– У Маргариты Васильевны есть. Потом у Анастасии Владиславовны. Ну, и у управляющего нашего, Константина Львовича.

– А Константин Львович часто заходит в кладовую?

– Да нет! Зачем она ему?

– Но ключи у него есть, – с утвердительной интонацией произнесла я.

– Так и что в этом такого? У него есть ключи от всех помещений. Запасные, на всякий случай. Мало ли что, – объяснила Валентина.

«А как быть с длинной курткой с капюшоном, с той, которую видела Светлана на убийце?» – неожиданно подумалось мне. Сразу же мне в голову пришла одна мысль.

– Валентина, останьтесь ненадолго в гардеробной. Я скоро вернусь.

Я вышла из гардеробной и пошла к Светлане. Постучала в дверь ее комнаты, но мне никто не ответил. Подергав ручку двери, я убедилась, что она заперта. В поисках гувернантки направилась на кухню. Спрошу у Аделаиды Петровны, где можно найти Светлану. Возможно, она сейчас гуляет с девочкой в парке.

Но, открыв кухонную дверь, я увидела Светлану и Анфису. Девочка ела, а Светлана сидела рядом.

– Татьяна Александровна! – воскликнула Аделаида Петровна. – Что же вы ко мне не заходите? Я испекла пироги, те, что вам понравились. Маргарита Васильевна собралась к Владиславу Максимовичу, вот я и напекла.

– Чуть позже я обязательно приду, Аделаида Петровна, – пообещала я. – А сейчас мне нужны вы, Светлана, – обратилась я к гувернантке.

– Но я… я уже все рассказала, – она испуганно посмотрела на меня. – И потом, я с Анфисой.

– Я помню все, что вы мне рассказали. Но сейчас вы мне нужны по другому поводу. А за Анфисой приглядит Аделаида Петровна. Можно вас об этом попросить, Аделаида Петровна?

– Да присмотрю, конечно, присмотрю, – отозвалась женщина, – не беспокойтесь. Идите.

Мы со Светланой вышли из кухни, и по пути в гардеробную я сказала, зачем она мне понадобилась.

– Светлана, мы сейчас с вами пройдем в гардеробную, там находится Валентина. Я скажу, что мне для расследования совершенного преступления необходимо посмотреть все вещи, которые там находятся. Мы будем выяснять, нет ли среди одежды чего-то похожего на одеяние преступника, которого вы видели, когда он вошел ротонду.

– Вы имеете в виду длинную куртку с капюшоном? – спросила Светлана.

– Да, куртку с капюшоном. Но чтобы не вводить в курс дела горничную, то есть не сообщать ей о том, где вы были в ночь убийства и что вы видели, я просто скажу, что мне необходимо осмотреть весь гардероб. А поскольку это работа долгая, то на помощь я пригласила вас.

– Ой, не знаю, – с сомнением произнесла гувернантка, – Валентина, она такая… Вечно смотрит волком. Еще и не согласится…

– Согласится, – уверенно произнесла я, – а про себя подумала: «Пусть только попробует отказаться».

Валентина и на самом деле поначалу восприняла в штыки мое предложение привлечь в качестве помощницы Светлану.

– А она-то здесь при чем? Милое дело! – воскликнула она с возмущением. – Если вам надо, то смотрите сами. А она здесь совсем не нужна.

– Валентина, – я повысила голос, – я здесь веду расследование уголовного преступления. Поэтому мне и решать, и распоряжаться.

Валентина нехотя подчинилась. Светлана проглядела все «плечики», на которых была развешена одежда, но ничего похожего на куртку с капюшоном там не было.

– Спасибо, Светлана, вы можете быть свободны, – сказала я.

Когда мы остались в гардеробной одни, я как бы между прочим спросила горничную:

– Скажите, Валентина, а когда вы легли спать в ту ночь?

– Когда все дела переделала, тогда и легла, – в своей манере ответила горничная.

– То есть по времени вы не помните?

– Да когда мне на часы-то еще смотреть!

– А выстрел вы слышали?

– Господи! Да я так наработалась, что только голову на подушку положила, так сразу и уснула. А сплю я крепко. Потому как знаю, что вставать рано утром и работать весь день.

– Стало быть, ничего похожего на выстрел вы в ту ночь не слышали.

– Вообще не слышала ничего.

– Скажите еще вот что. Ведь вы вытираете пыль и в кабинете Владислава Максимовича, верно?

– Ну, да, конечно.

– В том числе и на его рабочем столе?

– Татьяна Александровна! Если бы я работала спустя рукава и оставляла пыль где ни попадя, меня бы уже давным-давно уволили бы. Конечно, я вытираю пыль и со стола в кабинете хозяина.

– Скажите, а вы не замечали на столе записную книжку Владислава Максимовича?

– Да как же ее можно не заметить? Хозяин где только ее не оставляет, эту свою записную книжку. И на кухне один раз оставил, Аделаида потом принесла. Говорит, что зашел зачем-то к ней и оставил на столе.

– А своей записной книжкой он пользуется только дома?

– Один раз он оставил ее на работе. Да, точно. Так и было. Приехал, пошел в кабинет, потом вернулся и спросил меня, не видала ли я его книжку, «записнушкой» он ее называет. А потом вспомнил и сказал, что оставил ее на работе.

– То есть в офисе, вы хотите сказать?

– Ну, в офисе, да.

– Ладно, спасибо. Занимайтесь своим делом, вы мне больше не нужны.

Я вышла из гардеробной и закрыла за собой дверь. Я решила наконец-то воспользоваться приглашением Маргариты и Аделаиды Петровны и перекусить, а впрочем, нет, не перекусить, а основательно подкрепиться, поскольку времени после моего завтрака прошло уже много. По пути я размышляла над фактами, которые мне были уже известны. Итак, какие улики имеются против Владислава Черемысленникова? Пистолет, обычно находящийся в сейфе, старые ботинки, которые лежали в кладовой и были предназначены на выброс, и лист бумаги с цитатой из известного кинофильма, в которой имелось слово «идиот». Это слово следствие сочло оскорбительным и поэтому внесло в список улик. Со слов шофера Николая Савушкина, этот лист нашел у себя в кармане джинсов Самохвалов еще до того момента, когда был застрелен. Но вот только что Валентина сказала, что Владислав Черемысленников оставляет свою записную книжку в самых разных местах. А это значит, что любой, кто живет в коттедже, мог вырвать из нее листок.