главе людей. Но в очередной раз все испортила человеческая природа. Победившие ронианцы, что больше не считались еретиками и не сжигались на кострах инквизиции, не смогли договориться между собой. Затихший внутрицерковный конфликт разгорелся с новой силой. Костры разгорелись вновь. Бывшие соратники вцепились в глотку друг другу на почве того, как именно надо возвращать Церковь к истокам её силы и правильным заветам Демура.

Именно тогда кардинал Агорд и был избран новым главой Светлой Церкви.

Сложное время, требовавшее непростых решений. И новый Наместник не страшился их.

Костры потухли. Над Вобанэ больше не витал запах смрада и паленого мяса, хотя многим тогда и казалось, что он въелся прямо в древние стены церковной твердыни. Братья больше не убивали друг друга. Нож в спину, равно как и яд в бокале, ушли в историю. Кардиналы перестали показываться на публике лишь в окружении плотной стены верных охранников. Священники перестали искать в своих рядах врагов и занялись своими обязанностями по спасению душ человеческих.

Но все имеет свою цену. Мир и покой в рядах Светлой Церкви эту цену также имели.

Самых непримиримых и радикально настроенных ронианцев пришлось отпустить в Ганию — туда, откуда они и пришли. Финансовые вопросы — некогда монополию Церкви — пришлось отдать в руки императора и его банка. А работу священников организовали не благодаря единству, а вопреки ему.

Разделяй и властвуй. Этим принципом руководствовался молодой ронианец Агорд создавая внутри Вобанэ целые кланы, подчас с полностью противоположными друг другу целями. Но разные цели и задачи группировок не пугали тогда молодого Наместника — главное, чтобы политические соперники не были враждебны друг к другу. И тогда их противоположности можно использовать для движения к общей цели.

И у Агорда все получилось.

Год за годом, десятилетие за десятилетием он работал и балансировал на стыке интересов всех группировок Вобанэ, заставляя их лидеров каждое свое действие прежде всего рассматривать с точки зрения выгоды Церкви и лишь потом искать собственную прибыль. А их братья-конкуренты внимательно смотрели, чтобы было именно так, а не иначе. Оступившихся «жрали» совместно… и не публично.

Итогом многолетнего правления Агорда стала как никогда могущественная и влиятельная Светлая Церковь. И именно в этот момент тело подвело великого человека. Запас прочности организма иссяк и даже Сила Его была не способна что-то изменить. И ныне Агорду был нужен Преемник. Тот кому Наместник сможет отдать свой трон и не страшиться, что дело всей его жизни будет порушено недостойным правителем.

Искать такого человека Наместник начал не вчера. Преемник был… был… да… Агорд просто пережил его, как пережил и преемника своего преемника, а затем и его преемника. И как в насмешку судьбы, именно в момент когда никого из достойных не было в окружении Наместника, его тело отказало. И теперь, пока не стало окончательно поздно, надо было решить кому передать свою власть.

Выбор, надо сказать, был невелик.

Молодой кардинал завоевавший поддержку боевого крыла Церкви — и другой молодой кардинал объединивший вокруг себя рвущихся вверх по карьерной лестнице молодых амбициозных священников. И вроде оба хороши, вот только… Глава боевого крыла, что никогда не был в бою, и священник из семьи смертельно обиженной императорским родом… Хороший выбор сортов дерьма, плохой выбор преемника.

Был и третий вариант. Кардинал Юзуф. Заместитель главы Управленческого Аппарата и священник фактически являющийся личным помощником Наместника. Его привечали инквизиторы, его любила старая гвардия, его ценили в аппарате Наместника. Он был всем хорош… почти. Всего два недостатка. Но оба значительных.

Во-первых, кардиналу Юзуфу было шестьдесят три года. По меркам людей — солидный возраст. Да, для наделенных силой Его это немного, но сила силой, а тело бывает отказывает. И выбирать новым Наместником столь возрастного человека немного опасно, ведь может оказаться так, что уже через десять лет он будет вынужден уйти под сень Демура.

Во-вторых, кардинал Юзуф физически не мог распоряжаться властью открыто. Просто разучился за сорок лет непрерывного нахождения в тени Наместник и рядом с ним. Отдать приказ именем Агорда? Это Юзуф мог сделать даже не моргнув и не сомневаясь. Любой приказ от имени Наместника. Помощник даже не всегда ставил своего шефа в известность о тех распоряжениях, что он отдал его именем. Но стоило кардиналу Юзуфу начать распоряжаться от своего имени… Все менялось. Мужчина начинал сомневаться, взвешивать решения, перебирать варианты. Как-то за целый месяц он так и не смог утвердить меню монастыря, над которым шефствовал. И в то же время от имени Агорда Юзуф отдавал приказы, что влияли на судьбу всей Светлой Церкви, задумываясь над ними не больше пары секунд.

И как отдать ему власть? Надеяться, что когда тень Великого Наместник перестанет окутывать его, Юзуф справится с тараканами у себя в голове и станет править достойно и решительно? Неясные образы, что посылает Демур во время молитв говорили Наместнику, что так оно и будет.

Но Агорд все еще сомневался. Немного, но этого пока хватало, чтобы цепляться за жизнь и минута за минутой поддерживать себя Силой Его. Благо, она не отказывала сомневающемуся в воле Его.

— Подобный. Разрешите? — в дверях кабинета Наместника появился мужчина о котором Агорд как раз размышлял.

Высокий, выглядящий максимум на пятьдесят лет, с короткими волосами, что на висках доходили почти до середины скулы, но не соединялись с длинной козлиной бородкой занимающей свое законное место на подбородке. По распространенной на южной границе моде, кардинал Юзуф никогда не носил усов, из-за чего его крупный сплющенный нос был первым, что бросалось в глаза во внешности мужчины. А тонкие, практически незаметные брови над карими глазами окончательно закрепляли этот эффект. Большой нос, длинная козлиная борода, хитрый взгляд. Не красавец, но и не урод. Впрочем, выросшему в маленькой деревне на границе с кочевниками Юзуфу было на это плевать. За своей внешностью он следил лишь ради того, чтобы она не бросала тень на его покровителя и владыку.

— Проходи, Юзуф, — приветливо кивнул Агорд, — Расскажи, что там делает наша молодёжь?

— Делят места и распределяют должности, подобный.

— Это нормально, — кивнул Наместник, — Амбиции должны поощряться. Главное, чтобы в глотки друг другу еще не вцепились.

— К сожалению, уже вцепились, подобный, — тяжко вздохнул кардинал Юзуф, который, как и его покровитель, не любил внутренние распри.

— Почему я не слышал?

— Они еще не начали, подобный. Пока лишь отданы соответствующие приказы.

— На устранение конкурента?

— Да, подобный. К сожалению, молодёжь не