— Это у вас что, мертвяк? — с порога поинтересовался Павел, как будто только что это понял.

Логинов включил в телефоне фонарик, а я предложила нашему другу присоединиться к осмотру, подкрепляя сие неопровержимыми аргументами:

— Ты же направо и налево твердишь, что ты мой напарник! А тут наконец-то представился шанс проявить себя и доказать свою полезность! Среди нас только ты в трупах разбираешься, врач ты наш недоученный.

— Как это недоученный? Я доучился, между прочим! Я только в ординатуру не пошел!

— Не важно, я имею в виду, что среди нас троих ты больше всех тянешь на судебного медика, хоть и никогда не работал им. Я — Шерлок, а ты — мой Уотсон, понял?

Паша, вздохнув, принялся за осмотр, я же продолжала выворачивать все карманы, которые нашла, а их было много.

— Уйди, мешаешь! — фыркнул Уотсон, отодвигая меня от своего первого в жизни пациента. К счастью для пациента, он был уже мертв, и Самойлов, как бы ни старался, не мог ему навредить.

— Ладно, я уже проверила все, что хотела. — Мы с Женей встали в противоположном углу кладовой, чтобы не мешать Павлу, и я поделилась результатами обыска: — У нее нет при себе ключа!

— А это странно, учитывая, что она должна была как-то возвратиться в свой номер, — кивнул Женя понимающе. — Или не запирала?

— Или кто-то успел подсуетиться, а теперь стирает отпечатки…

— Что думаешь? — И Женя посветил куда-то в угол. Не в тот, где мы стояли, и не в тот, где сидел труп.

— Я уже сказала, что… — я запнулась. Оказывается, он спрашивал не о ключе. В углу покоилась фотокамера. — Боже! Я и не заметила!

— Плохой из тебя сыщик, — попеняли мне, обливая кислотой мое человеческое достоинство и веру в свою яркую будущую карьеру, но я пока не собиралась ничего высказывать: есть дела поважнее.

Я кинулась к камере. Хорошо, что на мне все еще были латексные перчатки. Отсек для карты был пуст. Я включила аппарат. Он работал, но на внутренней памяти, которая составляла всего лишь пятьсот мегабайт, ничего не было. Как только я, горестно вздохнув, вернула камеру на место, Паша встал на ноги и сообщил нам результаты вскрытия на глазок:

— Задушена меньше двух часов назад!

Мы с Женей посмотрели друг на друга. Два часа назад мы видели эту женщину живой, так что данное заключение нас в шок не повергло, я и сама так могла. Но друг старался, надо его похвалить за попытку.

— Поздравляю с твоим первым вскрытием!

— Это не вскрытие, это предварительный осмотр тела.

— Не важно, я мысленно уже окрестила это «вскрытием на глазок», так и буду говорить!

— Вредина.

— Хорошо, я вредина, а ты охранник.

— Чего?

— Охраняй пока тело, нам надо кое-куда сбегать.

— Чего?! Тут призраки ходят! Вы меня одного решили оставить здесь?!

— Паша! — Я достала из кармана кусок тряпки. — Это не призрак, понял? Это какая-то женщина, которая переодевается ночами. Увидишь ее — лови! — Я хотела добавить что-то вроде «а то здесь кое-кто не смог» и даже посмотрела на Женьку, но прикусила язык. — Короче, ты, единственный патологоанатом, остался в морге на ночную смену, понял? Трупы — твоя ответственность, если пропадет… Короче, понимаешь, что будет!

И мы с Логиновым побежали обратно. Дверь все еще была открыта, мы беспрепятственно вернулись в коридор, а оттуда понеслись прямиком в третий номер. Что примечательно, и тут дверь оказалась не заперта.

— Как интересно, — растягивая гласные, произнес Женька, видя Инну на кровати, скрючившуюся над чужим ноутбуком. Она вздрогнула, увидев нас. В глазах заплескался испуг. — А что это мы тут делаем?

Испуг быстро прошел, она начала наступать:

— А что, это ваш номер?

— Нет, но и не ваш, — ответила я и забрала у нее компьютер.

— Что вы делаете? Это мой комп! Она одолжила его у меня!

— И поэтому вы запустили форматирование жесткого диска?

— Какая вам разница, что я делаю со своим компьютером!

Видя, что я отменяю действие, Инна кинулась кому-то звонить. Хотя «кому-то» — это я зря, сразу было понятно кому.

— Юра, — зашептала она, спрятавшись от нас за занавеской. Номер был однокомнатным, как и наш, только одноместным. Кровать уже нашей, но не совсем маленькая, где-то метр двадцать. Тумбочка одна, стул тоже один. На него уселся Женька, а я устроилась на кровати. — Юра, они здесь, в номере, зайди!.. Как не можешь?.. Если кто-то и был, то уже сбежал!.. Ты все равно не поймаешь преступника!.. Нет, они не дали мне!.. — Она бросилась в нас уничижительным взглядом, как гранатой, слушая при этом своего собеседника. — Хорошо, иду!

Только когда она сбросила звонок, я заметила на полу небольшой рюкзачок и пакет, набитый какими-то вещами.

— Куда-то собираетесь? Или это ее вещи?

— Я что, воровка?! — фыркнула девушка, даже не понимая, что дает мне ответ. — Мне чужого не надо!

— Но вам потребовался компьютер, а теперь вы, собрав вещички, пускаетесь в бега. Это вы убили, скажите прямо?

— Нет! Не пускаюсь я ни в какие бега, просто не хочу, чтобы меня тут видели!

Мы с Женькой переглянулись.

— В смысле видели? — потребовала я объяснений, как совсем недавно ее любовник. Очевидно, я научилась перенимать чужие интонации. Впору учить иностранные языки, говорят, для этого дела интонации важнее лексикона. Если ты говоришь на каком-нибудь английском, к примеру, или на французском с жутким акцентом, тебя не спасет, что ты знаешь по двадцать синонимов к каждому слову. — Вас тут видело уже человек пятнадцать как минимум.

— Я не об этом, скоро приедут… — она замялась.

— Кто? Коллеги? Вы что, не знакомы с ними? Это же ваш… — я не успела сказать «любовник», как она подхватила рюкзак с пакетом и ломанулась к выходу, где была перехвачена Логиновым.

— Пусти! Закричу! А-а-а! — даже не став дожидаться выполнения команды, завизжала она. Интересно, она имела в виду, что закричит в любом случае?

Так или иначе, но Женя ее отпустил, однако загородил собой проход. Как я уже говорила, парень он здоровый, высокий и широкоплечий. Обойти его и выйти в дверь не представлялось возможным даже для такой хрупкой барышни малого росточка.

— Рассказывайте! — приказала я, кивая на освободившийся стул, мол, присаживайтесь.

Она долго переводила взгляд с него на меня, потом посмотрела на стул, но сдаваться не собиралась. Сделала еще одну короткую попытку вырваться, Евгений ее снова развернул на сто восемьдесят градусов. Она даже попыталась его куснуть в руку, но не вышло. Честно говоря, в тот момент я ее зауважала. Хоть и глупенькая, но бьется до последнего. Характер боевой, как и у меня. Родственная душа.

— Инна, судя по тому, что