— Вот так люди горят на работе! — патетически воскликнулгенерал, глядя на заместителя министра. Тот был в плохом настроении и неразделял патетики начальника московской милиции.

— Как это могло произойти? — зло спросил Александр Никитич.— Почему он должен был попасть в аварию?

Панкратова удивила реакция его гостя. Он не понимал, почемуэта авария так нервирует первого заместителя министра внутренних дел.

— Обычная авария, Александр Никитич, — осторожно сказал он.— Иногда такое случается. Заместитель министра кивнул.

— Я еду к себе, — жестко сказал он, — а вы разберитесьнаконец с вашими авариями и с группой Звягинцева. Нужно все проверить изапротоколировать. Не забудьте о фотографиях, которые утаил от нас Звягинцев. —Он поднялся и, пожав руку Панкратова, вышел из кабинета. Генерал проводил егодо дверей приемной.

«Почему он так нервничает?» — недоумевая, подумал генерал.И, подняв трубку, вызвал к себе Краюхина. Когда начальник МУРа вошел, генералстрого взглянул на него.

— Тебя представили на генерала, — сообщил начальник московскоймилиции.

Краюхин кивнул, не скрывая радости.

— Указ лежит у президента на столе, — добавил Панкратов, —но пока ты еще не генерал, тебе нужно немного побегать. Мне нужно знать поминутам, что сегодня ночью и днем случилось с группой Звягинцева. И разберись саварией, которая произошла с Гороховым. Кто виноват? Ты меня понял?

Краюхин кивнул:

— Наши люди уже работают и в квартире, где был убитКоробков, и в квартире Метелиной, — доложил Он, — туда приехали и сотрудникиФСБ. Прокуратура уже возбудила уголовное дело по факту смерти нашихсотрудников. Кочетов занимается этим делом лично.

— Докладывать мне обо всем, — строго сказал Панкратов, — ине забудь изъять у группы Звягинцева все фотографии, которые они взяли вквартире Скрибенко. Мне нужно на них взглянуть.

— Сделаем.

— И посмотри там насчет Липатова. Не нравится мне, что оноказался замешан в такой истории. Ты меня понимаешь? Это уже не уголовники. Этополитика, Краюхин. А в твоем положении лучше в политику не лезть. Поэтомутактично узнай, как попал в эту историю Липатов. Только не посылай своихдуболомов в Кабинет Министров. Еще не хватает, чтобы они знали о нашем интересек умершему. Мы его не знали и знать не хотим. А его машину куда-нибудьотгоните. Потом с ней разберемся.

Краюхин встал: как хорошо, что Панкратов думает так же, каки он.

Лишнего скандала им действительно не нужно.

Я сразу дал сильный газ, когда Михалыч втянул тело Иона вмашину. Во время войны о таких, как Петрашку, слагали песни и награждаливысшими знаками отличия посмертно. По существу, он спас командира, прикрываяего своим телом.

Видимо, оставшиеся у дома нападавшие в первый моментрастерялись, но потом я увидел в зеркале, как за нами едут сразу дваавтомобиля, которые быстро нас догоняли.

— Сворачивай с дороги, — крикнул Звягинцев, тоже увидевшийэти машины, — мы не сумеем от них оторваться на трассе, мощности мотора нехватит.

Я сразу повернул направо, на боковую улочку. Михалыч, каквсегда, прав.

У них «БМВ» и «фиат». А у нас допотопная модель «волги»,хотя сам автомобиль довольно новый. Но с «БМВ» состязание он не выиграет — этоточно. Я несколько раз сворачивал, чтобы они теряли свое преимущество наповоротах. Прохожие в ужасе разбегались.

— Как Ион? — крикнул я во время одного из таких поворотов.

— Убит, — мрачно ответил Михалыч, — дай мне твой пистолет, уменя кончились патроны. Может, я все-таки остановлю этих ублюдков.

— Вы же ранены, — крикнул я ему.

— Ничего. Пуля прошла навылет. Я могу держать пистолет.Бросай!

— У меня осталось всего четыре патрона, — предупредил я его.

В разбитые окна врывался ветер, было довольно холодно. Наэтой улице некуда было сворачивать. Сзади послышалась автоматная очередь. Онинас снова догоняли.

— Стреляйте, — попросил я подполковника, — они нас догоняют.

Не думал я, что доживу до такого. Подполковник встал, как вкино, и, не обращая внимания на автоматную очередь, сделал четыре выстрела в«БМВ».

Заскрежетали тормоза. Автоматная очередь прекратилась, имашина на полном ходу врезалась в соседний дом. Раздался страшный удар, крики,а потом взрыв. Машина загорелась, перекрывая узкую улицу.

— Попал, — сполз на сиденье подполковник. Я еще раз свернулв улочку.

— Едут? — спросил Михалыч мрачно. Я посмотрел в зеркало:

— Оторвались.

— Хорошо. А то у нас на двоих два пустых пистолета.

— У Иона должен быть пистолет. Подполковник перевернул телоИона и достал пистолет. Вытащил обойму и проверил патроны.

— Полная обойма, — выдохнул он, — пусть теперь попробуютсунуться. — Он достал несколько патронов и переложил в мой магазин, возвращая мне.

— Держи свой пистолет, Никита. Ты сегодня просто молодец.

— Куда поедем? На работу? — спросил я подполковника.

— Нет. Они нас будут ждать там. Живыми в здание мы невойдем. А если войдем, нас убьют. У нас в группе кто-то их информирует.

— Там их осталось пятеро, — напомнил я командиру, — Хонинов,Маслаков, Бессонов, Дятлов, Аракелов. Вы думаете, кто-то из них мог предать?

— Уверен. О фотографиях никто не знал. А Панкратов позвонилмне и спросил о них. И ему об этом сказал первый заместитель министра. СамАлександр Никитич. Ты понимаешь, на каком уровне идет игра? Нас не пустятживыми дальше приемной, Никита.

— Что делать?

— Нужно бросить машину. И придумать, что делать с теломИона. Нельзя его так оставлять. Они сейчас будут искать нашу машину по всемугороду, чтобы заставить нас замолчать. Нужно въехать в какой-нибудь двор ибросить машину.

Черт возьми, если бы Горохов был на месте, я бы емупозвонил.

— Вы ему верите? Он же нас обманул.

— Мы же не знаем, почему он так сделал. Нам сейчас важнопродержаться, Никита, немного продержаться. Найди глухой двор и въезжай туда.

— Ас Ионом как?

Михалыч помолчал, потом решительно сказал:

— Вызовем «скорую помощь». И милицию. Как будто это обычноедорожное преступление. Они на такое не рассчитывают. Одному из нас придетсяостаться здесь, чтобы проконтролировать всю ситуацию. Потом связаться с нашейгруппой. А второй должен найти Горохова и все ему рассказать.