похуже, гораздо хуже. Камера запечатлевает кучку дерьма, оставшуюся от бывшего президента, и вновь переводит фокус на меня.

— Также хочу обратиться к тем, кто его поддерживает и желает отомстить мне. Или устроить террористические акты. Заложить бомбу, похитить заложников ради выкупа или еще чего, — продолжаю говорить так, словно ничего не случилось. — Тогда я разыщу каждого из вас. Я приду в ваш дом и убью каждого, до кого доберусь. Убью медленно и мучительно. Поверьте, у меня есть опыт и фантазия. И я не ограничен идиотскими рамками, как эта тупая баба, которая вылетела в потолок! — показываю на вторую дыру. Камера послушно уезжает наверх и снова возвращается ко мне. — Каждый ублюдок, поверивший в свою безнаказанность, будет уничтожен, а поддерживающие его люди за компанию. Вы можете нанять кого-то, подкупить власти, угрожать невинным, но рано или поздно вам всем придется ответить. И поверьте, не будет теплых и мягких кроватей в «тюрьмах легкого режима» — передразниваю голос судьи. — Будет кровавая баня!

На этих словах я заканчиваю свой монолог, махая вытирающей рот журналистке. Та мгновенно перехватывает инициативу:

— Дорогие сограждане! — кричит она в микрофон. — Перед нами только что произошло событие эпохального масштаба! Только что герой самолично покарал преступника за совершенные им злодеяния, не делая скидку на чин и звание! Неужели мы видим рождение нового капитана Америки? Или даже Супермена?

Она продолжает говорить, а я иду молча на выход мимо замерших охранников. Никто не смеет встать на моем пути. Все поспешно расступаются. Выйдя на улицу, вижу толпу, которая с криками и одобряющим ревом приветствует меня. Ко мне бросаются журналисты других каналов и газет, но я лишь машу рукой и прыгаю с места, скрываясь от ненужных мне людей на крыше ближайшего небоскреба.

— Поздравляю сынок! Редко кто может добиться своего в таком тяжелом противостоянии! — слышу чей-то старческий голос. Из тени выходит странно знакомый старик. — Теперь ты известен на весь мир, как победитель самого Всемирного правительства! Не боишься ли такой ответственности?

— Бэнг… — бормочу я. — Бэнг! Как давно я тебя искал!

— Мы знакомы? — поднимает брови дедок.

— Еще нет, но у нас все впереди! — усмехаюсь я.

Глава 18

Правосудие по-техасски

Чак Норрис. Нет, ну кто бы мог подумать, что я встречу в этой вселенной человека, полностью идентичного этому киногерою⁈ Крутой Уокер, человек-легенда сейчас стоит напротив меня, в своей неизменной шляпе с соломинкой во рту. Стоит и ждет, когда я, наконец, справлюсь с удивлением и займу свою позицию.

— Готов? — спрашивает он. — Тогда бей.

И как до такого докатилось⁈ Я же просто приколоться хотел!..

Все началось с того, что, разговорившись с Бэнгом, я был вынужден согласиться на приглашение в его додзё на чаепитие в команде его старых друзей. Хотя, скорее я сознательно поддался на его уговоры, нежели был зажат в угол его железобетонными аргументами. Старик даже не догадывался, что я сам его разыскивал. Как оказалось, додзё старого мастера, а также его жилище находится аккурат за городом, как раз между Альфой и Бэтой. Уединенное местечко, куда добраться можно лишь на междугороднем автобусе, который ходит два раза в день. Неудивительно, что у него так мало учеников. Большинство молодежи предпочитает пялиться в экраны компьютеров и телефонов, чем развивать боевые навыки.

Меня распирает от желания поскорее добраться до места назначения, острой нехватки времени и кучи незавершенных дел, но приходится идти на поводу у Бэнга и трястись два часа в автобусе, который сделали, наверное, в прошлом веке. Одно радует — желающих выехать за город маловато, поэтому нам никто не мешает поговорить. Я больше слушаю, нежели рассказываю. Серебряный клык, оказывается, уже давно ищет учеников, заслуживающих передачи его клановой техники. Это его больная тема. Как и все старики, он жалуется на то, что молодые люди находят любые причины, чтобы откосить от тренировок, на своих родных, забывших его телефон и адрес, даже на собственных учеников, «двух молодых балбесов, которые не в состоянии выучить простейшие техники».

Наконец, проржавленный автобус останавливается на одной из станций межгорода. Бэнг, кряхтя вылезает из его недр и разгибает спину, пока я с удовольствием вдыхаю свежий воздух. Вокруг нас почти дикая природа, смотреть на которую — одно удовольствие.

— Где находится ваше додзе?

— Вон, там. Видишь лесок? — хитрым голосом произносит дедок, показывая куда-то в сторону горизонта.

— Да ты издеваешься, старик? Туда пешим ходом три часа!

— Ничего, к вечеру как раз подойдем. Все ж к лучшему. Зачем нам торопи-и-и-и-ица?!!!

Мое терпение иссякло. Подкинув Бэнга, усаживаю его на шею и, аккуратно придерживая, бегу прямо через поле, стараясь не топтать посевы. Через полторы минуты останавливаюсь у бревенчатых стен жилища старого мастера. Окинув взглядом строение, прихожу к выводу, что построено оно было как минимум лет сто назад. Додзе нужно даже не отремонтировать, а снести и выстроить заново.

Словно угадав мои мысли, тот ворчит:

— Не смотри на стены! Оно простоит еще сто лет. Но пойдем же, гости заждались.

И все. Никакой реакции на то, что мы за минуту пробежали несколько десятков километров. Только сейчас до меня доходит, что Бэнг на самом деле испытывал меня. Слегка сосредотачиваюсь, стараясь ощутить ожидающих нас людей. В сознании сразу «вспыхивают» пять мощных аур: четыре внутри додзе, и одна мастера, стоящего рядом со мной. Заходим внутрь.

Как ни странно, но я вижу внутри с полтора десятка прилежно занимающихся юношей. Кто-то качается, кто-то отрабатывает удары. За ними наблюдает, контролируя тренировки, привлекательная девушка с длинными фиолетовыми волосами. Она одета не совсем традиционно: вместо ожидаемого просторного кимоно на ней обтягивающие черные лосины, подчеркивающие ее подтянутые мускулистые бедра и выпуклую задницу, а верх прикрыт чем-то вроде жилетки, застегнутой на пару пуговиц. Бедняги. Им приходится выдерживать нешуточный напор ее мощных огромных сисек четвертого или даже пятого размера!

Бедные парни! Они буквально капают слюной, пропуская удары макивар! Падают в грязь и пыль, забывая об осторожности, глядя на боньк-боньк груди девушки с фиолетовыми волосами.

— Бесславные ублюдки! Хиляки! А ну, живо поднимайтесь! Что это за удары⁈ Ну кто так бьет⁈ — кричит она, размахивая деревянным шестом. — Да за что мне это⁈

Она идет к парочке юношей, занимающихся спаррингом, и расшвыривает их в стороны.

— Раз! — кричит она. В