Мы с мгновение ещё смотрели в глаза друг другу – и все напряжённо молчали, не понимая, почему мы так смотрим друг другу в глаза. Или не понимая, что делать с этим неприятным гостем.

– Ты едва не потеряла, – проворчал Сиб, протягивая мне лист, держа за самый конец.

Робко взяла за другой край лист. Он прищурился, вглядываясь в меня, будто не веря, что я решилась принять обратно то, чего коснулись его руки. Потом шумно выдохнул и повернулся ко мне спиной. Спокойно поднял занавесь и вышел на улицу. Яш облегчённо вздохнул, радуясь, что смог избежать неприятного разговора.

А я, пока занавесь опускалась, успела заметить тот взгляд, каким Сиб смотрел из-за неё на меня. Это был не взгляд разгневанного демона. Нет. Это был взгляд человека, который мне доверял и которого я предала.

Занавесь опустилась. Словно стена выросла между мною и им. Мне вдруг стало жаль его. И страшно совестно. Сама же в гости пригласила! И он даже мне банановых листьев принёс. Хороших. И даже молча ушёл, что могло избавить меня от неприятного разговора с дядей и женихами. Если те упорствовать не будут. Но, впрочем, чтобы те ни говорили…

Сиб всегда держится поодаль от людей. Он уже привык жить в одиночестве. Не от хорошей жизни явно. Может, и драться научился только, чтобы обороняться. Грустный юноша, который отчаянно хочет быть как некий благородный кшатрий Сохэйл, но которого, кажется, никогда Сохэйлом не зовут. Да и… с чего я взяла, что этот юноша – асур?! Только потому, что так его раз назвали, да, причём, назвали в моём кошмарном сне?!

Сердце сжалось болезненно. Жалко мне было его, такого одинокого.

И, не думая, выскочила из дома за ним.

Он уже отошёл на сколько-то шагов. Да и шумно в деревне было. Дети кричали неподалёку. Кто-то ругался из соседей. Разве можно среди дневных звуков расслышать шелест сжимаемого рукой полога и его же, когда опускался? Да касание моих стоп к земле?

Но Сиб почему-то вдруг остановился. И оглянулся.

Мы застыли, смотря друг другу в глаза. Потом он недоверчиво фыркнул и отвернулся, прочь пошёл. Не ждал, что я приглашу его. Совсем не ждал! Что за жизнь такая у него?!

– Сиб… Сохэйл!

Он опять остановился, едва позвала. Посмотрел на меня растерянно.

Смущённо улыбнувшись ему, протянула к нему тот банановый лист, что мог упасть, но он подхватил.

– Я же пригласила тебя в гости! Что же ты уходишь?

– Они не рады, – он сердито указал рукою на дом, зацепив подвески на поясе. И те с тихим царапаньем и хрустом легли обратно вдоль его ноги, обёрнутой тёмно-синей, почти чёрной тканью, цепляясь и ударяясь друг за друга змеиными зубами.

Невольно вздрогнула. Сиб нагло усмехнулся. Будто его не слишком волновало, пригласят его или не пригласят. Будто отчаянно делал вид, что ему всё равно.

Но юноша снова было развернулся, чтобы уйти. И мне ещё грустнее стало, что совсем не верит мне. Что он совсем никому не верит.

– Но я же пригласила тебя! Пойдём, я им объясню!

Он долго стоял ко мне спиной, почему-то перебирая левой рукою подвески у пояса, отчего клыки змеиные опять задевали друг друга, потрескивая. Потом выпустил их, резко повернулся. Пристально в глаза мне заглянул, всё ещё будто не веря, что я серьёзно хочу видеть его среди гостей. С трудом выдержала его взгляд. Пугающе мрачный. Тяжёлый. Мне на мгновение показалось, будто на меня громадный камень свалился и к земле прижимает. Сиб усмехнулся, показывая неровные зубы. Сейчас в нём что-то было… звериное. Страшное. Очень страшное. Я почему-то показалась себе очень слабой сейчас рядом с этим молодым мужчиной.

Но с места не сдвинулась. Раз уж пригласила гостя – надо угощать. Даже если дядя мне это припомнит. Да, впрочем, он даже приглашение чужака мне припомнит.

Юноша молчал. И я молчала. Да из дома не доносилось ни слова.

Робко спросила наконец:

– Пойдём?..

Чуть поколебавшись, Сиб снова вернулся ко мне. И вслед за мною вошёл в дом, под взгляды помрачневшего Яша и снова напрягшихся женихов. Я полог придержала другою рукой, пропуская моего гостя.

– Проходите, Сохэйл. Вот для вас банановый лист.

Он смущённо принял лист под скрещёнными взорами сидящих внутри мужчин. А полог упал на своё место. Только теперь Сиб стоял уже в нашем доме, среди нас.

Торопливо добавила, улыбнувшись ему:

– А еду сейчас принесу, – и к остальным, замершим, повернулась. – Это мой гость, Сохэйл. Он ученик того воина, который защищал нас от разбойников у реки, – вздохнув, грустно потупилась: – Ишу спасти не смогли. Но, всё же, господин Ванада старался нам помочь. Он был один, а тех жутких кшатриев было шесть. Но он не испугался вступить с ними в неравный бой. Он спас жизнь мне, моим женихам и дядюшке Яшу.

Я говорила то, что было. То, что староста и Сарала могли бы знать. Но при этом я упомянула лишь достоинства Ванады и его ученика. Так, чтобы Яшу было уже стыдно выгнать Сиба.

– Да, это Сиб, ученик друга моего брата, Садхира, – поднялся и Поллав, приветливо улыбнулся уже юноше. – Заходи, Сиб, – и уже Яшу и старосте сказал: – Он почему-то любит, когда его зовут Сохэйлом. Сам не знаю, почему.

Глаза жуткого юноши мрачно блеснули. Но, впрочем, покосившись на меня, робко стоявшую подле него, да на руки, занятые сейчас банановым листом, а не кинжалом, которого, кстати, нынче у него было не видать, шумно выдохнул. Сложил руки на уровне груди, приветствуя меня и благодаря. Прошёл к гостям и сел с самого краю, ближе всех к выходу, возле Мохана. Тот на него покосился возмущённо, но смолчал.

А мы с женой отшельника, спохватившись, стали разносить и раскладывать кушанья на банановые листья гостей. Внучки Саралы попятились, глядя на Сиба. И потянулись подальше от него. Всем им срочно куда-то приспичило. То есть, они очень хотели пить. И сбежали торопливо к колодцу, хотя кувшин с водой и у нас в доме был. И я могла бы и им налить, когда уже мужчинам кушанья разложу и воды налью.

Но, как ни странно, ученик Ванады за трапезой вёл себя спокойно и прилично. Он не чавкал. Брал еды понемногу чистыми пальцами. И степенно ел. И движения на сей раз его были спокойные и размеренные. Ровная спина, плечи расправлены, голова поднятая. Он не наклонялся, чтобы быть ближе к еде, а степенно её ко рту подносил. Вот, обмакнул кусочек лепёшки в подливку, медленно ко рту поднёс. Словом, сегодня Сиб выглядел как человек. Если не обращать внимания на спутанные волосы, да странный шнурок, державший их, да странные подвески у пояса. Мохан, кстати, опасливо отодвинулся от змеиных клыков, что грудой легли близ него. За что сердитый взгляд от Поллава получил. А странный гость притворился, что не заметил.

Поев, поблагодарил за еду и гостеприимство, сложив руки на уровни груди. Но смотря при этом почему-то только на меня. Поллаву добавил лишь, что пока Ванада ничего не просил передать. Разве что сам Поллав что-то попросит сказать.