– Потому что… – Потому что он хотел, чтобы все было легко и непринужденно, чтобы он не был связан никакими обязательствами. Потому что темы ребенка с него уже сейчас было достаточно. Но все доводы, пришедшие ему в голову, больше походили на оправдания. – Потому что это сложно, – наконец выдавил он.

– Почему сложно?

– Потому что она живет в Лондоне, – неуверенно ответил Куп. – Она здесь только на пару недель, ребенок не был запланирован. И мы почти не знаем друг друга. – Хотя это было не так.

Он знал Эллу: знал, как любил просыпаться с ней по утрам. Как зависел от ее улыбки – такой солнечной, радостной. Как привязался к ней, как ему нравится ее энтузиазм, милая живая болтовня ни о чем и обо всем.

– Она оставит этого ребенка, – он сделал паузу, – потому что мы оба этого хотим.

Это признание, возможно, удивило его самого, но на него нахлынули эмоции – он вспомнил, как почувствовал легкие толчки в животе Эллы, когда она прижалась к нему во сне накануне. И крошечное тельце на экране аппарата УЗИ пять дней назад, когда врач пересчитал все пальчики на руках и ногах его сына.

Как это случилось? То, что всего несколько недель назад казалось таким страшным и ужасающим, больше не пугало его; а лишь приятно волновало. Он на самом деле хотел быть отцом. Но еще сильнее он хотел быть с Эллой и спустя несколько месяцев, когда ее тело еще больше округлится. Черт, так поэтому он не хотел, чтобы она уезжала? Сейчас это казалось таким очевидным. Неудивительно, что он становился таким колючим всякий раз, когда Элла упоминала о своем возвращением в Великобританию. Он хотел, чтобы она родила ребенка – его ребенка – здесь, на Бермудских островах. Теперь он знал, что со всем справится, и не хотел пропустить ни одного момента.

– Мы пытаемся уладить все вопросы, – сказал он, видя, что глаза Джози округлились от удивления. – И мы не хотим, чтобы другие лезли в наши дела, мы сами ими занимаемся.

– Ясно, – кивнула Джози. – Но я все еще не понимаю, почему все так сложно, если вы оба хотите этого ребенка.

– Куп! – Они оба повернулись и увидели Рону, маму Джози, приближающуюся к ним.

– Привет, мама, – сказала Джози.

Рона обмахивалась шляпой, в которой была на церемонии.

– Куп, дорогой, я подумала, что должна сказать тебе – Элла отправилась домой.

– Что? Почему? – Паника охватила Купа. – Она в порядке?

– Я думаю, она просто устала. – Рона пристально на него посмотрела. – Не пойми это неправильно, дорогой, но девушка в положении.

О, черт.

– Я должен идти, Рона, – сказал он, не обращая внимания на приглушенный смешок Джози и слова Роны. В следующий раз ему придется им многое объяснить, но это может подождать.

Спешно попрощавшись с обеими женщинами, он выскочил из бара и пустился бежать, как только достиг пляжа.

Он должен добраться домой и сказать Элле, что ей не нужно улетать, что он хочет, чтобы она осталась, ради ребенка. Она наверняка обрадуется новости, потому что всегда ставила ребенка на первое место, а для малыша иметь обоих родителей, несомненно, лучше, чем только одного.

Взбегая по ступенькам со стороны пляжа в дом, Куп увидел свет в окне спальни и усмехнулся: «Обожаю, когда все идет по плану».

Она еще не спала. Он расскажет ей о своих планах на будущее, а затем они закончат то, что он пытался начать до свадьбы.

– Эй, Элла, – крикнул он, услышав залпы фейерверка, который Сонни организовал в качестве завершения торжества на пляже. Оглянувшись через плечо, он увидел в ночном небе яркие вспышки, напоминающие золотой дождь. – Ты пропустила фейерверк, давай посмотрим его с террасы? – Он взбежал вверх по лестнице. – Я должен тебе кое-что сказать.

Он толкнул дверь в комнату и увидел Эллу со стопкой шелковых трусиков в руках – ее аккуратно упакованный чемодан лежал раскрытым на кровати.

Улыбка застыла у него на губах, а весь адреналин, накопившийся в его теле за время пробежки по пляжу, со всей силы ударил ему в грудь.

– Что, черт возьми, ты делаешь?

Элла быстро обернулась на неприветливый окрик, ее сердце подпрыгнуло к горлу при виде раздраженного, но тем не менее великолепного Купера, стоящего в дверях.

Она сложила свое нижнее белье в чемодан, закрыла крышку и сделала несколько глубоких вдохов, чтобы хоть как-то замедлить учащенное сердцебиение.

– Собираю вещи, – сказала она. – Я зарегистрировалась на ночной рейс в Лондон. Вылет в одиннадцать.

– Что за… – Ругательство эхом прокатилось по комнате, когда он захлопнул дверь. – А когда ты собиралась сказать мне об этом? Или ты вообще не планировала ставить меня в известность? Поэтому ты сбежала со свадьбы?

Она напряглась, ошеломленная его вспышкой гнева и обвинениями:

– Конечно. Я собиралась сказать тебе, когда ты вернешься. Просто… – Она закусила губу. Элла с самого начала позволила ему диктовать условия их отношений. Но лишь стоя рядом с Купом, слушая, как невеста торжественно произносила клятву верности, и одновременно ловя на себе любопытные взгляды всех присутствующих, Элла начала понимать, насколько малым ей придется довольствоваться. Потому что у нее не хватило смелости требовать большего. – Я должна тебе кое-что сказать и…

– Это я должен тебе кое-что сказать, – перебил ее Куп. – Я хочу, чтобы ты осталась, чтобы переехала ко мне.

– Что? – Элла опустилась на кровать, ноги не держали ее, а внутри все трепетало от надежды и удивления. – Ты хочешь, чтобы я осталась? Серьезно?

Она не ошиблась: между ними действительно что-то возникло, и он тоже это заметил. Конечно, она не могла просто отказаться от своей жизни в Лондоне, но это предложение было очень хорошим знаком – чувства Купа тоже стали глубже и сильнее.

Он взял ее за руку и помог подняться. Прижавшись лбом к ее лбу, он положил руку ей на шею и поглаживал трепещущую жилку:

– Конечно. Ты ждешь моего ребенка. Я хочу быть рядом с вами, а не за тысячи километров.

Сказанное им не сразу дошло до сознания Эллы.

– Но это… – Она хотела уточнить, чтобы убедиться, что поняла все верно. – Ты хочешь, чтобы я осталась только из-за ребенка?

Куп скривил губы и озадаченно нахмурился:

– Да, конечно, а из-за чего еще?

Из-за меня. Мне нужно, чтобы ты хотел меня тоже.

Она высвободилась из его рук. Если бы Куп произнес эти слова, когда она только приехала на Бермуды, она восприняла бы их как чудо. Но теперь они звучали отчаянно горько. Разве она могла принять его предложение, если хотела гораздо большего?

Она посмотрела в его зеленые глаза, которыми восхищалась и которые хранили так много тайн:

– Я не могу остаться, Куп. Это не…