произносит это так, словно умоляет меня простить его и дать второй шанс.

– Ладно, – шепчу я.

Я снова начинаю улыбаться, но потом ко мне приходит мысль.

– Я тоже хочу попросить тебя кое о чем.

– О чем?

Переминаюсь с ноги на ногу. Я ненавижу, что мне приходится это говорить, но моя жизнь и так достаточно сложная. К тому же я хочу, чтобы у меня было что-то свое.

Что-то, что мне не придется объяснять другим.

Что-то, что делает меня счастливой.

– Мы можем не афишировать нашу дружбу, учитывая то, что мои братья тебя ненавидят и у меня есть… ну ты понял?

Очевидно, Оукли хочет поспорить, но, кажется, ему нужна эта дружба не меньше, чем мне, поэтому он кивает.

Я открываю дверь шире.

– Войдешь?

Он немного опускает взгляд, и я внезапно понимаю, что под моим топом нет лифчика. Рука, сжимающая дверную раму, напрягается, когда желание застилает его глаза.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Да. – Я делаю шаг назад. – Хорошо добраться домой.

Оук усмехается, отходя от двери.

– Хороших снов.

Впервые за полтора года я ложусь в постель с улыбкой на лице.

Глава двадцать первая

Бьянка

– Мы практически не видимся, – говорит Стоун. – Я правда думаю, что тебе стоит переехать ко мне до конца семестра.

Один взгляд на его маму, которая сидит напротив, подсказывает мне, что эта идея не вызывает у нее восторг. Наши чувства взаимны. Тем не менее в чем-то Стоун прав. Мы оба так заняты, что у нас едва есть время друг на друга. Однако я бы соврала, если бы сказала, будто мне не нравится моя свобода. Приятно приходить и уходить, когда захочется, и не зависеть ни от кого, когда дело касается жилья. Особенно от его мамы, которая постоянно бормочет гадости обо мне себе под нос. С одной стороны, я понимаю, почему она так себя ведет. Стоун и Томми не разговаривают с той драки в ванной в прошлом году, и сказать, что у них не лучшие отношения, значит ничего не сказать. Но я не виновата, что ее первенец оказался куском дерьма, который заслуживает, чтобы его укусила ядовитая змея.

– Семестр заканчивается в мае, – напоминаю я Стоуну. – До переезда осталось совсем немного.

Надувшись, он обнимает меня за плечи.

– Ладно, но все равно подумай об этом, хорошо?

Повернувшись, я целую его в щеку.

– Хорошо.

Я отстраняюсь, но он целует меня в губы.

– Я люблю тебя, – шепчет Стоун между нежными поцелуями, от которых мое сердце трепещет.

Я собираюсь ответить ему, но его мама прочищает горло. Громко.

Мгновение спустя к нам подходит улыбчивая женщина с огромным подносом крошечных пирожных на пробу.

– Ох, как же я обожаю наблюдать за влюбленными парами. – Она ставит поднос перед нами. – Дайте знать, когда определитесь, и я позабочусь обо всем остальном.

Я знаю, какой торт хочу на свадьбу, с тех пор, как Сойер заглянула ко мне в комнату с крошечными кусочками рая в виде пирожных. Как только я откусила мягкий бисквит под названием «Красный бархат», я влюбилась. Но мама Стоуна не большая фанатка этого торта, поэтому она настояла, чтобы мы попробовали и другие варианты.

– Это, – она показывает на пирожное напротив нее.

Странно, что она уже решила, ведь, судя по виду, она его даже не попробовала.

Женщина улыбается.

– Это торт с лимоном и малиной.

Отодвинув морковное пирожное, которое он пробовал до этого, Стоун кладет в рот образец торта с лимоном и малиной, а затем одобрительно кивает своей маме.

Он подносит вилку к моим губам.

– Попробуй, Борн. Очень неплохо.

Я покорно съедаю кусок. Он прав… неплохо. Но это не то, что я хочу.

Желая избавиться от странного послевкусия, я отламываю кусочек «Красного бархата» и отправляю его себе в рот.

Просто потрясающе.

– Мне нравится этот, – говорю я, съедая еще кусок. – Он идеальный. – Не в силах устоять, я отправляю в рот еще одну вилку с тортом. – Какая здесь глазурь? Вкус шикарный.

Поняв, что веду себя грубо, я пододвигаю к Стоуну остатки пирожного.

– Черт. Очень хорошо.

Я борюсь с желанием сказать: «Я же говорила».

Женщина смеется.

– Для глазури используется крим-чиз. – Она записывает что-то в своем блокноте. – Многие хвалят наш «Красный бархат». Прекрасный выбор.

Стоун касается своим носом моего и целует меня.

– Тогда решено. Мы выбираем…

– Лимонный с малиной, – встревает мама Стоуна.

Нет, она не могла.

Я борюсь с желанием придушить ее.

– Простите, что?

Она показывает на лимонный торт с малиной.

– Мы выбираем этот. Просто, но элегантно.

Скучно.

Не говоря уже о том, что это не ее свадьба, и, в отличие от моего отца, она не потратит на нее ни цента.

Чувствуя очевидную неловкость, женщина смотрит то на нее, то на нас.

– Я могу подойти…

– В этом нет необходимости, – уверяет ее мама Стоуна. – Мы приняли решение.

– Нет, не приняли, – настаиваю я.

Стоун напоминает загнанного зверя.

– Мы можем попробовать еще несколько…

– Нет, – стоит на своем его мама. – Мы выбираем этот. – Она переводит взгляд на Стоуна. – Это был любимый торт твоего дедушки. Он бы хотел, чтобы такой был на твоей свадьбе.

Это очень умелая манипуляция, и говорить нечего.

Женщина, которая теперь чувствует себя еще более неловко, нервно стучит ручкой по блокноту.

– Значит, я записываю лимонный с малиной?

– Нет, – говорю я.

– Да, – шипит его мама.

Мы обе поворачиваемся к Стоуну, который выглядит так, словно раздумывает о лучшем способе сбежать отсюда.

– Стоун, выбирай, – требует его мама.

Я складываю руки на груди.

– Да, выбирай.

Стоун снова пробует «Красный бархат».

– Этот очень вкусный.

Я уже начинаю радоваться, но он съедает кусок лимонного с малиной.

– Но этот мне нравится больше.

Ну конечно. Маменькин сынок.

Я начинаю спорить, но он нежно сжимает мою руку под столом.

– Да ладно, Борн. – Он целует меня в висок. – Пусть будет, как она хочет.

Я стараюсь не обращать внимания на торжествующее лицо его матери, когда бормочу:

– Пусть.

Глава двадцать вторая

Бьянка

Я замедляю шаг, когда вижу Оукли, сидящего на лавочке у озера с огромным сэндвичем во рту. Возможно, меня не должно впечатлять это зрелище, но в том, как его зубы впиваются в еду, есть что-то животное.

Я не могу отвести взгляд.

Некоторые люди настолько интересны, что все остальные кажутся скучными на их фоне.

– Привет.

Оукли двигается, освобождая для меня место.

– Привет.

Я кладу рядом сумку и пакет с пирожными на пробу.

Учитывая