формально. Мыслей о том, что они соберутся его покинуть, у следственной бригады не возникло. И мыслей о быстром выселении матери и брата родственниками тоже не возникло.

Следователь спросил у меня, где они прописаны. Я пожала плечами, но предполагала, что на своей малой родине.

– Что делать? – спросила я.

Мне совсем не хотелось, чтобы Фомичиха меня доставала. К счастью, она не знает моего домашнего адреса, но если она каждый день будет приходить к холдингу…

Но вообще-то мне было ее немного жаль. Она не вызывала у меня симпатии, но ей на самом деле нужно где-то жить. На малую родину возвращаться не хочется. Да и то, что сделали ее дочери… Хотя сама виновата.

Предположим, Петенька теперь будет активно зарабатывать своими астрологическими инсталляциями и консультациями по перенаправлению энергий в нужное русло. Но когда он сможет заработать на квартиру, если вообще сможет?

– Не знаем, – сказали мне представители правоохранительных органов.

Но вопрос решился удивительным образом. Сестра погибшего Иванова-Сыроварова предложила Фомичихе и Петеньке отправляться в одну из их с мужем залитых квартир и заниматься там ремонтом. После того как отремонтируют одну (проживая в ней), смогут переехать во вторую и ремонтировать ее. А там видно будет.

Им с мужем тоже предложили покинуть дом родственника в добровольно-принудительном порядке? Вроде Кристина говорила, что они со Степанидой и их хотят выселить. Они пытались при жизни убедить Сыроварова сделать это, он не захотел. Но публичного выселения в данном случае не планировалось, и выселение единственной родной сестры погибшего Сыроварова стало бы однозначно черным пиаром. Пусть она не является наследницей первой очереди, но она – кровная родственница, а Кристина ему – никто. Может, Ирина Геннадьевна с мужем сами захотели съехать? И нашли компромиссное решение?

Да и за время приведения их квартир в пригодный для жилья вид много воды утечет…

* * *

Не успели мы расстаться с Фомичихой, которая дождалась моего приезда перед холдингом, как мне на личный мобильный, номер которого я не раздаю направо и налево, позвонил один известный певец. Я не являюсь его поклонницей, мы никогда в жизни не пересекались.

Я спросила, откуда у него мой телефон.

– Не скажу. Но через ваш колл-центр связываться с вами не хочу.

«Корона с головы упадет?» – подумала я, но вслух этот вопрос не произнесла.

– У меня для вас информация о Саше Непоседе. Интересует?

– Интересует, – ответила я.

– Интервью перед камерой давать не буду, в полицию не пойду. От всего открещусь, если сошлетесь на меня. Сообщу вам в конфиденциальном порядке при личной встрече. Устраивает?

– Устраивает.

– Приезжайте прямо сейчас.

Он назвал кафе, расположенное на одной из тихих улочек в старой части Петербурга. Я не была уверена, что звонил именно этот певец, но мы с Пашкой все равно поехали, на всякий случай предупредив Викторию Семеновну.

– Можешь спросить его насчет интервью нашему отделу светской хроники, – сказала начальница. – И для эфира, и для печатных изданий.

Меня на самом деле пригласила эта звезда эстрады. Звезда трапезничала в кафе в одиночестве, если не считать группу телохранителей и стайку девушек, при нашем с Пашкой появлении отправленных за другие столики.

Нас попросили не брать за столик певца наш «багаж».

– Я решил совершить благородный поступок, – объявила звезда, которая была уже навеселе. – Я их иногда совершаю.

– Мы вам за это благодарны, – ответила я.

– А сообщаю вам информацию, потому что Саша Непоседа меня оскорбила.

– Каким образом?

– Суммой. Десять тысяч рублей. Представляете? Она хотела получить у меня десять тысяч рублей! У меня!

– Она вас шантажировала?

– Пыталась.

– А если бы запросила пятьсот?

Певец расхохотался и отхлебнул коньячка.

– Самое смешное – я не делал того, в чем она меня обвиняла. Какое-то время тому назад – до ее попытки шантажа – я сделал похожую пакость. Другую. В другое время, но не то, что мне предъявила она! И десять тысяч! Так что грохнули ее за дело.

«Тот, для кого десять тысяч – деньги? Но ведь организация убийства, наверное, стоила дороже».

Певец внезапно стал серьезным.

– Я расскажу вам, как она работала, – объявил он. – Она таким образом проверяла, совершил человек то, что она нарыла или заподозрила, или нет. Если платил – значит, совершил. Значит, можно доить дальше. Не заплатил – значит, неправильная информация.

– Но ее статьи постоянно выходили в «Сплетнях», – заметила я.

– Так за них платили – в них все согласовывалось с «героями» или их пиар-менеджерами, директорами, юристами… А Саша Непоседа имела свой маленький бизнес на стороне. Ну, наверное, делилась со своим руководством. И ведь придумано было хитро – перевести деньги на лечение больного ребенка. Большинство подобных «сборов» – обман и мошенничество. Разводка лохов, если называть вещи своими именами.

– Бывает, что на самом деле собирают на конкретного ребенка. У нас в холдинге проверяют всех, кто к нам обращается. Мы не участвуем в мошеннических схемах, но помогаем.

– Да, я тоже жертвую на конкретные проекты. И не людям, животным. Я с вами знаете почему связался? Именно с вами? Потому что вы участвуете в зоозащите. У меня три кота из приюта, знаете?

Я не знала, но промолчала, хотя певца зауважала.

– Так вот. Я про то, что помогать надо только тем, кого знаешь. Ваш холдинг имеет возможность провести проверку. Я имею возможность. А большинство людей не имеют, а потом тот же несчастный ребеночек вдруг всплывает на другом ресурсе уже с другой болезнью. Или после того как «умер». Та же фотография! И люди, которые пожертвовали от души, чувствуют себя оплеванными. Ну, в общем, как только я услышал про пожертвование… Я доходчиво объяснил, в каком направлении вам копать?

– Доходчиво. Спасибо.

Глава 16

Как я уже говорила, мы с Пашкой часто выезжаем что-то снимать после звонков граждан в наш колл-центр. Телефон публикуется во всех печатных изданиях холдинга, указан на сайте. Но тут мне во второй раз за короткое время позвонили на личный мобильный. Номер звонившего не определился. Явно использовалась программа для изменения голоса. Кстати, номер певца определился, и голос он не пытался изменить.

На этот раз мне предложили приехать к определенному высотному дому. Назвали адрес для навигатора и еще пояснили, с какой стороны нужно подъезжать и где остановиться. Спросили, сколько мне требуется времени, чтобы добраться. Я сказала, где мы с Пашкой находимся, и добавила, что в дневное время в будний день в Питере сложно определить точное (а иногда и примерное) время прибытия в какое-то место. Если не встанем глухо