бессрочное лишение свободы, обычно не мог принимать звонки из внешнего мира — в конце концов, это вам не санаторий. Но я действующий офицер полиции, и где есть желание, найдётся и возможность.

Обдумав самый быстрый способ получить желаемое, я нашла номер Барнс и набрала его.

— Детектив Беллами, — ответила она более официальным тоном, чем обычно. — Что там происходит? Я видела сообщения о втором убийстве и не могу сказать, что у меня хорошее предчувствие.

— У меня тоже, — я подобрала палочку и рисовала беспорядочные узоры на земле под моими ногами. — Хотя должна вам сказать, что любое сверхъестественное вмешательство выглядит всё менее и менее вероятным.

— Я не знаю, облегчение тут испытывать или смятение. Как справляется ведущий следователь?

— Детектив Боатенг очень способный. Он делает хорошую работу.

— Недостаточно хорошую, раз людей продолжают убивать, — парировала Барнс.

Тут нечего было ответить.

— Он хороший детектив, — нескладно добавила я. — Но я не поэтому звоню. Мне нужно снова поговорить с Сэмюэлом Бесвиком.

— И что? Поговори. Тебе не нужно моё разрешение, Эмма. Запланируй очередной визит.

Я отбросила палку в сторону.

— Мне нужно поговорить с ним по срочному вопросу. Я надеялась, что вы сможете связаться с начальником тюрьмы в Галловее и организовать звонок.

Воцарилась секундная пауза.

— Это крайне необычно. Я не представляю себе, что может быть такого срочного, что тебе нужно немедленно поговорить с Бесвиком, если только ты не считаешь, что у него есть информация по недавним убийствам.

А это идея.

— Я прослеживаю одну зацепку, — неопределённо сказала я.

— Продолжай.

— В данный момент ничего больше сказать не могу. Но Сэмюэл Бесвик, возможно, сумеет помочь.

Барнс пробормотала что-то себе под нос. Она наверняка знала, что я сочиняю на ходу. Я скрестила пальцы.

— Ладно, — сказала она. — Дай мне пять минут, я посмотрю, что можно сделать, — она сбросила вызов.

Я оставалась на прежнем месте, смотрела на коттедж и думала. Минуты утекали прочь. Солнце почти скрылось, и я взглянула на время: уже десятый час. Наверное, мне не удастся поговорить с Бесвиком до завтрашнего утра. Я не была уверена, что сумею ждать так долго.

В кустах справа от меня раздался шорох. Я покосилась туда и напряглась, увидев ворону. Она выпрыгнула и склонила голову набок, изучая меня. Я покрутила головой, гадая, вдруг это очередное зловещее предупреждение, но тут больше никого не было. Только я, ворона и безмолвные призраки прошлого.

Мой телефон зазвонил, заставив меня дёрнуться и выпрямиться. Я ответила, чувствуя, как учащается мой пульс.

— Алло?

— Это детектив-констебль Беллами?

Я сглотнула.

— Да.

— Я Арчибальд Дженкинс, заместитель управляющего в ТЕВ «Галловей». Я получил ваш запрос на разговор с Сэмюэлом Бесвиком. Мы ценим, когда такие вопросы решаются в пределах рабочего дня, детектив. Мы тут не на побегушках у полиции.

(ТЕВ, здесь и далее — Тюрьма Её Величества, — прим.)

Я сохраняла ровный и отрывистый тон.

— Это экстренная ситуация, мистер Дженкинс. На кону могут стоять жизни.

— Мне так и сказали. Все заключенные уже изолированы на ночь. При любых других обстоятельствах я бы отказал вам в звонке.

Я уже знала, что будет «но». И улыбнулась про себя.

Дженкинс вздохнул.

— Но ладно. Я ограничу вас десятью минутами. Когда услышите сигнал, вас соединят с Сэмюэлом Бесвиком.

— Спасибо, — начала я. Дженкинс меня не слышал; он уже отключился.

Прошло несколько секунд, затем прозвучал пронзительный сигнал. Моё тело замерло, когда на линии раздался голос Сэмюэла Бесвика. Он казался неуверенным.

— Алло?

«Веди себя как профессионал, Эмма, — сказала я себе. — Держи себя в руках».

— Это детектив-констебль Беллами, — представилась я. — Мы с вами разговаривали.

Ответ Бесвика был сухим.

— Я не забыл, детектив. Зачем вообще может быть настолько срочным, что вы вытащили меня из камеры в такой час?

— Вы солгали мне, — ровно сказала я.

Бесвик не ответил сразу же. Когда он заговорил, его слова звучали медленно.

— Я не уверен, о чём именно вы говорите.

— Вы сказали, что убили моих родителей, вы признались мне в лицо. Но вы этого не делали, так? Вы их не убивали. Зачем вы солгали? Прикрываете кого-то? — я слышала напряжение, вибрировавшее в его голосе. — Что вы пытаетесь скрыть?

Бесвик заговорил тихо.

— Откуда? — спросил он. — Откуда вы узнали?

— Это не имеет отношения к делу, — рявкнула я.

— Вы нашли улики, оправдывающие меня? — каждое слово дрожало отчаянной надеждой. Бл*дь. Я не могла уворачиваться от его вопроса.

— Улик недостаточно, чтобы удовлетворить суд, — ответила я честно. Я услышала, как он испустил звучный, но не удивлённый вздох. Я подняла подбородок. — Но я их найду, это я вам обещаю. Сначала мне нужно знать, зачем вы солгали. Какой это служило цели? И если вы опять мне соврёте, я…

— Вы, — перебил он. — Я соврал из-за вас.

Я моргнула.

— В смысле?

— Вы потеряли родителей.

— Я их не потеряла, мистер Бесвик. Их убили.

Он вздохнул.

— Вам нужно было обрести покой. Закрыть это дело. Вам нужно было знать, что виновный наказан. Один лишь взгляд на ваше лицо сказал это мне. Я подумал, что вам будет лучше, если вы будете верить, что правосудие восторжествовало.

— Но если вы их не убивали, тогда бл*дское правосудие не восторжествовало! Их убийца до сих пор на свободе!

Ответ Бесвика был мягким.

— Я провёл в тюрьме четверть столетия. Я наверняка буду здесь до самой смерти. Никто не узнает, кто на самом деле убил ваших родителей. Только не через столько лет.

Его слова просто не складывались в связную картинку.

— Вы пытались проявить доброту, сказав мне, что убили моих маму и папу.

— Наверное, да. Это казалось правильным поступком.

Я в неверии покачала головой.

— Это не так, — моя ладонь крепче сжала телефон. — Скажите мне, — произнесла