Сначала поклялся благородный Рамин

Йазданом, который есть господин мира,

Ясной луной и сверкающим солнцем,

Благодатным Юпитером (Муштари) и чистой Венерой

                                                               (Нахид),

Хлебом и солью, верой в Йаздана,

Светлым огнем и разумной душой.

Далее в поэме повествуется о всевозможных превратностях и перипетиях любовных взаимоотношений главных героев (ссоры, прими рения, измена Рамина и его раскаяние, разлуки, новые встречи и т. д.) и тщетных попытках рогоносца Мубада разлучить их.

Воспользовавшись тем, что Мубад уехал на охоту, Рамин с сорока верными витязями, переодетыми в женскую одежду, проникает во дворец Мубада и сражается с Зардом, охраняющим Вис. Рамин вынужден убить Зарда, так как тот не соглашается заключить мир. Рамин похищает казну и бежит вместе с Вис в Дейлем. Тем временем на охоте погибает Мубад, растерзанный диким вепрем. Вступив на престол, Рамин забывает о прежней беспутной жизни, становится мудрым и справедливым правителем, при ведшим страну к процветанию. Как истинный эпический герой, Рамин доживает до глубокой старости (101 год), и во время его восьмидесятитрехлетнего правления в государстве царит мир и справедливость. После смерти Вис Рамин воздвигает рядом с ее усыпальницей храм огня и, передав престол старшему сыну, удаляется в уединение. Спустя три года в тоске по любимой жене умирает и Рамин. Его хоронят в той же усыпальнице.

Хотя достаточно трудно предположить, что Гургани оставил без изменения сюжетную схему парфянского сказания, тем не менее в ряде мотивировок событий и поступков персонажей поэма XI в. обнаруживает отчетливую связь с древними моделями сознания. Это проявляется, прежде всего, в наличии так называемых мифологем – различного рода архетипических конструкций, восходящих к древнему типу мышления и в более явной форме представленных, очевидно, в парфянском первоисточнике. По всей видимости, в основе парфянской версии сюжета лежала мифологема царя-жреца, старость и половое бессилие которого приводят подвластную ему державу к упадку. Поэтому в определенной степени поведение Рамина, отнимающего у Мубада Вис, оправданно: замена престарелого правителя молодым братом, любовником его жены, воспринималось древним сознанием как залог процветания страны. Адюльтер Рамина с Вис, возможно, связан также с обычаем левирата, в соответствии с которым право и долг младшего брата – унаследовать вдову старшего.

Филологи-компаративисты давно подчеркивали фабульное сходство поэмы «Вис и Рамин» со средневековым европейским романом «Тристан и Изольда». Рассматривать это сходство как результат литературного влияния было бы достаточно натянутым. Более верно считать поразительную идентичность некоторых сюжетных ходов двух поэм следствием их типологического тождества как первых в мировой литературе романов об адюльтере. Общей в старофранцузском и персидском сюжетах является история о том, как герой, ближайший родич старого царя, влюбляется в невесту царя еще до их брака. Впоследствии, став ее любовником, он прибегает ко всяческим хитростям для устранения препятствий на пути своих желаний, постоянно обманывая старшего родственника. В числе общих мотивов можно назвать также присутствие магических предметов, определяющих ход событий, ложные клятвы героев и их бегство от испытания огнем или каленым железом для подтверждения невиновности, замена главной героини служанкой на брачном ложе, попытка главного героя забыть героиню путем женитьбы на другой женщине и др.

Поэма «Вис и Рамин», несмотря на откровенно бурлескный и отчасти пародийный характер, знаменует важный этап развития самосознания средневекового человека, впервые воспринимающего любовь как чувство уникальное, направленное на один объект и не допускающее его подмены. Об этом свидетельствует введение в поэму мотива измены Рамина и его женитьбы на красавице Гуль, закончившейся крахом из-за невозможности забыть Вис. Показательно присутствие того же мотива в сюжете «Тристана и Изольды»: чтобы забыть Изольду Белокурую, Тристан женится на Изольде Белорукой, однако брак неудачен, ибо герой тоскует по своей первой возлюбленной. Корни того же мотива обнаруживаются в известном узритском предании о певце Кайсе ибн Зарихе, который по наущению матери разводится со своей женой по имени Лубна и женится на ее тезке, однако, будучи не в силах забыть первую Лубну, герой умирает (или, по другой версии сюжета, возвращается к прежней возлюбленной). Тождество имен избранниц в европейском и арабском романах, по всей видимости, должно подчеркнуть несходство индивидуальностей их обладательниц и, в конечном итоге, невозможность подмены одного объекта любви другим. Мотив второй возлюбленной после Гургани в XII в. развивает и Низами в поэме «Хусрав и Ширин», вводя образ красавицы Шакар, с помощью которой Хусрав пытается забыть гордую Ширин. В данном случае мы имеем дело не с полным тождеством, а со сходством семантики имен – Ширин означает «сладкая», Шакар – «сахар».

Поэма «Вис и Рамин» идеально характеризует начальный этап художественного осмысления темы индивидуальной любви, которая представляется роковой, разрушительной силой, сметающей на своем пути все моральные условности и запреты. Именно этим и вызван открытый эротизм поэмы, плотская страстность в описании взаимоотношений Рамина и Вис. Их чувства пока еще лишены ореола одухотворенности, который могли бы придать им мистические или куртуазные теории любви, что позже станет неотъемлемым атрибутом трактовки любовных сюжетов на средневековом Востоке и Западе.

Выше уже подчеркивалась специфически гротескная окраска поэмы Гургани, которая отличает ее как от европейского романа «Тристан и Изольда», так и от любовно-романических сказаний, создававшихся в то же время на Ближнем и Среднем Востоке. Прежде всего, это проявляется в обрисовке основных персонажей. Счастливый любовник Рамин предстает легкомысленным сибаритом, абсолютно лишенным героических черт, возможно, присущих ему в парфянском первоисточнике:

Никто не видит его, иначе как пьяным и орущим,

Закладывающим свое платье виноторговцам.

Иудеи-виноторговцы – его друзья и приятели,

Они всегда получают от него деньги за вино.

Героиня поэмы Вис легкомысленна, гневлива и лукава, готова на любые уловки, обман и подлоги ради свиданий с Рамином. Если в начале поэмы она страшится смертного греха, то впоследствии даже не очень пытается скрыть свои прегрешения от законного супруга Мубада: когда тот как-то раз восторгается красотами Мерва, Вис презрительно отвечает, что в этой дыре ее удерживает лишь страсть к Рамину.

В поэме «Вис и Рамин» впервые в истории персидского стихотворного романа появляются эротические сцены, к которым восходят соответствующие эпизоды в созданных позже любовных поэмах, таких как «Хусрав и Ширин» Низами, «Йусуф и Зулайха» Джами. Однако во всех последующих сюжетах эротические мотивы связаны с описанием брачной ночи, тогда как у Гургани они сопутствуют повествованию о супружеской измене. Хотя Вис официально является супругой царя Мубада, старшего брата Рамина, по сюжету она