя, прикусив губу, уставилась в небо, на котором зажигались звезды…

А дальше были судорожные извинения.

Когда все закончилось и Зоя все-таки встала на ноги, мальчик Юра упал на колени и принялся целовать ее ноги.

– Прости… – шептали его шершавые на ощупь губы, которые постоянно трескались. – Прости, прости, умоляю…

* * *

– Почему не могла от него уйти? Из жалости? – холодный голос Варшавского врезался в сознание, возвращая ее к действительности.

Чувствуя, как комок, образовавшийся в горле, мешает говорить, Зоя снова сделала глоток вина. М-да, завтра с утра она будет болеть. А, где наша не пропадала! Поздно раскаиваться.

– Из жалости, это да. Сам посуди, мрасс, человеку жить оставалось максимум полгода – так говорили врачи… А он смотрит на меня телячьими глазами… И что я должна была делать? Послать его куда подальше? Посылала! А что толку?..

– Не понимал?

– Нет.

– Принимала назад?

– А он никуда и не уходил. Уговорил жить вместе, – произнося слово «уговорил», Зоя не смогла справиться с желчью, выплескивающейся наружу. – Поставил, скорее, перед фактом. Вернее…

Она не договорила.

– Вернее – что? – Варшавский всматривался в лицо сидящей рядом девушки. Ее сгорбившаяся фигурка казалась совсем маленькой и вызывала непонятные для него эмоции.

– Помимо мальчика Юры, был еще Виктор Валерьевич.

При упоминании еще одного мужчины Юлиан нахмурился.

Так…

– Твой любовник?

Услышав вопрос, Зоя посмотрела на Варшавского как на сумасшедшего.

– Спаси и сохрани! Не! Виктор Валерьевич, слава богу, не претендовал на место в моей постели. Этого я бы точно не пережила! – От одной мысли, что подобное могло произойти, Зою передернуло. – Виктор Валерьевич был отцом Юры. Властным, жестоким человеком.

– Он сыграл не последнюю роль в ваших отношениях? – догадался Юлиан.

– Он сыграл в них главную роль! – фыркнула Зоя и посмотрела на бутылку, стоящую на полу у ног Варшавского. – Еще налей.

– Притормози немного.

– Я хочу еще выпить.

– Выпьешь. Дальше расскажешь?

Зоя шумно вздохнула.

– Мрасс, вот сижу я с тобой, душу изливаю, а ведь чувствую, что зря.

– Почему?

– Как почему? Ты же… – она не договорила. – Знаешь, ты же тоже очень властный и жестокий человек. Да и человек ли…

Вот она и высказала вслух то, что думала о нем.

– Откровенность за откровенность. Я человек. Такой же, как ты.

– Ага, такой же. А как же твои паранормальные способности?

– Ты про способность чувствовать твои эмоции?

– Так точно.

– Зоя, – мрасс сделал выразительную паузу, словно решал – говорить ей или нет: – Как только мы с тобой переспим, ты так же будешь чувствовать меня.

– Ага, значит, надо с тобой переспать, – многозначительно заметила Зоя и сама потянулась за бутылкой. Но ее руку перехватили. – Отдай! Я принесла!

– Расскажи, что было дальше. Мне интересно, – попросил Юлиан.

Именно попросил, а не приказал.

Зоя посмотрела на него и невольно вздрогнула, встретившись с пристальным взглядом серых глаз. Сейчас они смотрели без привычного высокомерия. В них появились… доброта и тепло?

Да ну на фиг!

Она перепила. Точно перепила. Раз такие несуразные вещи приходят в голову.

– А на чем я остановилась? – растерянно моргнув, спросила она.

– Ты начала рассказывать о некоем Викторе Валерьевиче.

– Редкостный ублюдок был, – Зоя не скрывала своих чувств. – И боялась я его сильно. Когда он в первый раз явился ко мне в квартиру с угрозами, думала: реально прибьет. Он обвинил меня в том, что я не отвечаю взаимностью на чувства его мальчика. И прямым текстом сказал: не буду с Юрой – прикопает где-нибудь в лесочке. Вот такая родительская забота.

Эффект на ее слова был неожиданным.

Послышался звон разбившегося стекла.

– Ой!

Варшавский излишне сильно сдавил бокал, и тот лопнул в его руке, порезав ладонь.

– У тебя кровь! – с толикой паники воскликнула Зоя.

– Первую помощь оказать сможешь? – не без иронии поинтересовался мрасс.

– Конечно…

– В ванной есть аптечка.

– Конечно-конечно, – засуетилась Зоя и попыталась встать. Но пол сошел с ума. Зашатался. И скользким стал, зараза!

– Осторожнее!

Мрасс поднялся быстрее ее и подхватил под локоть.

– У тебя кровь! – повторила Зоя, как завороженная смотря на красные капли, быстро капающие на пол.

– Ничего страшного.

– Нет, тебе нужно обработать порезы! Я сейчас! Сейчас…

Она снова пошатнулась, полная решимости добраться до ванной комнаты мужчины. Под ноги, как назло, попалась бутылка, и она задела ее. Та с легким звоном упала и покатилась.