бывает, сначала желудок остро реагирует на отсутствие пищи, но потом ты переключаешься и забываешь на время об этих мелких проблемах.

– Спасибо, – мои губы сами растягиваются в благодарной улыбке.

И вроде бы голос разума шепчет, что ни к чему принимать от парня какие-либо подарки, пусть даже самые простые. Но язык не поворачивается произнести вслух отказ.

– А ты так и будешь смотреть?

Есть под прицелом чёрных глаз Чернышевского я точно не собираюсь.

– Конечно, я же должен убедиться, что ты не продолжишь голодать, – заявляет вполне серьёзно.

– Хм, ну, тогда, – аккуратно вытаскиваю одно пирожное, – это тебе.

Протягиваю коробочку Владу, но он её брать из моих рук не спешит.

– Ещё чего, я их для тебя купил, – выдаёт безапелляционно.

«Для меня», – звучит отголоском в сознании, и на душе становится не просто тепло, меня бросает в жар от этих простых на первый взгляд слов.

– Либо ты ешь вместе со мной, либо уходишь отсюда. Я не собираюсь под твоим пристальным взглядом мазаться кремом, а потом краснеть от того, что выпачкалась.

Выпаливаю свои условия на одном дыхании и с вызовом смотрю на парня. Руку по-прежнему держу вытянутой.

Это нечто фееричное наблюдать за тем, как злятся парни. Большинство из них все эмоции держат в себе, но лицо всё равно выдаёт истинные чувства.

Вот и Влад сейчас старается выглядеть спокойным, но его взгляд, хмурые брови, желваки, ходящие под кожей на скулах – всё говорит о том, что парень злится.

Не нравится, что я ему свои условия ставлю? Так я вроде бы и не заставляю бегать за мной, сам ведь привязался, пусть принимает мои правила.

– Ладно, – зло стреляет в меня глазами, но пирожное всё-таки забирает.

Глава 23

– Да, кстати, тут такое дело, – заявляет Влад, проглатывая последний кусочек пирожного, – мне Инна Витальевна поручила купить кое-что для нашей сценки к вечеру встречи, даже список написала, ты не могла бы мне помочь? Я сегодня как раз на машине.

Он вытаскивает из кармана пальто синий листочек, исписанный мелким аккуратным почерком. А мне вдруг хочется спросить, неужели бывают дни, когда Чернышевский не берёт в школу машину?

– Серьёзно? – усмехаюсь. – А уроки?

– Инна Витальевна освободила, – на всё-то у него ответ есть.

– А твои друзья что, заняты проработкой новых планов по троллингу всего живого, что ты меня вдруг ни с того ни с сего пригласить решил? Штерн позови, она обрадуется.

Слова вылетают сами собой, а я запоздало понимаю, насколько они приправлены ревностью. И Чернышевский тоже это понимает.

Ну что же ты, Надежда!

– Мои, как ты выразилась, друзья, в концерте не участвуют, поэтому от их помощи нет никакой пользы

– Да, я помню, что они умеют быстро бегать и не попадаться на глаза Инне Витальевне. Только я не думаю, что классная будет в восторге от моего прогула, так что, извини…

– Мне Инна Витальевна разрешила взять с собой кого-нибудь из участников сценки, напишу, что выбрал тебя, – подмигивает.

Хитренько так улыбается и не сводит взгляд с моего лица, заставляя мои щёки покраснеть от смущения.

Но длится это невероятно приятный момент недолго, потому что спустя всего лишь несколько секунд Влад резко меняется в лице.

Наклоняется, собирает снег в небольшой комочек и тщательно лепит из него снежок. Прицеливается и кидает его за мою спину, в сторону ограждения.

Я резко разворачиваюсь, потому что слышу собачий визг вперемешку с каким-то едва различимым писком.

– Ты что творишь? – спрашиваю испуганно парня.

– Пойдём, – быстрым шагом двигается к тому месту, с которого только что прогнал собаку.

Не до конца понимаю, что Влад задумал, но мои ноги послушно бегут за ним.

– Ты зачем собаку обидел? – продолжаю допытываться ровно до того момента, пока мы не подходим к ограждению.

Вопросы отпадают сами собой, когда возле металлического забора я замечаю серого котёнка, мокрого и насквозь продрогшего. И откуда он здесь взялся, ещё и такой маленький, наверное, осенний.

– Значит так, – командует парень, – я пойду коробку найду, а ты последи, чтобы не сбежал никуда.

Опять наклоняется, лепит несколько снежков и вкладывает их в мои руки.

– И собаку отгоняй, если вернётся.

– Ааа, подожди…

– Ты же мне поможешь? – смотрит щенячьим взглядом и даже руки в умоляющем жесте складывает. Ну разве такому можно отказать?

Киваю в знак согласия, остаюсь стеречь нашу находку, пытаясь мысленно понять поведение парня. Мне было приятно, когда Влад заступался за меня перед остальными мажорами, но я не до конца принимала его помощь. Думала, что Чернышевский ведёт какую-то свою собственную игру, понятную и выгодную ему одному. Но сейчас, глядя на то, с каким трепетом он переживает за этот маленький комочек шерсти, я начинаю менять своё мнение о Владе.

Спустя несколько минут парень возвращается с картонной коробкой и куском серой хлопковой ткани. Где он это всё раздобыл в такие короткие сроки, я даже представить не могу.

– Держи, – вручает мне в руки коробку, а сам заворачивает котёнка в тряпку и усаживает на дно импровизированного домика.

Всю дорогу до ветлечебницы я держу коробку с котёнком у себя на коленях и перевариваю случившееся. Не ожидала от Влада такого поступка.

– А как же поручение Инны Витальевны? – спрашиваю на выходе из ветеринарной клиники.

Котёнок оказался вполне здоровым, только немного истощённым. Ну и паразитов, разумеется, нам посоветовали погонять. Только я ума не приложу, как быть с этим беззащитным существом, потому что домой к себе взять его точно не смогу. Мама не любит животных, а папа считает, что кошки и собаки должны жить на улице, а не в помещении вместе с людьми. И я бы с ним согласилась, но этот малыш такой маленький и беззащитный, а на улице ещё очень холодно. И поселить его во дворе – ужасная идея.

– И Пушистика куда теперь? – задаю мучающий меня вопрос Владу. Раз он спас