Иная ситуация была в южных регионах РСФСР. Истребление евреев начиналось здесь сразу после прихода оккупантов. До создания гетто дело не доходило. Так было в Ростове-на-Дону, Краснодаре, Ейске, Пятигорске и Майкопе. В некоторых городах еще не была сформирована полиция, а местное население, распаленное антисемитизмом, уже реагировало на призыв немцев выявлять и карать евреев.

Характерный пример — массовая экзекуция в Ростове-на-Дону летом 1942 г. Операция заняла несколько дней. Многие евреи бежали по дороге на Змиевскую балку, где велись расстрелы; некоторые убежали даже из ямы; большинство из них по наивности возвращались на прежнее место жительства в надежде, что соседи помогут им спрятаться. Но местное население сдавало беглецов оккупантам и полиции. Всего в Змиевской балке было уничтожено около 27 тысяч человек. Среди карателей находились начальник Управления вспомогательной полиции В.А. Еремин, начальник ростовской тюрьмы Дыхно, следователи полиции Иванов, Ильяшов и Леонов, переводчик тайной полевой полиции А. Заславский и др.[268]

В Азове с августа 1942 года немцами и их пособниками в карьере кирпичного завода было расстреляно 147 человек. На евреев устраивали настоящую охоту. Только один полицейский — А.Н. Штепа — задержал 18 евреев. Спустя несколько дней их всех расстреляли.

Совместно с немцами русская полиция убивала евреев в селе Ворошиловском[269], в станицах Лабинской и Ладожской (Краснодарский край) [270], где, по показаниям свидетелей, особенно «отличился» полицейский Птухин, зарезавший ножом пять евреев[271].

Немало евреев при помощи полиции было убито в Ставропольском крае в августе 1942 г. Расстрелы происходили в городе Буденновске, в районном центре Георгиевская, в станицах Александрийская, Боргустанская, Мартинская и Горячеводская, в селах Донское, Алексеевское и Ипатово, в райцентре Гофицкое и других местах[272].

В сентябре 1942 г. были истреблены евреи города Минеральные Воды[273]. Во всех указанных случаях полиция работала под контролем СД.

Среди карательных подразделений, действовавших в южных регионах РСФСР, заметную роль сыграла зондеркоманда 10а. В ней состояли лица, ранее служившие в сельской и городской полиции. Например, в состав отделения был включен полицейский Скрипкин, который ранее служил в Таганроге и оказался на хорошем счету у немцев. За усердие в борьбе с евреями и подпольщиками некоторых переводили в зондеркоманду, в специальное русское отделение полиции безопасности. Его члены в течение полугода (с августа 1942 г. по январь 1943 г.) постоянно участвовали в антиеврейских акциях[274]. Группенфюрером (командиром отделения) в указанной команде служил Николай Семенович Пушкарев, в августе 1942 г. добровольно поступивший на службу в полицию. Старшиной в зондеркоманде служил Василий Петрович Тищенко, также начавший свою работу на оккупантов в полиции. Впоследствии Тищенко был назначен следователем криминальной полиции Краснодара. Из полиции в зондеркоманду 10а были переведены Иван Анисимович Речкалов, Иван Федорович Котомцев, Григорий Павлович Тучков, Григорий Никитович Мисан (последний — в качестве поощрения за убийство некоего Губского, проводившего антифашистскую деятельность).

Военный трибунал Северо-Кавказского фронта, который заседал в Краснодаре с 14 по 17 июля 1943 г., установил, что указанные лица причастны к уничтожению около 7 тысяч евреев (официально — «ни в чем не повинных советских людей») К К сожалению, в ходе сбора материалов Чрезвычайной комиссией удалось эксгумировать лишь 623 трупа замученных людей.

Ниже мы коснемся обеспечения деятельности вспомогательной полиции, а именно вопросов ее боевой подготовки, вещевого, денежного и продовольственного довольствия стражей порядка, а также укажем на систему поощрений.

Поначалу вопрос обучения полиции мало заботил оккупантов. Исключением являлись отряды, действовавшие под контролем полиции безопасности и СД. В целях повышения уровня их боевой подготовки было решено прикомандировать к ним служащих из войск СС и полиции порядка, а также полевой жандармерии.

В полицию часто приходили кандидаты, не имевшие ни боевого, ни служебного опыта. Поэтому, чтобы устранить этот пробел, открывались специальные курсы. Например, в Смоленске — крупном центре по подготовке сотрудников службы порядка — действовали трехмесячные курсы по повышению квалификации, где проходили обучение полицейские города и округа. Попасть на курсы можно было после трех месяцев добросовестной работы[275].