В синей темноте песков отсвечивал яркий огонь, полыхающий слева, вокруг него копошились чьи-то фигуры. Одну из них я бы узнал на любом расстоянии – это была она, самая уродливая наёмница… Сун!

Я не сразу осознал, как вылез из люка и, нарушая ВСЕ разумные меры предосторожности, пополз к ней, словно пустынная двугорбая змея. Я не знаю, что толкнуло меня вперёд: чужеродная магия или желание быть ближе к ней. Эшли прав, рано или поздно мне придётся признаться ей, что я её… ну это… как бы выразиться… короче, это, я.

В десяти шагах от их костра ко мне вернулся разум… Я остановился и залёг в песке. Наверное, мне не стоило покидать наших без предупреждения, но страх за наёмницу был гораздо сильнее. Хотя вроде бы, как помнится, тему испуга у ааргхов мы обсуждали буквально вчера-позавчера, если вообще не сегодня. Я замер, трудно быть большим и незаметным, а с этой точки открывалась отличная видимость и так хорошо было слышно каждое слово…

– Ты обещал её нам, Жрец, – знакомый голос. Ага, это тот самый наёмный убийца, которому мы сохранили жизнь. Сентиментальные идиоты, мама бы меня поколотила…

– Она твоя по праву, – согласился некто в чёрном плаще с глухим капюшоном. – Но, прежде чем ты возьмёшь её, скажи-ка, граф Эльгенхауэр мёртв?

– Огненные пески убивают всех. Отдай мне её!

– Он мёртв?

– Их следы заметает песок, им некуда было идти, солнце безжалостно к живому, он…

– Он мёртв? Ты не уверен в этом, и ты не пролил его кровь своей рукой.

Гр-р-р… оба эти негодяя обсуждали смерть Эшли так, словно бы это был решённый фактор. А Сун вообще сидела далеко от костра, скрестив ноги и глядя перед собой невидящим взглядом. Что же они с тобой сделали, любимая…

– Они живы. И они рядом. – Жрец Зла (а как его называть иначе?). – Я чувствую их дыхание…

– Ты ошибаешься, Жрец. Если жив хоть один, укажи – и я убью его! Эта девушка моя но праву. Отдай!

– Бери… – гнусно ухмыльнулась фигура в чёрном. – Но прежде исполни своё обещание. Убей ааргха!

Я рухнул там же, где лежал, образно выражаясь… Да меня, хоть стреляй, и видно-то не было! Как он меня разглядел?!

– Гр-р-р! – Мне не оставалось ничего иного, кроме как встать в полный рост и с ужасающим рёвом броситься вперёд.

Честно говоря, я очень надеялся, что они оба как-нибудь отступят и стушуются, что позволит мне под шумок умыкнуть Сун.

Но наёмный убийца, оправдывая честь своей профессии, тоже издал леденящий душу вой и с места швырнул в меня три метательных ножа. От одного я увернулся, второй оцарапал мне плечо, третий я отбил боевым топором. Сама схватка с наёмником заняла не более полуминуты, ибо за его спиной как-то слишком спокойно скрестил руки на груди Жрец Зла. Убийца обрушил на меня шквал скользящих рубящих ударов короткого меча, которые я попросту принял на кольчугу (гномья работа, бешеные деньги, выдержит!) и без предисловия раскроил ему голову топором. После чего махом отправил тот же топор в чёрную фигуру Жреца (чтоб ему тоже было чем заняться) и, на развороте подхватив наёмницу, кинулся бежать. Сун так и замерла у меня под мышкой, словно деревянная кукла, не двигаясь и не реагируя ни на какие раздражители. До спасительного люка бежать было не то чтобы так уж далеко, просто по песку не очень удобно…

– Вернись ко мне! – громогласно раздалось за моей спиной, и Сун мигом распахнула глаза. – Вернись и повинуйся воле моей!

– Не слушай, он давно труп, – уверенно заявил ей я, потому что, обернувшись, видел, как этот живучий гад пытается вытащить моё оружие из своей грудной клетки.

Тело самой уродливой наёмницы завибрировало…

– Я обращаю тебя в… в… в… – Речь Жреца вынужденно заклинило… Ещё бы – три эльфийских стрелы в горло, и уже особо арии не попоёшь!

Эландер подскочил ко мне, перехватив Сун за ноги, и помог нести её ещё шагов пятьдесят, пока гномы честно держали люк открытым. Минуту спустя мы все скрылись в песках. Если этот тип и выжил, то ему ещё придётся попотеть, разыскивая наши следы ночью в вечно изменчивом движении песков. А спасение Сун (или правильнее всё-таки кража!) – это благое деяние и настоящая победа, которой все мы можем гордиться, невзирая на потерю моего боевого топора и трёх эльфийских стрел. Так что не жалко! Внизу, в подземелье, нас встретил возмущённо фыркающий племянник главнокомандующего…

– Малыш! Как ты мог? Я склонен рассматривать твой поступок как самое злонамеренное дезертирство! И если бы… О небо! Госпожа Сун?! Откуда ты её притащил, друг мой дубовоголовый?

– Гр-р-р, – кратко объяснил я. Как ни странно, но все поняли.

– Погоня будет? – заранее уточнил граф.

Мы с Эландером неопределённо пожали плечами. Если тот тип такой уж смертоустойчивый, то, может, и будет. А вообще-то каждому, даже самому наикрутейшему магу, требуется хоть какое-то время для восстановления жизненных сил и магической энергии. Так что, вполне возможно, и не будет, фифти-фифти…

– Тогда в любом случае рекомендую не засиживаться здесь надолго, а, пополнив фляги водой, уйти по второму коридору, – твёрдо приказал мой наниматель. – Туром, набить сумки остатками сухарей!

– Нет их, съедены нами все, однако так вот…

– Упс… Нетуром, как-нибудь там забейте люк, чтоб его было трудно открыть снаружи!

– Засов задвинуть труд невелик, сам не хочешь, ладно, трудно мне ли?

– Малыш, Сун на тебе! Эландер, бери факел! Уходим все!

Мы и ушли. А чего нам там было прохлаждаться? Отоспаться можно в другом, более безопасном месте, не там, где над твоей головой рыщет плохоубиваемый Жрец Зла, мстительно копаясь в песочке чёрным совочком. Это я предполагаю, потому что у них всё чёрное, даже зубная паста. Говорят, волшебники её уже изобрели… Не знаю. Но гномам бы не помешало, жрут ведь что ни попадя, а потом запах изо рта. И они же этим ещё и гордятся! Дескать, от их боевого клича в упор враги просто падают…

А самая уродливая наёмница просто уснула на моих руках. Хорошим таким, ровным, детским сном, в такт неторопливому, размеренному шагу ааргха. Вообще-то она не маленькая для человеческой женщины, мне почти по плечо, и если вдуматься, то может…

Нет, не может. Она ни за что не захочет всерьёз связать свою жизнь с представителем реликтовой расы, а моя мама просто проклянёт нас и на порог не пустит. Браки между людьми и эльфами – это нормально, между людьми и гномами – ну так себе, ещё туда-сюда, попадаются извращенцы, а меж людьми и ааргхами практически невозможны – фатальная разница в размерах и весе, а главное – в миропонимании. Смешанную кровь нигде не любят, даже у нас в Приграничье…

Эшли о чём-то горячо спорил с Эландером, идя впереди, гномы замыкали отряд, погони, похоже, не было и вряд ли будет. А я всё смотрел на лицо спящей Сун и не мог понять, почему не могу оторвать от него взгляда. Красная кожаная маска оставляла открытыми только нежно вздрагивающие веки, ноздри, губы и подбородок. Основная часть была закрыта, наёмница редко появлялась на людях без маски, и всё равно были видны те ужасающие рваные шрамы, которыми ей ещё в детстве располосовали лицо.