Покончив с чтением «Голуа», Амалия перешла к разделу объявлений в «Фигаро», который оказался настолько значительным, что занимал две полосы, хоть и неполные. Чего тут только не было – и реклама крема, начинающаяся словами «Даже феи не могли так омолаживать, как чудодейственный крем такой-то», и адреса докторов, которые делали любые медицинские анализы, и «ученый аббат гарантирует успех на экзаменах по риторике и философии»…

Так как плата была построчной, в некоторых объявлениях попадалось столько сокращений, что над их расшифровкой приходилось поломать голову.

«Дама, 37 л., образов., музык., игр. на пиан., ищет место комп. Ул. Акаций, 7…»

То есть «дама 37 лет, образованная, музыкальная, играет на пианино, ищет место компаньонки». Другие объявления содержали приемлемое количество сокращений, но их содержание поставило бы в тупик кого угодно.

«Молодой чел. 35 л., без родств., с капиталом, желает жениться на вдове или богатой сироте».

«Во-первых, с чего он решил, что в 35 лет он еще молод? – сварливо помыслила Амалия (которой, кстати, было как раз 35). – И почему уточнение «без родственников» должно обнадеживать соискательниц? Подавай ему непременно вдову или сироту с деньгами… мне одной перечень вариантов кажется странным? И ведь я не удивлюсь, если, в конце концов, он найдет то, что ему нужно… или не найдет».

В последующих строках «рисование за месяц по методу Эмиля» соседствовало с объявлением какой-то американки, которая уверяла, что знает французский и немецкий и ищет место компаньонки, причем текст был почему-то на английском.

«Либо она не знает французского, либо ищет работу только в англоязычной семье… что отсекает многих возможных работодателей. Большая ошибка – полагать, что французы станут добровольно говорить или читать по-английски».

Амалия немного приуныла. Дальше сплошным потоком шли объявления только о поиске работы. Новое место искали лакеи, дворецкие, горничные (часто с пометкой «умеет шить»), повара, кухарки, которые все как один готовы были предъявить отличные рекомендации. Слугам, состоящим в супружестве, была отведена отдельная рубрика, причем чаще всего почему-то попадались пары лакей и кухарка, что лишний раз подтверждает, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок.

«Интересно, а через что лежит путь к сердцу женщины?»

Служанки, готовые на любую работу, кучера, гувернантки и няньки, консьержи, сторожа, садовники… Амалия чувствовала, что зря тратит время, но добросовестно читала все подряд, чтобы быть уверенной, что она ничего не пропустила. В конце раздела были помещены немногочисленные объявления о потерянных животных и вещах. Возле парка Монсо убежал пудель, нашедшему обещалось вознаграждение. На улице Варенн пропала белая кошка с разноцветными глазами…

«В районе улицы Св. Августина потеряна золотая брошка в виде корзинки с семью цветками. Нашедшему просьба вернуть за вознаграждение. Обращаться к мадам Гри, ул. Лепик, 11».

Амалию так и подмывало вскочить с кресла и пуститься в пляс или – как вариант – выкрикнуть что-нибудь торжествующее, но она ни на секунду не забывала, что кто-либо из слуг может быть подкуплен и следит за ней. Поэтому она отбросила газету, состроила скучающую гримасу и даже деликатно зевнула, прикрыв рот рукой.

Брошь в виде корзинки с семью цветками была на ней, когда она приезжала посоветоваться к Сергею Васильевичу в гостиницу «Нева», которая формально расположена на улице Монсиньи, а точнее – на углу улиц Монсиньи и Святого Августина. И Амалия помнила, что в тот день она надела серо-голубой костюм – тот самый, который позже не пережил ее прогулки по Булонскому лесу. А фамилия Gris, упомянутая в объявлении, есть не что иное, как «серый» по-французски.

Амалия воспрянула духом. Сергей Васильевич был жив, он находился в Париже и этим объявлением вызывал ее на связь. С точки зрения баронессы Корф, он составил текст весьма тонко – от его внимания не ускользнуло даже количество цветков на таком небольшом предмете, как брошка. Сам того не подозревая, Ломов подтвердил теорию Амалии, которая в глубине души была уверена, что мужчины, которые не замечают, как одета женщина, немногого стоят. Теперь оставались, можно сказать, сущие пустяки – придумать, как ускользнуть от агентов, которые следили за ней, и отправиться на улицу Лепик.

«Это 18-й округ, Монмартр… совсем неблизко от улицы Риволи. Забавно, только вчера я была на Монмартре, и вот опять…»

Но сейчас не могло быть и речи о том, чтобы ехать туда на машине англичан, а если Амалия сядет в наемный экипаж, агенты будут следовать за ней и уж точно приложат все усилия, чтобы не повторить вчерашней ошибки и не потерять ее из виду.

Подумав, баронесса Корф поднялась с места, подошла к книжным полкам и сняла оттуда один из томов всезнающего справочника Боттена – своеобразную поэму о Париже в форме списка адресов и перечня всевозможных сведений.

Боттен просветил Амалию, что от улицы Риволи проще всего будет добраться на омнибусе линии «Г» до площади Клиши, откуда легко дойти пешком до улицы Лепик. Проблема была в том, что она не могла просто покинуть дом и сесть в омнибус.

Размышляя над тем, как ей оставить агентов с носом и не привести на встречу «хвост», Амалия почему-то вспомнила бульвар Османа и находящиеся на нем огромные универсальные магазины с их толчеей и множеством покупателей. Обычно она не заходила в подобные места, и вовсе не из снобизма, а потому, что не любила толп и в большом скоплении народа чувствовала себя неуютно. Однако сейчас баронесса Корф сообразила, какое преимущество может дать ей наполненный людьми колоссальный магазин, который ни одна спецслужба не сможет контролировать целиком, и у нее тотчас же сложился дерзкий план.

Первым следствием этого плана стало то, что Амалия надела яркий костюм красно-оранжевого оттенка, очаровательную шляпку и нарядные атласные туфельки, взяла бархатную сумочку в тон одежды, покинула особняк и села в наемный экипаж, велев извозчику везти себя в «Бон Марше». Знаменитый универмаг, расположенный между Севрской и Вавилонской улицами, являл собой мечту шопоголика, если бы такое слово существовало в то время. Напустив на себя вид скучающей дамы из высшего общества, Амалия без малого два часа ходила от отдела к отделу, рассматривая ткани, готовые платья, шляпки и мелочи дамского туалета. Изредка она бросала рассеянный взгляд через плечо и убеждалась, что два агента ходят за ней как приклеенные. Яркий наряд баронессы Корф облегчал им слежку, и они ни разу не потеряли ее в толпе, но когда Амалия отважилась на пятый или шестой круг по периметру второго этажа, на лицах агентов выразилось неподдельное страдание. Тут, впрочем, баронесса заметила еще один отдел с дамскими шляпками и устремилась туда. Всего каких-то полчаса примерок, и она стала обладательницей нарядной соломенной шляпки, украшенной васильками.

– По какому адресу доставить вашу покупку, мадам? – спросила продавщица.

Амалия назвала адрес, оплатила свое приобретение и переместилась на первый этаж, где ее атаковали два продавца и одна продавщица, каждый из которых сулил невиданное счастье, но только в том случае, если она обратит внимание именно на его товар. К их разочарованию, покупательница не захотела ничего брать и направилась в туалет.