хмыкнул, мол, знавал я таких «клянущихся», однако мы понимали, что его подозрение в нашей неискренности — это дело пары минут. Они ведь не дураки и быстро найдут лаз.

И да, это произошло ровно через две минуты после Таниной клятвы.

— Ага, — повторил Титов, но слишком, как по мне, малоэмоционально, когда другие люди в форме откинули лист фанеры и посветили фонариком в другую квартиру. Может, в его насыщенной событиями жизни такие фортеля происходят каждый день, а мы вот с Грачевой немножко обалдели, хоть и тоже повидали всякое. — Что там? — спросил он нас весьма доброжелательно.

Вероятнее всего, наметанным глазом майор юстиции уже определил, что мы на преступниц никак не тянем, и предполагал, что в квартиру имеется какой-то другой вход, кроме общеизвестного. Или вовсе думал, что кто-то имел ключи и вошел в квартиру, когда мы спали. Хотя мы говорили ему, что не спали, но он, возможно, посчитал, что человек тут прятался с предыдущей ночи или когда мы выходили из дома. Так или иначе, это уже мои мысли, следователь ими не делился. Просто было видно, что нас исключили из списка подозреваемых практически сразу.

— Там другая квартира, — старательно ответила я, — восьмая. Хозяева этой квартиры живут там.

— Не понял.

— Они владеют двумя квартирами и сдают эту, а в той, — показала я на лаз, — живут. Их фамилия Кротовы.

— Опять Кротовы, — внезапно проворчал он, но я не успела ничего спросить, поскольку он повторил: — Восьмая, восьмая… Это та, что направо, верно?

— Ну да, — пожал я плечами. Зря я записала Титова в умники. Это ведь и так ясно, что за крайней правой стеной нашей квартиры могут быть только те апартаменты, что правее от нас на лестничной клетке. Есть еще вариант с другим подъездом, но в этом случае восьмая квартира оказалась бы слишком маленькой, тем более я уже называла владельцев квартиры соседями.

— Но мы точно не знаем! — испортив мне всю малину, влезла Танька.

— Чего вы не знаете? — моргнул два раза Титов, после чего в его взгляд вернулась подозрительность — та самая, что обозначилась с момента его появления в квартире и исчезла несколько минут спустя.

Я закатила глаза, а Грачева пояснила:

— Мы ничего не знаем наверняка, потому что мы не были в гостях у них! Может, это вообще что-то другое!

— Ну да, — хмыкнул опер, сидя на корточках и светя в лаз фонариком. Труп за это время, изрядно пофотографировав, вынули из петли и бережно положили на ковер. С лица сняли бороду, и я убедилась, что это Ярослав. — Это потайная комната с лифтом в подземелье. В библиотеку Ивана Грозного!

— Это наш книголюб, — презрительно молвил Титов, — не обращайте на него внимания.

А вот я как раз успела подумать, что он единственный адекватный человек здесь, учитывая, что выдают эти двое.

— Их дверь, кстати, открыта, — на всякий случай сказала я. — Входная.

Таня воззрилась на меня с ужасом, мол, ты сейчас выдашь страшную тайну, а майор ответил:

— Да, мы видели. Вы заходили туда?

— Нет! — крикнула Таня.

Майор испуганно вздрогнул. Что там говорить, даже мертвые на кладбище восстали от ее ора.

— Мы собирались, — сделала я покаянный вид, — но услышали, как дверь открылась подъездная. Это вы как раз были.

— Ясно, не буду тогда лезть, — выслушав нас и поднявшись, сказал «адекватный», который имел, кстати, длинные светлые волосы, завязанные в небрежный хвост. Я любила таких — длинноволосых блондинов с превосходной фигурой, только в наших широтах они почему-то редко встречались. С брюнетами я завязала еще в семнадцать, когда тот, кого я полюбила, оказался бессердечным мерзавцем. — Зайду через дверь тогда.

Хвост у адекватного практически копировал мой, только мой был длиннее, но такой же растрепанный и криво собранный обычной черной резинкой — это услужливо демонстрировало мне зеркало на стене. Когда оба наших лица отразились в нем анфас, я заметила, что у нас даже черты похожи. Давно я слышала о том, что главный признак нарциссического расстройства личности — это когда тебе нравятся только те люди, которые похожи на тебя, и внешне, и внутренне. Только я раньше не подозревала в себе наличие данного недуга.

— Гарик, позвонить не забудь, а то как в прошлый раз будет, — предупредил недовольным тоном старший, явно намекая на какой-то прецедент.

— Окей, — кивнул Гарик и вышел на лестничную клетку, а я стукнула себя кулаком по голове.

— Что-то не так? — тут же взял стойку майор. — Что-то вспомнили?

Да-да, вспомнила, что моего текущего бойфренда зовут так же. Снова Игорь, снова блондин. Что со мной не так? Только Ласточкин никому не позволяет величать себя Гариком. Он же уважаемый бизнесмен днем и подпольный криминальный авторитет ночью.

— Задушен больше двух часов назад, — сказал человек в спецкостюме, вероятно, судмедэксперт, который все это время изучал тело на полу. — Я бы сказал — больше трех. Но это уже в морге.

— Девушки слышали звуки из кладовки в… хм, — Титов сверился со своими записями, которые делал по старинке от руки в блокноте обыкновенным карандашом, будто какой-то официант, — в одиннадцать. Предполагаю, что тогда и душили.

Гарик вернулся через две минуты.

— Плохи дела, — с порога сказал он. Мое сердце замерло. Я вдруг подумала, что, если он скажет «у нас еще один труп», я себе этого никогда не прощу. Да, это была идея Таньки никого не вызывать и сделать вид, что мы ни при чем, но ведь я поддалась ее уговорам. — Я не смог разбудить хозяйку, но она жива. Вызвал скорую.

Титов резко повернул голову, чтобы воззриться на нас с Таней. Слава богу, не с подозрением, но с толикой гнева, которого мы явно не заслужили, и произнес:

— Что тут у вас происходит?

Мы переглянулись. Мы вроде уже рассказали все, что планировали, а вот говорить сверх того не желали, во всяком случае для этого нужно было заранее договариваться. Вот так скажешь «А» и «Б», а потом заставят все буквы перечислить. Но то, что сделала Грачева, уже в их глазах будет выглядеть не то что подозрительно — преступно. И байки про статью и канал на Ютубе нас обеих уже не спасут.

— Что конкретно вы имеете в виду? — решила я уточнить, а то он так и зырил на нас сердито, и молчал в ожидании ответов. Ответов, которые мы, увы, не могли ему дать.

Или могли, но не хотели…

— Что конкретно? Черт… — он сердито сплюнул на пол. — Почему у вас хозяин квартиры висит в кладовке в бороде и старой дырявой одежде? Почему его жена не просыпается? У нее проблемы со здоровьем? Она жаловалась на что-то? Она отравилась?