– Что? – Надежда испуганно попятилась, при этомчуть не свалилась – во время разговора такса успела дважды обежать вокруг нее,опутав ноги Надежды поводком.

– Да это я не тебе, дочка, – успокоила еестарушка, – это я Маруське своей… непременно, дрянь коротколапая, поводокзапутает!

Хозяйка спокойно распутала поводок, для профилактикишлепнула таксу и продолжила:

– Значит, пройдешь мимо телефонной лавки, завернешьнаправо по Глухой, пройдешь еще квартал, до овощного, тут тебе аккурат и будеттвоя Резная…

– А что это – Глухая? – поинтересоваласьНадежда. – Улица так называется?

– Ты что же, дочка, не здешняя? – Старушканеодобрительно посмотрела на Надежду поверх очков.

– Здешняя, – заверила ее Надежда, – только в этомрайоне редко бываю… знаю Чкаловский проспект, знаю Зеленину улицу…

– «Зеленину»! – передразнила ее Марусинахозяйка. – Она же не одна, их три Зелениных – Большая, значит, Зеленина,где мы с тобой стоим, Малая Зеленина, которая вон там начинается, и еще ГлухаяЗеленина, куда тебе сейчас надо…

Надежда Николаевна поблагодарила старушку и отправилась вуказанном направлении.

Через пять минут она действительно оказалась на углу ГлухойЗелениной и Резной улицы.

Найти на Резной улице четвертый дом не составило труда – оноказался на углу с Глухой Зелениной. Но вот шестую квартиру, в которой обиталатетка Сучкова, Надежде Николаевне пришлось поискать.

С улицы в нужном доме был всего один подъезд, в которомрасполагались квартиры от пятнадцатой до двадцать пятой, со двора удалось найтиеще два подъезда – там были квартиры с первой по пятую и с восьмой почетырнадцатую. Квартиры номер шесть (как и номер семь) Надежде найти никак неудавалось.

Во дворе дома, неподалеку от подъезда, сутулый старик вмеховой жилетке задумчиво кормил голубей. Когда Надежда третий раз созабоченным видом прошла мимо него, старик проворчал:

– Ходют и ходют, а зачем ходют – и сами не знают! Какбудто другого дела у них нету!

Надежда остановилась, посмотрела на старика и проговорила:

– Дедушка, никак не найду шестую квартиру! Вы ведьздесь все знаете… Не поможете ее отыскать?

– Может, и знаю, – старик преисполнился чувствасобственного достоинства, – а только не всякому можно помогать. Может, ты,к примеру, шпионка или эта… террористка? Я тебе помогу, а меня после привлекутза соучастие!

– Разве я похожа на террористку? – удивиласьНадежда. – Или уж тем более на шпионку?

– Похожа – не похожа, гражданочка, это роли не играет.У них, у шпионов, курсы специальные имеются, так их на этих курсах нарочноучат, как себя за порядочных людей выдавать. Я пятьдесят лет вовневедомственной охране отслужил, я в этих делах разбираюсь! Пятьдесят лет, какодин день – с пистолетом в кобуре! – Старик гордо приосанился, вспомнивбоевое прошлое, и добавил: – Мимо меня муха без пропуска не пролетала, не точто нарушитель! А ты говоришь – не похожа!

Надежда пригорюнилась и двинулась прочь.

Однако старик окликнул ее:

– А кто тебе, к примеру, нужен?

– Коробицына Евгения Ивановна! – выпалила Надеждаимя сучковской тетки.

– А какое у тебя к ней дело, – не унимался бывшийвохровец, – государственное или личное?

– Не то чтобы государственное, – замялась НадеждаНиколаевна, – но все же по работе…

– Ладно, если по работе – так и быть, помогу. Шестаяквартира – это бывшая дворницкая, она вон там, под аркой…

Надежда проследила за взглядом старика и увидела, что вбоковой стене арки, через которую она прошла во двор, действительно имеетсямаленькая железная дверка, которую она не заметила в темноте.

Поблагодарив бдительного аборигена, она устремилась кдверце, на которой и вправду была аккуратно нарисована масляной краской цифрашесть.

Надежда Николаевна нажала на кнопку звонка, однако вместопривычной трели или чего-нибудь более изысканного – птичьего пения илипопулярной музыкальной фразы – из-за двери донесся бодрый решительный голос,громко прокричавший:

– Кого там черти принесли?!

Надежда заинтересовалась и снова нажала на кнопку.

Голос за дверью выкрикнул точно ту же фразу с такой жеинтонацией. Надежда Николаевна поняла, что так необычно звучит дверной звонок вэтой странной квартире.

– Я к Евгении Ивановне, из издательства! –сообщила она двери как можно громче.

Судя по всему, ответ был признан удовлетворительным. Вовсяком случае, дверь плавно отворилась.

– Здравствуйте, Евгения Ивановна… – машинальнопроговорила Надежда в дверной проем и только после этого поняла, что перед нейникого нет. Дверь открылась сама по себе. За ней виднелись уходящие вниз крутыевыщербленные ступеньки.

Ступеньки были плохо освещены, и Надежда замешкалась,опасливо приглядываясь – как бы не сверзиться с лестницы. Лестница быладовольно крутая, и при падении можно было переломать себе все кости.

Вдруг прямо над ее головой вспыхнула яркая голубоватаялампа, осветившая лестницу. Надежда мысленно отметила, что это – та самаягалогеновая энергосберегающая лампа, о которой шла речь в отредактированнойброшюре.

– Спасибо! – машинально поблагодарила Надежда,оглядываясь по сторонам в поисках того, кто включил свет. Однако никогопоблизости не было видно.

– Проходите, я вас жду! – отозвался женский голос,судя по всему, доносящийся из скрытого в стене микрофона.

В ту же секунду входная дверь за спиной Надежды с громкимстуком захлопнулась.

«Сквозняк, наверное!» – подумала Надежда Николаевна,покосившись на дверь. Раздался щелчок замка, и на глазах удивленной Надежды самсобой задвинулся дверной засов.

«Нет, это не сквозняк!» – Надежда почувствовала себянеуютно, как мышь, за которой захлопнулась дверца мышеловки, и подумала, не зряли приехала в этот странный дом.

– Да проходите же! – повторил невидимыйголос. – Что вы там медлите? Не знаю, как вы, а я очень дорожу своимвременем!

Надежда решилась. Она спустилась по лестнице и оказалась впросторной, почти пустой прихожей. Над ее головой тут же вспыхнула еще однаяркая галогеновая лампа, первая же, над лестницей, погасла.

Неожиданно в углу прихожей что-то зашуршало.

«Кот, наверное!» – подумала Надежда Николаевна соблегчением.

В доме, где живет кот, она не опасалась никаких неприятныхсюрпризов.

Однако, повернувшись на шорох, она невольно попятилась.

Это был не кот.