– А я хочу тебя обрадовать, что с сегодняшнего дня ты попадаешь в лазарет, и надолго!

Он выбросил кулак мне в лицо, но мне не составило труда уклониться. Второй удар тоже пропал, не достигнув меня. Тогда он ринулся вперед и стал работать широкими махами, на которые я вынужден был отвечать блоками. И тут в схватку вступили болельщики. Пару ударов я пропустил мимо себя, но их было так много, что нескольким удалось достать мои ребра, а один чуть не угодил мне между ног. Вот тогда я разозлился и начал отвечать. Понимая, что их смерть мне вовсе ни к чему, я награждал их оплеухами, ударами в болевые точки, оглушал и опрокидывал на землю. Действительно, это было избиение младенцев. Бойцы ничего не могли противопоставить мне, кроме пары стандартных ударов, да и двигались недостаточно быстро, мешали друг другу в толпе, что позволяло мне оставаться на ногах. Да, у них был один шанс, когда пятеро просто кинулись на меня, стремясь повалить и задавить общей массой, но я просто подпрыгнул, опершись на переднего, и оказался за их спинами, а потом точными ударами по корпусу повалил их всех.

– Что здесь происходит?! – грозный рык раздался в тот момент, когда на ногах осталось всего семь человек, а остальные валялись на земле в сознании или совсем без оного.

Я развернулся и увидел еще одного офицера в черной форме. Он выглядел намного старше тех, что валялись, награжденные моими тумаками, и представлял собой типичный образчик командира. Перед такими подсознательно стараешься вытягиваться по стойке «смирно» и с трудом удерживаешься от того, чтобы не отдать честь. В этих личностях есть что-то такое, что заставляет их уважать и подчиняться, причем как они этого добиваются, для меня так и оставалось загадкой. А ведь научиться такому было бы весьма полезно…

Я не стал сопротивляться инстинктам и отдал ему честь, а затем молча встал перед ним, вытянув руки по швам. Командир оглядел поле боя и уставился на меня:

– Отвечай, что тут произошло!

– Силами бойцов третьего отряда проводилось плановое занятие по боевой подготовке. Тема занятия – успешное сопротивление без оружия превосходящим силам противника. Цель занятия – научиться правильно организовывать сопротивление толпе нападающих. Занятие завершено, цель занятия достигнута. Рядовой Алекс доклад закончил! – четко отрапортовал ему я, еще раз отдав честь.

Он с хитрой улыбкой посмотрел на меня и повернулся к бойцам, стоящим на ногах.

– Все так и было?

Ответом ему было молчание. Парни, которые все еще стояли на ногах, и те, кто смог подняться, уставились в землю и не проронили ни слова, однако прежде чем командир стал терять терпение, из-за их спин выскочил худой паренек с маленькими бегающими глазками.

– Нет, все не так было! – заявил он. – Этот эльф, как только нас увидел, сразу принялся нещадно избивать, и только немногим посчастливилось увернуться от его ударов!

Командир недовольно поморщился, причем я заметил гримасы недовольства и на лицах некоторых бойцов. Видимо, этот парень многим здесь не нравился, да и понятно – доносчиков мало кто любит. Переведя взгляд на меня, командир приказал:

– За мной, к начальнику! А этим приведите лекарей, – кивнул он на лежащих на земле.

– Нет нужды, – сказал я. – Через несколько минут очнутся. Максимум, что они получили – это легкое сотрясение мозга, а травм, кроме синяков и шишек, у них нет.

– Не указывай мне, что делать! – недовольно оборвал меня командир. – За мной!

Он развернулся на месте и быстрым шагом направился к дому начальника, а я поспешил следом. В доме командир спросил у секретаря: «У себя?» и, не дожидаясь ответа, открыл дверь кабинета, куда мы с ним и зашли. Начальник Карин сидел за столом и тщательно полировал лезвие меча, по форме очень напоминавшего мои клинки. Второй в ножнах лежал перед ним и терпеливо дожидался своей очереди.

– Командир, полюбуйтесь на вашего новенького!

– Так вы уже познакомились? – спросил Карин, продолжая свое занятие. – И как он тебе?

– Как? Да он почти всех моих ребят перебил! – вскричал офицер, и я наконец-то понял, что это и был Ринок, под командование которого я должен был поступить.

Командир замер и с тревогой посмотрел на меня.

– Все живы, максимум получили несколько синяков, – поспешил я его успокоить.

Карин расслабился и продолжил неспешно полировать клинки. А я улыбнулся краешком губ, подумав, какая красочная картина промелькнула перед глазами начальника лагеря при словах «всех ребят перебил». Да, искусство рассветной школы направлено именно на убийство, поэтому его тревога мне была полностью понятна, ведь я мог с легкостью убить всех бойцов третьего отряда. Хорошо, что до этого не дошло, да и вообще, после обучения мне стало как-то неприятнее убивать. Даже в доме Гильдии, когда я мог убить всех наемников, кинувшихся на меня, я отчего-то сдерживал свои удары. Может быть, у меня возникло такое ощущение, что они для меня не более опасны, чем обычные котята, поэтому все наемники остались в живых, а может… Нет, нужно хорошенько над этим подумать. Я вынырнул из своих мыслей и стал слушать разгоравшийся спор.

– Мне не нужен такой боец, который избивает сослуживцев! – заявил Ринок.

– А куда я его дену? Первый отряд еще не вернулся с учений, а второй полон. Хочешь, чтобы я его на склад отправил? – невозмутимо ответил начальник.

– Да хоть куда, только от меня подальше!

– Так, хватит! – начальник отложил в сторону меч. – Что у вас вообще там произошло? – спросил он меня.

– Маленько не сошлись во мнениях, – ответил я. – Но проблем больше не будет, гарантирую.

– Да ты-то можешь гарантировать, а вот что другие скажут? – Он взглянул на Ринока.

– Другие говорят, что он набросился на них безо всякой причины и стал избивать, – доложил тот.

– Это правда? – спросил меня начальник.

– А есть разница? – спросил я в ответ.

Начальник задумчиво на меня посмотрел и доходчиво объяснил разные варианты развития событий:

– Если это правда, то я обязан тебя наказать, а если нет, то назови имя зачинщика, чтобы я мог наказать его.

Я задумался. Это была действительно проблема. С одной стороны, брать на себя вину и возможное наказание никак не хотелось, но с другой – становиться доносчиком и после этого жить под одной крышей с полусотней парней, которые тебя презирают и люто ненавидят, не хотелось еще больше. Поэтому я кивнул и сказал:

– Это правда. А наказание серьезное?

Начальник внимательно на меня посмотрел и ответил, надеясь, что я передумаю:

– Десять плетей.

– Не страшно, – подвел итог я. – И когда экзекуция?

Начальник скосил взгляд на окно, за которым уже начало темнеть.

– Завтра днем, когда соберется весь личный состав, – со вздохом ответил он. – Ты действительно напал первым?