травмой, но и на ложь не походила. И всё же почему-то эта пропущенная секунда казалась… какой-то не такой. Я немного обдумала это, затем продолжила.

— Что насчёт Сэмюэла Бесвика? Его вы видели?

Патрик Лейси моргнул.

— Нет. Он же был в Лондоне.

— Но он вернулся, не так ли? Он сошёл с позднего автобуса в ночь, когда были убиты Беллами.

— Это был не Сэмми, — Лейси побледнел ещё сильнее, чем раньше. — Это был не он, обещаю вам.

— Вы не можете сказать наверняка, мистер Лейси. Вы уже сказали нам, что никого не видели.

— Не видел, — он перешёл на шёпот.

— Что случилось, когда вы подошли к коттеджу?

Патрик Лейси помедлил перед ответом, явно до сих пор выбитый из колеи намёком на то, что Бесвик был убийцей. Когда он заговорил, его речь была запинающейся.

— Я знал, что всё будет плохо, судя по запаху и плачу ребёнка. Я знал, что увижу нечто ужасное, но не мог себя остановить. Я просто продолжал идти. Я вошёл в их коттедж и пошёл на звук. И я нашёл их на кухне, — по его щекам покатились слёзы.

На мои глаза тоже навернулись непрошеные слёзы. Я крепко закусила щёку изнутри и сдержала плач. Поплакать можно и позже.

Детектив говорил мягко:

— Вы можете описать, что увидели, Патрик?

Лейси весь съёжился.

— Там была кровь. Много крови. Диана лежала на полу у дальней стены. На спине. Марк напротив неё, но лицом вниз. Малышка, девочка, была между ними.

— Вы прикасались к Марку или Диане?

— Нет, — сигарета в руке Патрика продолжала тлеть, хотя он давно не затягивался. Пепел падал на стол, но он не замечал. — Я знал, — едва слышно сказал он. — я уже знал, что они мертвы. Я схватил ребёнка и побежал оттуда. Я бежал всю дорогу, держа её на руках.

Я остановила видео, моё дыхание сделалось неглубоким, грудь сдавило. Слова Лейси не вызвали каких-то воспоминаний, но породили целый мир агонизирующей боли.

Затем я застыла. Погодите минутку.

Сэмюэл Бесвик сошёл с автобуса из Лондона чуть позднее 22:30. Если он побежал бы прямиком к коттеджу, то добрался бы туда к 22:45. Приблизительное время смерти моих родителей — ближе к полуночи. Но всё это не имело смысла… если я тоже умерла. Для воскрешения мне требовалось ровно двенадцать часов от момента смерти. Я была жива, когда Патрик Лейси вошёл в коттедж, но все улики указывают на то, что я умерла с моими родителями. А хронология Патрика Лейси допускала лишь десять часов, одиннадцать в лучшем случае.

Мои плечи сгорбились от ужаса. Должно быть, моих родителей убили раньше, чем утверждалось в отчётах. И это могло означать лишь одно: Сэмюэл Бесвик определённо не убивал меня… и следовательно, он не убивал и моих родителей.

***

Я быстро просмотрела остальные файлы, отчаянно желая найти свидетельства, которые оспорили бы слова Патрика Лейси, но всё сходилось. Водитель автобуса и три пассажира подтвердили, что Сэмюэл Бесвик был на том автобусе, прибывшем в 22:30. Он приехал в Барчепел вовремя. На следующее утро в 10:18 Патрик Лейси прибежал в полицейский участок Барчепела, держа на руках окровавленную и рыдающую меня. Всё чёрным по белому.

Возможно, у меня уже имелись подозрения, но подтверждение невиновности Бесвика сокрушило всё. Он признал свою вину, глядя мне в глаза, и похоже, что он врал.

Стены будто смыкались вокруг меня. Кровь шумела в ушах, и сложно было мыслить связно. Мне надо было подышать свежим воздухом. Выйти на улицу.

Я направилась к двери, развернулась, схватила арбалет и повесила его за плечи. Затем выскочила за дверь, сбежала по лестнице и вылетела за порог, чтобы втянуть воздух в лёгкие.

Сэмюэл Бесвик не убивал моих родителей. Он просидел в тюрьме двадцать пять лет, но он их не убивал.

Я взяла паузу, чтобы собраться. Я потёрла бёдра дрожащими ладонями, пока не почувствовала себя нормально. Моё дыхание, вырывавшееся короткими болезненными хрипами, сделалось более размеренным. Ощущение тесноты в груди оставалось, но прохладный вечерний воздух помогал.

Правда ударила меня как пощёчина по лицу. Теперь надо понять, что с ней делать.

Всюду была полиция, они стучали в двери, останавливали прохожих, отчаянно искали зацепки по поводу того, кто мог убить Джули и Патрика. Несколько мгновений я тупо наблюдала за их действиями, потом решила, что надо уйти и найти место потише.

Я опустила голову и перешла улицу. Пара туристов с мрачными лицами шла к пабу, и я знала, что они слышали про последнее убийство. Большие туристические рюкзаки тяготили их тела, заставляя передвигаться медленными, тяжёлыми шагами. Судя по их походке, они упаковали всё подряд, чуть ли не вплоть до кухонной раковины.

Я сошла с тротуара, чтобы дать им дорогу, и понимала, что они даже в тусклом освещении заметили мой арбалет. Затем я подумала и снова уставилась на них. Мужчина, убивший Патрика Лейси (а также, предположительно, меня и Джули Макинтош), весил примерно сто двадцать килограмм. Это делало его весьма тяжёлым парнем. Но что, если это не только вес его тела? Что, если он нёс при себе что-то? Например, какого-то сверхъестественного медведя? Это объяснило бы мгновенную трансформацию, на которую указывали отпечатки следов в парке. Я нахмурилась. Однако это не объясняло всего остального, и идея абсурдная. Я покачала головой и двинулась дальше.

Люди Боатенга будут работать в Розлендсе столько, сколько позволит им световой день, но я не испытывала желания возвращаться туда. Вместо этого я отправилась в единственное место, которое пришло мне в голову. Я быстро шла с опущенной головой, пока не дошла до разросшихся живых изгородей и небольшой калитки, ведущей к старому коттеджу. На мгновение помедлила снаружи, затем толкнула калитку и вошла в сад.

Дверь в коттедж была закрыта, на месте сломанного мной замка появились новенький сияющий замочек и засов. Несомненно, дело рук Лауры. Я какое-то время посмотрела на него, затем подошла к большому квадратному бревну и села сверху. Я достала телефон. Надо это сделать. Больше откладывать нельзя.

Любой, кто отбывает